«Горячие собаки в небе над Лаосом»

Несмотря на запрет моего членовредителя-доктора – того, что наверняка толкнул мой мениск какому-нибудь челноку на Тондэмуне, спустя две недели после операции, 24 декабря, в самый канун гуся 2001-го года выпуска, я сел на борт самолета Singaporean Airlines. Это был лучший самолет, который я когда-либо видел: хочешь - фильмы, хочешь - mind tests (я, похоже, все его задания запорол), IQ test, personality test, игрушки и т.д. Самое время настреляться по чужим самолетам и щедро отметить победы красным вином на борту своего лайнера.

После двух часов ожидания в Бангкоке, когда я уже было засеменил на выход по следам героя «Пляжа», меня пересадили на Lao Aviation. Маленький невзрачный самолетик, никаких тебе излишеств и проверок ума. Мы похожие в школе с задних парт пускали. Все миниатюрно, но стюардессы еще меньше. Бизнес-класс отсутствует – все в одной консервной банке размером 18х4 пассажиромест. Не до жиру. Ужин подали в картонной упаковке с видом Золотой Ступы – символа Лаоса. Как старому другу протягиваю руку Beer Lao – отменная пенка. В кармашке впередистоящего (или впередилетящего?) кресла среди гигиенических пакетов я даже отыскал inflight magazine – вот только был это раритетный выпуск июля-августа 2001 г.!

Иммиграционные формальности отняли всего 5 минут и 30 долларов. Аэропорт Вьентьяна, построенный японцами, - приятный, чистенький, чем-то неуловимым напомнил мне новосибирский «Толмачево». Вороны-таксисты обозначили потолок высотой 50 000 кипов (около 5 дол.), через минуту – 10 000 кипов. Но я поспешил воспользоваться старым проверенным средством – автостоп, вместе с парнем с моего самолета, говорящем со мной по-японски. Через двадцать минут я уже был перед Lao Sakomh Guesthouse. Вокруг уже караулили рождественских гусей девушки со словами «What are you looking for, Sir?».

Утром 25-го пошел по Вьентьяну с фотоаппаратом. Куча храмов и храмиков – невозможно запомнить. Из детской серии «найди 10 отличий». Залез на Victoria Gate в поисках spectacular view (так на них написано) – но ничего подобного не обнаружил. Обошел Золотую Ступу. Утренний рынок. Бананы. Много бананов.

Встретил японку Юми с южного острова Сюкоку - решили бродить вместе. Начали с Haw Pha Kaew, где очень много разноликих будд, а часа в два, воодушевленные и просветленные, рванули в Budda Park. Там оказалось много импрессивных статуй, но среди них лишь одна – Будды.

26-ое отметилось в моей памяти фотогеничным рассветом и busопробегом «8-19» по маршруту Вьентьян-Луангпрабанг. Уже после заката я появился на стойке Saypone GH и предложил кипу (15 000) кипов. Такой расклад хозяина в принципе устроил.

В 5 утра я воскликнул «Проклятые курицы!». Разумеется, никакому здравомыслящему петуху не ударит в гребень мысль поехать на автобусе «8-19» из Вьентьяна в Луангпрабанг посмотреть на сокровища ЮНЕСКО. А потому встали птахи рано. Пришлось и мне, забыв про усталость, расправить крылья и выйти навстречу щедрому ультрафиолету. За день я продегустировал все здешние «монастырские избы» - облазил значимые и незначимые храмы, а также то, что я считал храмами. На глазах появились пренеприятнейшие мозоли. Не впечатленный закатом над Меконгом, я направился на массаж. Всего 2.5 доллара за час энергетического обмена с местной старушкой. Хорошо, что я не в Таиланде, а то бы это был языковой обмен… После массажа последовала лаосская сауна (6 000 кипов за «сколько вытерпишь») – что-то вроде турецкой, 50 градусов тепла идут снизу, из-под пола, влажно.

Как-то днем я встретил лаосца, который 9 лет прожил в СССР. Чуть меньше меня. Как водится, он меня представил lao lao – довольно недружелюбной представительнице семейства сивушных. Делают ее из риса и, судя по всему, того, чем этот рис удобряют. Градусная штука. Говорят, и 60% бывает, но сколько точно, не знает никто ввиду отсутствия этикеток.

Такое впечатление, что утром 28 декабря все петухи Луангпрабанга засандалили lao lao с подобающим задором. Я покидал ЛП, пристанище монахов и монахопоклонников, с Северного, как у нас говорят, автовокзала. Сел на автобус до Луанг Нам Та, оказавшийся автобусом до Муансинга, к тому же серии «9-21». Мне крупно повезло – досталось окно с видами. Про себя отметил, что в числе видов на дороге часто попадаются отечественные КАМАЗы! Когда наконец мы высыпали на автовокзальной площади Муансинга, у меня было такое чувство, что один из КАМАЗов все-таки въехал мне в задницу. На ночь я запарковался в местечке неподалеку (хотя что могло бы сойти в этом городишке за «подалеку»?). Имя ему - Singsai GH. Грош-цена – 15 000 кипов за объемный double с душем и величественной антимоскитной сеткой, которую, по-моему, можно было растянуть через весь теннисный корт и волейбольную площадку. Последних, разумеется, в городке никогда не было.

По своим вокальным данным муансинговские кукарекульники мало чем отличались от своих басовитых луангпрабанговских собратьев. В музыке я не силен, но думаю, если их выставить в ряд, то это будет унисон. Хорошо, что это никому еще не пришло в голову. Оценив сложившуюся обстановку, я принял решение не забивать себе голову чепухой. И вместо этого забить себе желудок. Таким образом, в это утро чепухой оказались три мясистых жука-фри «на шпажке», которых подавали на местном базаре. Рядом лежали мыши летучие - в ассортименте. Живые со связанными лапками в кулечке, а также копченые, моченые, соленые и маринованные. Над ними возвышалась добрая бабуся. Можно было проверить качество перед покупкой – a la test drive.

После шоппинга я взял напрокат велик, раздолбанный даже больше, чем дорога до китайской границы (11 км), до которой мне предстояло ехать. На самой границе, к моему удивлению, погранцов с АКМ не было. Стоял одинокий шлагбаум, вокруг которого висели флаги и плакат «О вечной дружбе народов Китая и Лаоса». Рядом таможня и место, где ставят штамп в паспорте. Тем временем из какого-то прекрасного далека приехал джип с датским флагом и датскими номерами. Видимо, потомки викингов безвизово проколесили всю Ювазию. Это было круто, но шлагбауму было все равно. О дружбе с остальными народами в плакате ничего сказано не было. Как и датского флага на флагштоках.

В 16:00 отбывал «трак» в уездный город N (Нам Та). Ветер, пыль и никаких видов. В городе чувствуется близость к Китаю – так, я вселился в типичный китайский отельчик. Никто не говорит по-английски. Объясняюсь исключительно на китайском. Ем самый вкусный ужин за весь свой «трип». Пью зеленый. Слушаю «их» песни всю ночь. Ностальгирую по петухам.

Утренняя поездка на «тук-туке» до Boat Landing Station (Речной вокзал?) оказалась результативной. Я и четыре француза рванули на юг – сплав по реке. Как я понял, стремно – это когда много стремнин. Девчонка из МГИМО, которая учится в Пекине, ехала перед нами, и ее лодка получила пробоины. Поэтому особо опасные пороги мы обходили гуськом вдоль реки - по джунглям. Ближе к закату причалили к какой-то не обозначенной ни на одной карте деревушке. Там и заночевали после долгих бесед у костра с местными аборигенами.

Последнее утро ускользающего 2001 года мы провели в ожидании нашего бедолаги-ботмэна. Накануне вечером он крепко выпил, утром ушел в соседнюю деревню, да так по дороге и уснул. Как это знакомо мне и незнакомо французам! Ближе к десяти показалось хмурое лицо нашего проводника. Обычный пейзаж для первого, но не последнего утра года.

Часа в три пополудни причалили к Пак Та. За эти два дня водных процедур я успел основательно обгореть. Таким образом, Новый 2002-ой я встречал с краснющим лицом, чорт знает где, и – трезвый. Все это было очень подозрительно ввиду моей надвигающейся карьеры в Samsung.

Хуже всего то, что рядом не было девушки, к которым я успел привыкнуть. К тому же, утром первого выяснилось, что нет не только девушки, но и автобуса до Пакбенга. А это хуже. Пришлось опять брать slow boat, напоминающий нашу баржу. Что-то в духе к/ф «Волга-Волга». Главная достопримечательность круиза была родом из Ниппонии. Какой-то чел с гитарой сочинял песни на ходу и тут же пел их – вопреки воле, доносившейся из моторного отсека. Я был в берушах, но, уверен, он был супер – вряд ли Джон Леннон звучал бы лучше в тот момент!

Пакбенг мы заняли уже в пять вечера. Атмосфера позитивная – нет «тук-туков». Даже «жесткий» ужин из мяса буйвола меня не смог вывести из равновесия. К буйволу за столом прилагался голландец Аксель. Это был совершенно побритый тип с моего бота, который с ходу озадачил меня тем, что эта поездка по ЮВА - его первое путешествие на самолете. Так, узнав про это, стюардесса от имени авиакомпании SAS вручила ему бутылку виски и шоколадку. Судя по его рассказам, он очень качественно проводил свое время в Таиланде, а сейчас продирается на север - через Лаос к Камбодже.

Ложиться пришлось с уже порядком устаревшим «Happy New Year» на устах, но понятия времени в Лаосе вообще странные. Утром меня ждал я, ожидающий неидомого автобуса «на худой конец до Пакмонга». С помощью каких-то эквилибристических «тук-туков» и перекладных собак мне удалось добраться до Луангпрабанга. Второе января – а у меня уже День Победы - над лаосской логистикой! Город встретил меня русскими песнями – чуть ли не «Дискотека Авария» со своими «яйцами», а также совершенно невменяемым Акселем, от которого пахло виски. Откуда он тут взялся?

Следующим утром махнул на север – через вчерашний Пакмонг в Nong Kiaw. Город чудный! Только багаж держал меня в ЛП – а то бы остался здесь. Речка, горы. Фэн-шуй-рай. Много детишек. Небольшой, но экспрессивный Храм Дьявола. Сумерки приближались, и мне пришлось ретироваться в Луангпрабанг. От Пакмонга уже не было транспорта, так что я опять воспользовался проверенным методом – стопанул джип с двумя развеселыми «вьентьконговцами». Ехать по горному серпантину в кромешной тьме было веселей после lao lao, которое все мы, включая водителя, залили в какой-то придорожной таверне.

04.01.02.Последний день в ЛП. Надобно бы накупить сувениров-гостинцев. Так у меня появились рукодельные кошельки «for condoms», собственно, сами condoms, местная барби в национальной одежде, а также антикварные шахматы из кости. Хочется верить, что ни одного священного слона не пострадало. Последним пунктом в моем шоппинг-листе значилась ганжа. Нет проблем – 10 000 кипов за мультипорционную упаковку. Демпинг! Или ликвидация old stock inventory? Что бы это не было – мне уже было все равно.

… Все кончено. Даже представительный литр Draft Lao Beer, только что стоявший передо мной. Открытки всем написаны – вплоть до Даши Alles Klar. Вдруг опять из ниоткуда нарисовался глючный Аксель. Пожаловался на то, что его кредитку в ЛП не принимают, он занял «у друзей» 50 долларов, и сейчас отправляется обратно во Вьентьян или Таиланд на поиски кэша.

В автобусе на юг – в сторону столицы – мне встретились первые русские бэкпэкеры. Двое отпускников-москвичей заметно выделялись на фоне немосквичей. Нам было в целом по пути, но каким-то образом около полуночи автобус тормознул в Ванвьене. Тут я и заночевал. За стойкой Viengsavanh GH оказалась более чем общительная девчонка, которая с удовольствием показала мне номер…

Судя по дневнику, это было пятое января. А значит, последний день… Черт! Даже не верится, что послезавтра я уже поднимусь на эшафот 21-ого этажа в Samsung Headquarters. Но авиабилеты жжут руки. Торжественно въехав на «тук-туке» в столицу, тут же повернули на аэропорт. Гербарий из конопли, надежно упрятанный, немного действовал мне на нервы. Но все спокойно. Никто не обыскивал тут, как в Шри Ланке. Хотя контрабандные бананы в моем рюкзаке (нельзя же было полагаться лишь на ужин a la Lao Aviation!) они углядели. В duty free я впервые увидел lao lao с этикеткой – было написано «50 градусов» – и тут же прикупил.

Наш летательный аппарат с эмблемой Lao Aviation взлетел в 16:05 точно по расписанию. Как я и ожидал, ужин выдался challenging. На меня уставился… хот-дог! Право, даже собаке я бы так не удивился. Это было потрясающе – открыть пластиковую коробку на высоте 5 000 метров и увидеть там хот-дог с кетчупом, мандарином и парой плюшек! Лаос в моей памяти останется всегда на высоте!