Желание, влечение, Марокко...

Марокко обманывает ожидания. То, с чем сталкивается путешественник на западе Северной Африки, абсолютно не совпадает с картинами из арабских сказок, нарисованными его воображением. Мир Марокко фантастичнее, экзотичнее, поразительнее и страннее любых мечтаний. Первые впечатления от страны - светлое, почти белое от зноя небо, звенящий голос муллы, нараспев выкрикивающего с верхушки мечети во время намаза, (раз шесть в сутки, но всегда неожиданно) и горизонтально перевернутый серп луны. Цвета индиго, охры и терракоты, осыпающиеся глиняные дома розовато-карминных оттенков, опьяняющие запахи дыма, специй, мяты, кожи, кошек и ослиной мочи. Касабланка. Мегаполис. Попасть в Марокко, минуя Касабланку, невозможно. В местный аэропорт слетаются все международные рейсы. Но это не значит, что в городе с красивым названием и бездарной эклектичной застройкой стоит проводить больше одного дня. Французские колонизаторы застраивали Касабланку на европейский лад от сочетания европейской архитектуры и арабского менталитета она так странно и выглядит. Город полон регулировщиков, упорядочивающих броуновское движение транспорта на улицах свистками и энергичными жестами. Поймав такси, вы можете съездить в крупнейшую мечеть мусульманского мира, выстроенную на специально насыпанном полуострове, выносящем это грандиозное сооружение в открытый океан. Мечеть, открытая для посещения туристов (естественно, босиком), прекрасна. Это шедевр прикладных искусств резьбы и лепки, мозаичных работ, инкрустаций. Она выложена зеленым, бордовым и розовым мрамором, отполированным, как зеркало. Километры разноцветных мозаик образец медитативного отношения марокканцев к жизни. Представить себе, что в наше время кто-то выкладывает кусочками глазурованной керамики размером в сантиметр прелестные орнаменты на стенах, колоннах и полах, можно только здесь. Неподалеку от мечети в ресторане "La mer" вас ждут все роскошества морской кухни. Она одна из двух основных гастрономических составляющих марокканского чревоугодия. В прибрежных районах вы наслаждаетесь лангустами и невероятно толстыми устрицами, а в глубине страны ароматными и острыми мясными блюдами, кебабами со специями, тушеными овощами и супами. Кухня "на любителя" очень быстро становится по-настоящему любимой, как только вы пробуете "таджин" приготовленное в специальной глиняной посуде под глиняным колпаком тушеное мясо с овощами и фантастическими приправами. Фес. Венеция пустыни. Бывшая столица Марокко город поразительный. Местоположение в глубине страны сообщает климату континентальную резкость перепада дневных и ночных температур. Несмотря на жаркое солнце днем, ночью вы будете стучать зубами от холода. Фес это какая-то запредельная аутентичность местной экзотики. Глиняный средневековый город VIII века охраняется ЮНЕСКО, при поддержке которого в Фесе регулярно восстанавливаются старинные арабские дворцы риады. Глинобитные здания цвета пустыни осыпаются медленно и неуклонно, так что со временем город исчезнет в песках, как Венеция когда-нибудь погрузится в море. На каждом фасаде окнами внутрь (типичная специфика архитектуры для предохранения от жары и поддержания микроклимата все окна выходят во внутренний дворик) красуется тарелка спутниковой антенны. Фесская медина (старый город) одна из самых больших и древних в стране. В ее запутанные улочки лучше не углубляться без провожатых. Погружение в плоть средневекового марокканского города ощущение пьянящее. Местные жители держатся с врожденным достоинством уроженцев бывшего культурного и религиозного центра страны. Мы заглядываем в заброшенные медресе, в художественные салоны, где продаются старинные бронзовые лампы с цветными стеклами, сундуки из верблюжьей кости, керамика, изделия из чеканного металла и ковры. Они изумительны, делятся на арабские (с затейливым орнаментом и высоким мягким ворсом) и берберские (со смешным примитивным рисунком по яркому фону и похожие на дерюжку). Продавцы, привычно приговаривая комплименты про ваш безупречный вкус, мечут перед покупателями, вздымая пыль и какой-то особый сундучный запах, один за другим произведения искусства ковроткачества. Как только вы дрогнули и высказали свое восхищение, атака продолжается с удесятеренной силой. Но при этом продавцы никогда (за исключением безумных километровых базаров в Марракеше) ничего вам не будут навязывать и сто раз подчеркнут, что все показательные выступления производятся исключительно для удовольствия. Однако, если вы уже приняли внутреннее решение и готовы везти в мрачную Москву берберский ковер два на три метра, начинайте торговаться. И если вы будете тверды, цена уменьшится втрое против начальной. Чтобы смягчить вам длительное испытание уместного торга, в любой лавочке или салоне вам предлагается мятный чай. Подается он в мельхиоровом чайничке, заваривается с листочками живой мяты и большим количеством сахара, разливается в прозрачные зеленые или синие стаканчики и обязательно должен пениться. Отказаться от чая значит выступить совершеннейшим невеждой и дикарем в глазах радушных, пусть и не всегда бескорыстных хозяев. По улицам медины, настолько узким, что туда никогда не проникает солнце, вы пробираетесь в плотной, ошарашивающе эффектной толпе местных жителей. Мужчины в кашемировых джалабах (нечто вроде халата с капюшоном, надеваемого через голову, выполняет функции верхней одежды) и ярко-желтых бабушах (типа шлепанцев) на босу ногу движутся неторопливо. Женщины в более легких и кокетливых джалабах с кисточками на концах капюшонов вовсе не всегда закрывают лицо. У некоторых на щиколотках выглядящие весьма сексуально хинные узоры. Обычаи мусульманского мира здесь размыты. Мальчишки несут из пекарни свежий хлеб, торговцы апельсинами расположились прямо на улице со своими переполненными фруктами ящиками, нагруженная лошадь пробирается по улице, на которой висит запрещающий знак: осел в красном кружке. Прямо из инкрустированной старинной мозаикой стены бьет источник, и дети бегают к прохладной струе с ведрами, поскольку не в каждом доме есть водопровод. Из самых сильных впечатлений от Феса поездка на керамическую фабрику, посещение кожевенного производства и прогулка по ночной медине. Блюда и вазы из тяжелого фаянса производятся старинным кустарным способом, расписываются вручную и, что приятно, используются в повседневной жизни, в отличие от сувенирной продукции хохломы и гжели. Печь выбрасывает такие черные клубы дыма, что их видно даже из центра города. Орнаменты типично арабские, завораживающие и напоминающие Андалусию не только по цветам синему, желтому, зеленому. Мавританское влияние прослеживается везде. Посещение кожевенного производства приключение не для слабонервных. С верхней площадки фабрики видны огромные чаны с красками и химическими составами для обработки кожи. Залезая в них, полуобнаженные юноши ногами перемешивают кожи в красителе. Степень вредности производства, учитывая холодную воду, рассчитайте сами. Вокруг сушатся шкуры. Запах обморочный. Но изделия очень красивы и разнообразны. Кожа и замша выделана до тонкости ткани. В полночь мы отправляемся гулять по медине, на которую выходят окна нашего изысканно-восточного отеля Palace Jamai. Волнующе пустые улицы средневекового города, подсвеченные и неузнаваемые ночью, оказались совершенно безопасны. Нам предложили сопровождение, компанию и гашиш, а также, вынырнув впереди у дверей абсолютно пустого ресторана, попытались состричь купоны с посреднических услуг, приговаривая: "А вот и ресторанчик, сейчас мы вам организуем столик". Разбуженные музыканты, дремавшие в безлюдной темноте, судорожно подхватившись, заиграли на диковинных инструментах, не понимая причин нашего невежливого хохота. Марракеш. Гранатовый цвет. Цвет Марракеша, в отличие от спокойного глиняного оттенка Феса, розовый, терракотовый, нежно-коралловый. Хотя это самое романтичное, что есть в городе. После неспешного Феса Марракеш кажется безумно активным. Это, конечно, иллюзия просто здесь больше туристов, и это рождает некоторый ажиотаж. Медина Марракеша огромный, бесконечный рынок "сук". У тех, кто уже адаптировался к местному колориту, может возникнуть подсознательное ощущение восточного мегаполиса. Честное слово, в первый же день углубившись в лабиринт марракешского базара, я без труда вышла обратно на рыночную площадь спустя всего три часа. Голова звенела и гудела от обилия информации, в глазах рябило от разноцветной керамики, джалаб, гор специй и сушеных фруктов. Бесконечные запутанные переходы торговых рядов затягивают, как наркотик. Вообще, на ритм и стиль здешней жизни можно запросто "подсесть". Для некоторых европейцев он обладает ни с чем не сравнимым очарованием. Не случайно вчерашние туристы вовсю обзаводятся в Марокко собственной недвижимостью. Например, Ив Сен-Лоран и Пьер Берже купили в 80-е участок в центре Марракеша. С 1921 года здесь располагался "Сад Мажореля", французского художника и ученого-энтузиаста, любителя и собирателя местной флоры. Путешествуя по стране, куда он впервые попал, стремясь излечиться от туберкулеза, Жак Мажорель знаменит еще и тем, что расписал потолок наиболее знаменитого в Марокко отеля Матоипга. После смерти ученого в 1962 году сад пришел в запустение, и только новые владельцы из мира французской высокой моды восстановили его красоту. Виллу Сен-Лорана плохо видно даже в щель забора, а вот сад открыт для посетителей. Красота сочетания построек, беседок и фонтанов густого цвета индиго с роскошной субтропической растительностью, изумляет. В бывшей мастерской Мажореля в сердце сада сейчас располагается Музей исламского искусства. В Марракеше трудно заблудиться еще и потому, что там практически отовсюду видна старинная мечеть Кутубия, неподалеку от которой и начинается центральная рыночная площадь Джема-эль-Фна. К популярному французскому кафе с террасой и открывающимся видом на площадь Brasserie du Glacier подъезжает такое количество туристических автобусов, что первый уровень буквально тонет в выхлопных газах и пыли. Но традиция выпить кофе или мятного чаю именно в этом месте превыше всего. С наступлением темноты площадь диковинно преображается. Главная сцена ночного города Джема-эль-Фна. Ее занимают предсказатели судьбы, рассказчики сказок и легенд, заклинатели змей, музыканты-гнауа (потомки чернокожих рабов из Сахары), танцоры, актеры, фокусники и акробаты. В сгущающейся темноте разгораются угли жаровень, на которых очень аккуратные повара в белых колпаках готовят кебаб, жареные овощи на решетке, картофель. Не стоит бояться еды на улице она ничем не отличается от ресторанной, разве что раз в десять дешевле. Если вы отказываетесь, вам настоятельно советуют запомнить номер стола и вернуться "на барбекю" попозже. Отяжеленные ужином, мы с любопытством пробираемся к движущейся при свете факелов группе: это шоу трансвеститов, отталкивающее и манящее одновременно. Кажется, что попадаешь в средневековье. Какие-то рыночные миракли, дикие и зловещие пляски, пир во время чумы. Мерзкий старик движется, как деревянная кукла. Рядом вертлявый юноша, переодетый девушкой. Увидев нацеленные на них фотокамеры, требуют денег. Так же поступают нищие и попрошайки. Полным контрастом происходящему на рыночной площади оказывается самый шикарный марракешский отель Матоипга грандиозный, фешенебельный, любимый еще Черчиллем, Рузвельтом, де Голлем, Чаплиным и самой Марлен Дитрих, состоящий преимущественно из номеров "люкс" и переполненный в любое время года. Сады вокруг отеля простираются на несколько гектаров и напоминают райские кущи. Грейпфрут или апельсин, сорванный там, распространяет прямо-таки головокружительный аромат. Во время расцвета движения хиппи Марракеш, как впрочем и все Марокко, был своеобразной меккой "детей цветов". Доступность и легальность наркотиков и своеобразная, повергающая в транс арабо-африканская музыка пленяли и завораживали многих. Джимми Хендрикс так прикипел душой к Марокко, что обзавелся красивым домом на побережье и собирался докупить еще несколько километров пляжа, да не успел. Издавна американская музыка подпитывалась африканскими соками, и гремучая смесь Марокко была одним из излюбленных ингредиентов. Эс-Савейра. Цветок Могадора. Вдоль предгорий Высокого Атласа идет дорога от Марракеша на побережье. Цель нашего автопробега не курортный туристический центр Агадир, а Эс-Савейра элегантное местечко неподалеку. Старинное название порта Могадор напоминает о временах, когда в силе были португальцы-мореходы. Острова вокруг побережья с античных времен назывались "пурпурными", так как из игольчатых моллюсков, обитающих здесь, издревле добывался пурпур, расходившийся по всему Средиземноморью. Как же не похожа Эс-Савейра на другие марокканские города! Настоящий средиземноморский порт, каких множество в Испании и Греции, отдает предпочтение только двум цветам белому и лазурному. На берегу океана стоят белоснежные дома, глядящие вдаль голубыми окнами. Хоть в Эс-Савейре есть и медина, город поражает перпендикулярами улиц и стройным планом застройки, сравнить который тянет исключительно с расчерченным по линейке Петербургом. Причина проста: в XVIII веке пришедший в упадок Могадор пригласили перестроить французского архитектора Теодора Корню. Укрепленный, он стал абсолютно неприступным для нападений с моря и суши, приобрел репутацию дипломатической столицы Марокко и начал напоминать морские французские крепости где-нибудь в Бретани. Сегодняшняя Эс-Савейра очень изысканная провинция. После того, как в начале столетия французские власти бросили силы на реанимацию портов в Касабланке и Агадире, экономическая жизнь здесь затормозилась. Зато по контрасту случился всплеск туристического интереса и расцвет искусств. Ни в одном марокканском городе нет такого количества картинных галерей, художественных салонов и реально действующих художников. Головокружительность усугубляется запахами туи, из которой делаются милые вещицы шкатулки, столешницы, скульптуры, мебель и продаются тут же за бесценок в бесчисленных галереях. Увезенные из влажного океанического климата, они могут деформироваться, поэтому лучше всего выбрать что-то маленькое и выточенное из цельного куска дерева. Эс-Савейра земля обетованная. Многие европейцы и американцы нашли здесь свою родину. Целые улицы с видом на океан куплены швейцарцами, французами, немцами. Они успели оценить красоту города и не хотят с ним расставаться надолго. Живут, любуются ежедневным закатом с крепостных стен, ходят на рынок за овощами и в порт за рыбой, покупают специи и лекарства у знакомого аптекаря в лавочке на базаре. Там среди сушеных чучел зверьков и живых хамелеонов можно приобрести препараты презабавные натуральную краску для губ и минерал, использующийся как подводка для глаз, фантастические приправы к мясу и рыбе, чай, хну, народные лекарства от насморка, бронхита, отравления, афрозидиаки (возбуждающие средства) для женщин и мужчин. Последние корни магического растения мандрагоры, напоминающие человеческие фигурки, растерев, их добавляют в еду вместе с приправами. Эффект ожидайте через полчаса. Самое колоритное место Эс-Савейры порт. Старые корабли с облупившейся на днищах оранжевой, зеленой и голубой краской, пучки разноцветных флажков, горы крупных сетей, якоря великолепный антураж для фотографа. Наглые портовые чайки так избалованы, что приманивать их хлебом бессмысленно. Хотите увидеть их поближе угостите рыбой. Очень впечатляет и раскинувшаяся на набережной вереница уличных кафе. Это совсем не то, что вы подумали. Прямо на жаровне на ваших глазах готовится утренний улов местных рыбаков, которые ходят в море дважды в день. Соответственно, все продукты моря свежайшие. Вы можете отведать при вас зажаренных сардинок, огромных каракатиц, крабов, кальмаров и прочую живность под свежевыжатый апельсиновый или мандариновый сок... Если хочется не остронационального, а элегантного сервиса самое время посетить старинные рестораны в порту. Chez Sam и Chezjannote - заведения с вековой историей. Стены увешаны старыми картами, фотографиями 20-х годов, портретами кинозвезд и афишами. Полная иллюзия, что вы находитесь на борту старого корабля, усугубляется чайками за окном. Милый юноша-официант, узнав, что мы первые русские в Эс-Савейре, предлагает после ужина прогулять нас по городу. В пустынной вечерней медине встречаем друзей нашего нового знакомого и решаем тут же выпить за знакомство. Это, оказывается, большая проблема. По закону мусульманского государства спиртные напитки местным жителям продавать запрещено. А иностранцам можно. Мы без проблем заказываем пиво в баре и затеваем беседу. Бар отеля Des Isle ночью работает подпольно, как во времена "сухого закона" в США. Имена у наших новых знакомых очень простые Мустафа, Хасан, Сайд, Мухаммед, Абдулла. Спасибо русскому народному фильму "Белое солнце пустыни". Один из ребят оказывается музыкантом местной знаменитостью, практически самоучкой и самородком, участником всех музыкальных фестивалей на побережье. Он приглашает нас к себе в гости. Мы любезно принимаем приглашение. Керим философ по жизни и хозяин однокомнатной квартиры с невероятно крутой лестницей. Эффектная внешность гнауа, спутанных черных волос, красной шапочки в сочетании с виртуозной игрой на барабане покоряет нас сразу. Профессиональный гитарист-виртуоз Мажид красавец с кудрявой гривой и ослепительной улыбкой подключает инструменты к усилителю. Хорошо, что квартира расположена в районе рынков и соседи не будут стучать в стенку. Играют все и танцуют тоже все. То, как танцуют арабские мужчины в Марокко, невозможно описать словами: они двигаются гораздо пластичнее, раскованнее и чувственнее женщин. Музыка, пение и танцы представляют собой гремучую смесь арабских, африканских, роковых и джазовых традиций. Упругий ритм с одной стороны и затягивающая медитативная расслабленность с другой гипнотизируют. Известно, что музыка гнауа - лучшее средство погрузиться в транс. После полуторачасового музицирования и таджика, принесенного из соседнего ресторана, жизнь начинает казаться медом... Позже, возвращаясь с вечеринки, мы подъезжаем к берегу океана. Над антрацитовым зеркалом воды горизонтально висит отчетливо багровая луна и звезды. Закат это или восход луны неясно. А вот цвет у нее потрясающий. Цвет Марокко. Наталия Колесова