Подходящее место для IPO, пинты лиха и путешествующих гномов

В Лондон въезжаешь с каким-то внутренним ощущением собственной значимости. Если, конечно, это ощущение вам не притупят иммиграционные власти на паспортной заставе. Я, как обычно, попал в число «избранных». Может, дело в нереспектабельности моих джинсов? Или в надписи на выцветшей майке - «Save Tibet»? В общем, моему английскому устроили мозговой штурм. Почему Вам визу поставили в апреле? Где и чему учишься? Почему MBA - в Сеуле? Кто платит за учебу? Разложив на стойке заранее распечатанные confirmations из отелей, «Alien Card» (да-да!!! – удостоверение инопланетянина из сеульского иммиграционного офиса), а также свои кредитные карточки со странными для англичан надписями вроде «Сбербанка» и «Русского стандарта», я уже мысленно просчитывал варианты отступления на борт «Чешских авиалиний».

Где-то на пятом варианте меня подозвали, проштамповали и с невозмутимым спокойствием назвали заветный пароль – «Welcome to the UK!». Вероятно, больше я бы обрадовался, только если бы офицер предложил мне пинту «Гиннеса» из-под своей погранстойки.

С невозмутимостью пинты «Гиннеса» на лице (и такой же значительностью) за соседней стойкой восседает офицер-индус. Видимо, пакистанцев оттуда видно значительно лучше. Вокруг, несморя на известные августовские контртермероприятия, - никакого ажиотажа. Никаких бомб – только убежища от них. Благообразные японские туристы наравне с русскими выстраиваются в длинные очереди, напоминающие структуру ДНК. Терпение на японских лицах - как у посетителей дискаунтера «Дикси».

Я остановился на Denmark Hill. Не то чтобы центр, но и не отшибленное место. Отеля с более чем противоречивой вывеской «King’s Hall – Budget Rooms» я не мог припомнить. Не могли его припомнить и опрошенные мной местные жители. Ближе к полуночи я отыскал-таки это место. Неприметное, но весьма колоритное здание гостиницы могло бы служить декорациями к продолжению больнично-развлекательного фантазма «Королевство» - плода воображения не сильно известного в 1994 году Ларса фон Триера. К сожалению, почитатели врачей-сатанистов, демонических медсестер, юных привидений и доктора Хельмера - любителя Гаити и настоящих зомби - будут разочарованы. Контингент отеля – провинциального вида англичане, китайцы и японцы. За 20 фунтов получаешь «сингл» с ежедневным утренним набором из йогурта, кофе, овсянки, ветчины, яичницы, бобов и апельсина. Этим можно накормить даже американцев. Которых тут, как и русских, нет.

Мое любимое лондонское времяпровождение – парковаляние, прерываемое сэндвичеедением. Поглазеть на грациозных водоплавающих и задумчивых собаковыгуливающих. Подставить лицо ветру от пролетающих джоггоголиков. Улыбнуться ультрафиолетовому спектру. Поделиться бананом с соседом по газону. За его лихо подкрученными усами разглядеть лицо джентльмена. Узнать, что подруга его будущей жены встречалась с Клинтоном, когда тот учился в Оксфоде - они даже поужинали как-то вместе. Так бы и провести за надгазонными разговорами световой день - но нельзя пропустить церемониальный «five-o’clock tea».

Кофеины и танины лондонских чайных заряжают леди и джентльменов кинетической энергией. Ближе к вечеру энергопотребление значительно возрастает: люди шумно общаются в пабах, социализируются, смотрят крикет и соревнуются в «yard of ale» или «dwyle flunking». Эли, лагеры, стауты, портеры и сидры разной степени карбонации, ферментирования и карамелизации ежедневно перемешивают лейбористов и консерваторов, профессоров и студентов, инвестиционных банкиров и польских иммигрантов, футбольных болельщиков и российских олигархов. В полном соответствии с английским мировоззрением пинты превращаются в кварты, а кварты – в галлоны. Во что превращаются галлоны я так и не успел узнать. В большинстве заведений даже после либерализации по-прежнему ровно в 11 вечера звучит рожок «Time please, gentlemen». Карета превращается в тыкву, а пинта – в гамбургер. То есть максимум за 20 минут надо от нее избавиться.

Скоропостижно прощаюсь с благообразной японкой, которая приехала сюда пол-года назад изучать британский английский. С удивлением смотрю на какого-то парня - возник из ниоткуда и объявил себя молодым человеком моей японки. Мужественно сопротивляюсь его уговорам пойти на его гитарный концерт в рок-н-ролльный клуб по соседству. Даже после пяти пинт Newcastle Brown Ale он не похож на Джона Леннона. Хотя особа, которую он называет своей девушкой, весьма напоминает Йоко Оно.

Даблдэкер с таким же красным, как и у меня, лицом несет домой. То есть в мою фантасмагорическую гостиницу с неуловимым датским духом. На Denmark Hill. Освещенные мосты через Темзу ведут к маргинальным рабочим кварталам. В темноте подобных ночей неприхотливые гномы сторожат садики лондонцев. Однако в последнее время лондонцам приходится не менее пристально сторожить своих садовых сторожей. Виной тому свирепствующее по всей Европе народное движение за свободу гномов Garden Gnome Liberation Fronts (GGLF). Активисты-гномоосвободители ежегодно дарят новую жизнь тысячам охранников садов. Следуя традициям очаровательной Амели, гномов посылают в кругосветные путешествия, зачастую передавая из рук в руки, фотографируют на фоне исторических памятников, отсылая фотографии бывшим владельцам-садоводам.

Ночью я отчетливо и остро почувствовал себя гномом. Не так чтобы сильно угнетенным своим оседлым положением, но все же.. гномом, старательно выводящим записку для одинокой хозяйки. «Dear mum, couldn't stand the solitude any longer. Gone off to see the world. Don't be worried, I'll be back soon. Love, Sergey». Со временем блог хозяйки превращается в фотоальманах с видами Биг Бэна, Собора Василия Блаженного, Великой Китайской Стены, Фудзиямы и Статуи Свободы...

Загрузив очередной снимок на фоне египетских пирамид, я открыл глаза, встал, умылся, позавтракал. Все еще под впечатлением от своих ночных перемещений я отправился на утреннюю прогулку. Всем гномам и негномам, посещающим Лондон, я бы рекомендовал пройти вдоль Риджентского канала в сторону Темзы. Посмореть на мосты и лодки. Окунуться в оч-чень умиротворенную атмосферу. Выйти к Тауэрскому мосту, откуда начинается Thames Path. Миновать бывшие доки, медиа-империю Руперта Мердока News Corporation, мрачный Tobacco House. Выпить кружку пива в каком-нибудь историческом пабе времен Диккенса, с террасы которого оценить вид на ультрасовременные ландшафты Docklands. Сесть на поезд DLR и удивиться, куда вышел машинист. Выйти на станции Canary Warf, в окрестностях которой найти самый, пожалуй, необычный памятник в Лондоне – «светофорное дерево». Далее DLR провозит над сюрреалистической фермой Madchute City Farm - овцы, лошади, гуси и свиньи пасутся посреди урбанизированного пейзажа. С южной конечности Собачьего острова (Island Gadens) открыть лучший вид на Гринвич. Пройти под Темзой по подземному туннелю и углубиться в Гринвичский парк. Сделав ритуальную фотографию на нулевом меридиане (одна нога - в западном полушарии, вторая – в восточном, ну и упереться в ноль сами понимаете чем), наконец поваляться на газонах парка. Chill Out!

Из многочисленных музеев Лондона мне запомнился с самой обыкновенной вывеской – London Museum. Там представлена неплохая экспозиция артефактов городской жизни начиная чуть ли не с юрского периода. Каменные топоры превращаются в шерстяные носки. Носки в соседнем зале засвистят паровозами. В местных кинозалах убедительно демонстрируются исторические ленты. Одна повествует о «black dead» - чуме середины 17 века, которая унесла жизни почти 20% горожан, другая - о грандиозном пожаре примерно того же времени. Я не врач и не потерпевший, но восковые головы со следами чумы и сифилиса выглядят чрезвычайно натурально. Интересно, что поскольку богатые и бедные жили рядом, «болячки» бедноты частенько передавались и богачам. Так что последние были заинтересованы в улучшении качества жизни всех жителей города. Бедствующие соседи понижают качество жизни всем окружающим (это, кстати, сильно дисконтирует стоимость жилья в московских новостройках, построенных по соцзаказу). Отсюда, вероятно, и происходит культура филантропии и всеобъемлющих health benefits, которыми Великобритания живет и по сей день. Концепция «donation» тут хорошо развита – практически во всех музеях и многих пабах стоят всевозможные взносособирательные устройства. Стоят и не пустуют.

Как выпускника Высшей Школы Экономики, студента MBA и активного трейдера, меня всегда безудержно влекло в Сити. City of London – город в городе, уходящий в средние века, где сейчас идет торговля опционами и фьючерсами на более чем 150 наименований. Территория площадью одна кв. миля производит около 2.5% ВНП страны, а на 10 000 прописанных здесь жителей приходится 450 000 ежедневных посетителей. Именно в Сити проводят IPO многие российские олигархи - с благословения служащих Собора Св. Павла, который вплотную прилегает к London Stock Exchange.

Местная архитектура, надо сказать, не уступает по масштабам проводимой биржевой торговле. Классическое здание Банка Англии вмещает небольшой симпатичный музей, где можно пощупать рукой серебряный и золотой слитки. Небоскребы и небоскребки непременно оценят Tower 42 - с 42-го этажа которого открывается неплохой вид на окрестности. Страховщики из Lloyds Building хвастаются огромными стеклянными лифтами и нержавеющим дизайном своей штаб-квартиры, не уступающей по красоте парижскому центру Помпиду.В фаллическом здании напротив находятся крупнейшие в мире перестраховщики - Swiss Re. Рядом строится 165-метровая башня Broadgate Tower, бросая тень на 104-метровое здание 99 Bishopsgate. В общем, хороший район с хорошей кредитной историей.

Последний музей, который я настоятельно рекомендую посетить отечественным маркетологам, ритейлерам, шоппоголикам и просто музейным работникам – это лондонский универмаг Harrods. Один их крупнейших универмагов в мире принадлежит египетскому миллиардеру Mohamed al-Fayed. Harrods - это не ГУМ. И даже не Lotte Department Store. На пике сезона сюда ежедневно приходят до 300 тысяч человек. Несмотря на ценность брэнда, в десятидолларовых джинсах и кедах в Harrods пускают без проблем - охранники лишь вежливо просят перевесить рюкзак на живот, чтобы ненароком не задеть какого-нибудь мультимиллиардного арабского шейха. Что же мы видим в экспозиции музея? В отделе Harrodsworld подтверждается современная ритейловая истина - private labels правят миром. Многие указатели, этикетки и надписи на чеках дублируются на арабском. Над туалетами на этажах висит табличка «Luxurious Gentlemen Toilet», стоимость которой (таблички) перевесит, пожалуй, стоимость всего моего московского туалета. По всей видимости, под этими табличками можно респектабельно отлить в обществе настоящих джентльменов. Между джентльменами и арабскими шейхами мелькают в благородных кимоно миниатюрные японки, которых почти не видно из-за массивных сумок Louis Vuitton и пакетов Gucci. На самом высоком этаже только что открылась продажа рождественских товаров. Jingle bells звенят в такт моим шагам, санта клаусы добродушно улыбаются с полок. Все это происходит в конце августа.

Последний день в Лондоне – что последний этаж Harrods. Не покидает ощущение, что ты ненароком попал в какую-то сказку со счастливым концом. Вокруг тебя снуют чудаковатые красные даблдэкеры подобно праздничным оленьим упряжкам. Уличная иллюминация отражается в глазах улыбчивых прохожих. Ты держишь в руках подарки, купленные для любимой. Пунктуальный Биг-бэн отбивает полночь, и ты уже готов загадать желание...

«Time please, gentlemen». В пабе выключается музыка и свет. Биг-бэн оказывается будильником «Слава». А душевный бармен из паба превращается в пограничника аэропорта Шереметьево.

===========================

Прочие необычности Лондона

- Tube – это subway, coach – это bus, cab – это taxi.
- Что, казалось бы, общего между Японией и Британией? - Бывшие империи, острова, левостороннее движение, геморы с энергостандартами и розетками...
- Королева с именем моей бывшей училки в детской художественной школе.
- Лучший способ обналичить фунты без уплаты комиссии (обычно 2-3 фунта вне зависимости от суммы) – пойти в какой-нибудь дружелюбный паб, заказать качественный эль, расплачиваясь, попросить снять с карты 20 фунтов, а сдачу выдать наличными. После этого на съэкономленные таким образом 2 фунта заказать эль еще раз:)
- При конверсии кошелька в фунты номинально сразу чувствуешь себя обедневшим ровно в два раза, получая вместо 100 долларов 50 фунтов.
- Не только работницы пабов могут быть блондинками или брюнетками, но и розливаемое ими пиво: например, светлое лондонцы красиво называют blonde beer.
- Мысли турецкого иммигранта на мой вопрос об экономической интеграции Великобритании и Россией: «How to do business with Brezhnev?»
- Бесплатная и центральная Национальная галерея – не столько место для искусствоведов и картинопоклонников, сколько удобное место для самых разных встреч и свиданий. В 3 часа дня под Рембрандтом!