Самостоятельно в Венгрию и Вену

Первую часть см. на этом сайте в разделе про Венгрию.
Как я туда попал
Очень просто. Зарезервировал на сайте www.booking.com жилье в Будапеште и Вене, собрал стандартный пакет документов для получения шенгенской визы, отнес их в венгерское консульство и через пять дней получил визу. В Вене я забронировал на три дня место в пансионе «Моцарт», о котором уже писали в отзывах. Он размещается в двух квартирах старинного дома на улочке Теодебальдгассе - у известной торговой улочки Марияхильферштрассе (улица Девы Марии Вспоможительницы). Несмотря на скромную обстановку, «Моцарт» имеет три существенных плюса: низкая для Вены плата за жилье, очень удачное размещение и возможность на родном языке проконсультироваться по разным вопросам у владельцев, коими являются австриец Мауэрбах и его русская жена Галина (если читаете, передаю привет). Мне дали комнатку с окном в тихий дворик, небольшой душевой кабинкой и мини-баром, туалет – в коридоре. Достаточно, чтобы переночевать и привести себя в порядок, больше мне и не надо было. Обстановка домашняя, рядом Марияхильферштрассе с универмагом известной торговой марки Peek&Cloppenburg и рынок Нашмаркт с дешевыми по венским меркам ресторанчиками. Две останки на метро от вокзала Westbahnhof и пять минут ходьбы до Ринга, конкретно – до Музейного квартала. В общем, для среднестатического путешественника, не обремененного крадеными миллиардами, вариант, близкий к идеальному. На всякий случай я попросил владельцев «Моцарта» сразу снять с карточки предоплату за все время проживания и прислать факс с подтверждением оплаты, как того требует австрийское консульство (перед этим они блокирнули нужную сумму, но через какое-то время по моей просьбе разблокировали ее). Деньги сняли, факс не прошел, но прислали подтверждение по электронке в формате pdf. С ним и с распечатками брони хостелов в Венгрии с сайта букинга я спокойно получил венгерскую визу.
Благодаря специалисту по Венгрии Эдуарду Суровцеву, я узнал о билете, позволяющем съездить из Будапешта в Вену и вернуться обратно в течение четырех дней, причем в стоимость билета входит проезд на всем общественном транспорте в зоне Wien 100 – это фактически вся Вена, за исключением разве что совсем уж окраинных районов. На момент поездки такой билет стоил 6960 форинтов (29 евро), что очень по-божески, так как отдельная стоимость 3-дневного проездного для Вены составляет 13 евриков. Уехал я по нему 7-го октября, вернулся 10-го - эти даты кассирша проставила в билете.
Езды из Будапешта до Вены – три часа в одну сторону, проверки на границе уже давно сняли, так что ее даже не заметно. Поезда – весьма комфортабельные, то ли венгро-австрийского СП, то ли чисто австрийские. Кстати, по Венгрии австрийские поезда ходят как у себя дома. Их легко узнать внутри по повышенному комфорту, а снаружи – по ярко-красному цвету и надписи на вагонах ЁББ – «австрийская железка». Хохма поездки на поезде из венгерской столицы в австрийскую заключается не только в том, что вы можете сразу сравнить оба мегаполиса и запросто проезжаете Железный занавес, на преодоление которого еще недавно люди тратили столько времени и сил. Юмор в том, что поезд отходит с будапештского вокзала Келети (Восточный), а прибывает на венский вокзал Westbahnhof (Западный), хотя, ясен перец, Будапешт находится к востоку от Вены. Это одна из многих путаниц, свойственных странам, ранее входившим в состав Австрийской империи, где смешалось столько различных веяний с востока и с запада. Хоть Австрия и принадлежит к западному миру, даже название страны, Osterreich, переводится как «Восточное королевство» (до того Ostmark - «Восточная марка»), а сама Вена расположена восточней Праги. При фашистах венских евреев заставляли отмывать мостовые города, а сейчас австрийцы с удовольствием лопают сэндвичи с форшмаком, а также шаурму (донер-кебаб), которую здесь готовят извечные противники австрияков – турки. К слову, не победив Вену силой оружия, они решили взять ее изнутри: когда местных школьников ведут куда-нибудь на экскурсию, хорошо видно, что как минимум треть их – дети иммигрантов, большей частью как раз турков.
Конечно, я рискую навлечь на себя праведный грех любителей австрийской столицы, но сразу скажу, что главное впечатление на меня произвел не сам город, а его Музей истории искусства (Kunsthistorisches Museum). Не побывав в Вене, представляешь ее себе этаким шикарным имперским городом, навроде Питера. А оказывается, что это просто комфортная для проживания, симпатичная европейская столица не самых больших размеров: ее население существенно меньше, чем, население, скажем Будапешта. В поездку, помимо прочей инфы, я взял с собой статью про Вену из «Туризма и отдыха», которая начиналась словами «Есть люди, которые не вызывают ни раздражения, ни всплеска адреналина». Приехав в австрийскую столицу, я сам прочувствовал, «как это верно, Ватсон». Кто-то сравнивает Вену с Мюнхеном, кто-то - с Прагой: она действительно имеет много общего с другими крупными городами, ранее входившими в состав Австрийской империи, такими как Прага, Вроцлав, Будапешт, Краков или Львов. При этом, перефразируя классику, Вена – не главная, а скорее «первая среди равных». Ну, нет в ней такого дикого превосходства над другими городами бывшей империи, как в случае с Парижем, Лондоном или Москвой. Более затейливые барочные дворцы и более великолепный готический собор есть в Праге, более красивые дома в стиле неоренессанса – в Будапеште, более симпатичная средневековая ратуша – во Вроцлаве и т.д. Тем не менее, столичный лоск в Вене, безусловно, присутствует и даже сознательно выставляется напоказ, но опять же со своей спецификой (см. ниже).
Годовые кольца Вены
На самом деле, даже слегка ознакомившись с историей Вены, понимаешь, что вряд ли могло быть иначе. Когда-то на месте нынешней столицы существовало кельтское поселение Vindobona, входившее в кельтскую же область Норик. С 15 года до н.э. начался римский период венской истории. Как полагалось у римлян, здесь был разбит военный лагерь в виде прямоугольника, в данном случае не совсем правильного, вернее, совсем не правильного. Его границы очерчивают: с запада - улица Тифер Грабен, с юга – Наглергассе и Грабен, с востока – Ротентурмштрассе, с севера – Зальцгрис. (Бесплатную карту с пояснениями на русском языке вам выдадут в любой гостинице, пансионе или турофисе). Также по всем законам римского градостроительства город пересекали две главные магистрали: кардо и декуманус (нынешние улицы Марка Аврелия и Випплингерштрассе), точка пересечения которых являлась главной городской площадью – ныне Хоэр Маркт. Что до самого императора Марка Аврелия, то он долгое время обитал в Виндобоне в период войн с маркоманнами, гужевавшимися по ту сторону Дуная (см. в части отзыва, посвященной Венгрии). Дело в том, что лагерь римляне основали у небольшого рукава Дуная, на другом берегу которого жили уже германцы, так что по сути Виндобона являлась приграничным гарнизоном.
Поселение римской эпохи было столь мало, что даже нынешний собор Св. Стефана, или просто Штефль находился на его границе, в юго-восточном углу - точно так же, как, например, флорентийский Дуомо был построен на границе римского лагеря Fiorentina. В другом углу города, в раннем средневековье возникла резиденция местных правителей Бабенбергов - Бергхоф, от которой сохранилось название площади Ам Хоф («На дворе»): там торговали дровами, сеном и продуктами, в том числе раками, а также устраивали показательные казни. (Сохранившаяся поныне церковь Ам Хоф находится на месте прежней романской часовни при замке Бергхоф). Фактически римская/раннесредневековая Виндобона занимала такую же, если не меньшую площадь, как нынешний Хофбург.
От кельто-римской Вены, как и от средневековой, сохранилась разве что планировка улиц в центре города и некоторые их названия. Находки римской эпохи ограничиваются остатками терм на Штернгассе, фундаментами квартир офицеров на Хоэр Маркт, руинами укреплений на Михаэлерплац и пр. Если есть время и желание, более существенные остатки римской культуры можно увидеть в раскопанном археологами римском городе Карнунт, что в деревеньке Бад Дойч Альтенбург – это практически пригород Братиславы.
Как, скажем, в Москве, многие улицы в средневековой части Вены имеют говорящие названия, которые давно потеряли свой прежний смысл: Ротентурмштрассе – улица Красной башни, Грабен – ров, Хоэр Маркт – Верхний рынок, Кольмаркт – Угольный рынок, Ам Гештаде – На берегу, Фляйшмаркт – Мясной рынок и т.д. Сейчас Грабен и Кольмаркт, наряду с Кернтнерштрассе (Каринтийской улицей), являются главными променадами, где пестрят вывески Mariannaud, Chanel, Rolex, Versace и прочих Гуччи-Феруччи. К тому же на Кольмаркт находится небезызвестная кондитерская Дёмель.
«Живые» свидетельства средневековой эпохи в центре – это в первую очередь два храма, которые оспаривают звание старейшей венской церкви и находятся на территории римской Виндобоны: Рупрехтскирхе и Санкт-Мария-ам-Гештаде. Рупрехтскирхе изначально была возведена в романском стиле в VIII-IX вв. и посвящена Св. Рупрехту Зальцбургскому, покровителю торговцев солью. Храм располагался недалеко от пристани на Дунайском канале, где разгружали соль, прибывавшую в Вену на кораблях из Зальцбурга по речкам Зальцах и Инн, а потом по Дунаю. Так что кирха одновременно выполняла функции Соляной палаты (Salzamt), откуда происходило дальнейшее распределение соли – в то время стратегического и дорогого товара. Конечно, церковь много раз перестраивали, в частности в XIII и XVII вв., но во многом она сохранила свой первоначальный вид.
Центральный неф церкви Санкт-Мария-ам-Гештаде был возведен к 1398 году, а строительство верхних ярусов ее башни завершилось до 1450. Есть высоковероятное предположение о том, что кирха была построена на берегу рва с водой (Тифер Грабен), соединявшегося с Дунайским каналом, и изначально представляла собой римский храм, посвященный речному божеству-покровителю моряков и купцов. Как и средневековая Вена в целом, кирха была практически полностью уничтожена во время турецких осад, но затем заново отстроена. Рядом с церковью сохранилось здание Старой ратуши, заложенное в XV в. и имеющее в своем составе готико-барочную капеллу.
И, конечно, нельзя обойти стороной собор Св. Стефана, строившийся с 1137 года еще как романская капелла. О нем особенно писать не буду – дам в конце ссылку на энциклик о Вене, где все подробно рассказано. Отмечу лишь, что, хоть я и большой любитель готики, Штефль меня не очень «зацепил». Видали мы соборы и покруче, да и виды с одной из его башен открываются не слишком-то живописные. Собор совершенно не вписывается в окружающее пространство, или, вернее, это оно не соответствует стилистике храма. Днем атмосферу старинного города на площади вокруг Штефля, Штефансплац, отчасти создает очередь из фиакров, но значительно лучше собор выглядит в вечерней подсветке. (Прокатиться на фиакре по старинным улочкам также можно в Кракове, Буде и пр.).
В целом, ранняя история Вены имеет очень много общего с рядом прочих европейских городов, в частности с Кельном – это был такой же римский городок недалеко от крупной реки, служившей границей Римской империи с германскими племенами и в конце концов этими же племенами и заселенный. (О Кельне см. на этом сайте в разделе про Германию мой отзыв «Слона-то я и не заметил, или Заметки из Москвы о Кельне»). Аналогичную историю имеют бывшие когда-то пограничными городами Базель, Страсбург, Регенсбург и иже с ними. Главная разница с Кельном заключается в том, что там в средние века сеньорами, которым бюргеры были обязаны всяческими пошлинами и податями, являлись епископы, а в Вене – Бабенберги, а потом Габсбурги. Так что вместо великолепного готического собора Вена получила светскую феодальную резиденцию – вначале Бергхоф, а потом Хофбург. Возвращаясь к Штефлю, наилучшие готические соборы Европы были возведены на средства епископов, богатых бюргеров или даже королей, а в городе на Дунайском канале в средние века правили «всего лишь» маркграфы и герцоги. Так что Штефль хоть и является интересным готическим храмом, но к числу великих европейских соборов он явно не принадлежит.
Подобно многим другим старинным городам, Вена разрасталась кольцами. Как и в том же Кельне, в XII в. в Вене новую территорию города обнесли стенами в виде полуовала, примыкавшего к реке - в данном случае к рукаву Дуная. Но только кельнцы добыли средства на постройку стен за счет торговли, производства оружия и прочего самого необходимого для участников крестовых походов. А тогдашний правитель Вены Леопольд Бабенберг, террорист своего времени, напал на возвращавшихся из Третьего похода крестоносцев и похитил английского короля Ричарда Львиное Сердце (вспоминайте «Айвенго»), за которого вместе с императором Генрихом VI получил солидный выкуп в 150 тыс серебряных марок. На эти средства построили укрепления, от которых сейчас остались только названия улиц, проходящих вдоль былой оборонительной линии: Доминиканер Баштай (Доминиканский бастион), Аугустинербаштай (Августинский бастион), Шоттенбаштай (Шотландский бастион) и даже Мёлькер Баштай (Бастион молочников) и др.
Как в Париже королевская крепость Лувр была встроена в систему городских стен, так и в Вене в XIII в. в кольцо укреплений вписался первый вариант замка Хофбург. (Много позже вдоль линии снесенных в 1857 году стен был проложен знаменитый Ринг – садовое «Кольцо», аналоги которого встречаются во множестве разросшихся со временем городах Европы). Хотя в начале XVI в., благодаря Максимилиану I Габсбургу (его посмертный портрет кисти Дюрера есть в Музее истории искусства), Вена превратилась из обычного средневекового города в столицу империи, по сути это был все тот же зажатый внутри стен городок. Причем в XVI в. Вену окружали не только стены, но и искусственный ров с водой. И, надо сказать, не зря. В XIV-XV вв. разбогатевшие местные бюргеры отстроили город в готическом духе, но все это великолепие было уничтожено во время двух турецких осад в 1529 и 1683 годах, хотя город басурманам взять не удалось. Как написано в одном путеводителе, «после осады 1683 года некогда прекрасная Вена представляла собой огромную груду камней в окружении сгоревших предместий». Почему так случилось, понимаешь, если съездить в Шёнбрунн, Бельведер или на гору Каленберг: с окрестных холмов весь город виден как на ладони, то есть простреливается насквозь. Около станции метро с говорящим названием Штубентор (тор - «ворота»), один из входов на которую ведет непосредственно мимо уцелевших остатков средневековых стен, даже поставлен памятник этим самым стенам – в их окружении гордо возвышается макет Штефля.
Такой памятник действительно стоило поставить. Европейские историки уже давно доказали, что военная инженерия, в частности фортификационное искусство, не просто существенным образом меняла судьбы континента, но и элементарно спасала (или губила) целые народы. Иначе как объяснить, что во время первой осады Вены 250-тысячная армия турок, оснащенная по последнему слову тогдашней военной техники, не смогла взять город-крепость с гарнизоном всего в 20 тыс солдат? А еще раньше, в 1453 году 150-тысячная армия турков сумела-таки захватить Константинополь, который защищали менее 10 тыс человек - в основном благодаря предательству генуэзцев и венгерскому инженеру Урбану, отлившему перед осадой огромные пушки. Технологии, однако.
И снова барокко
Зная историю Вены, не слишком удивляешься тому, что в этот древний город едут не ради не сохранившегося там средневековья, а скорее из-за пресловутого венского барокко. Но и тут туристов ожидает определенный облом. После отражения очередного нашествия турок, вокруг австрийской столицы была образована полоса отчуждения, обнесенная к 1704 году кольцом земляных валов – так называемый Гюртель («Пояс»), вдоль которого сейчас проходит автотрасса, а в северной части – еще и наземная линия метро U6. Это точный аналог Третьего транспортного кольца в Москве, которое почти на всем своем протяжении проходит вдоль Окружной железной дороги начала XX в., в свою очередь построенной по линии земляного вала, насыпанного вокруг нашей столицы в XVIII в.
За Гюртель стала перебираться знать и богатые бюргеры, которые возводили для своих семей как городские усадьбы, так и загородные особняки в стиле барокко. Тут вам и дворец Шварценбергов (они имели недвижимость не только в Чехии), и резиденция героя войны с турками Евгения Савойского – Бельведер Нижний и Верхний (у него в Вене был еще городской дворец – он тоже сохранился), и особняк Шёнборнов, и дворец Лобковичей (еще одна династия из Чехии, дворец которой сохранился в пражских Градчанах), и дворец Даун-Кински (отпрыском этой чешской аристократической фамилии является актриса Настасья Кински), и императорская резиденция Шёнбрунн (в этот же период активно перестраивался в духе барокко и Хофбург). Облом здесь в следующем. Хотя обычно я не очень согласен с афишевскими путеводителями, но в данном случае вынужден согласиться. Жители России, избалованные питерскими красотами, привыкли видеть пышные версии барочных построек. Между тем, в Вене вся пышность сосредоточена в церквах, тогда как барочные дворцы – по нашим меркам не совсем дворцы.
Тем не менее, Шёнбрунн, как и Бельведер, стоит посетить. До первого из центра Вены можно доехать на метро по ветке U4 или на трамвае №58, а до второго можно просто дойти пешком. Только чего-то действительно значимого вы там не увидите. Конечно, на все есть свои причины. Многодетная мать Мария-Терезия была озабочена тем, чтобы свить для своей большой семьи уютное гнездышко, а не создавать помпезную императорскую резиденцию. Похвально, но еще в XVIII в. посол Пруссии заметил, что Шёнбрунн больше похож на семейный особняк, чем на императорский дворец. А Франц Иосиф II, ставший со временем олицетворением «доброй старой» Австрии, каковой на самом деле она никогда не была, вовсе по-солдатски обходился минимумом удобств. Чисто по-человечески его можно понять, но Noblesse oblige. Да и вообще современникам и потомкам этот император запомнился скорее своим долгим правлением, нежели какими-либо выдающимися достижениями в политике, меценатстве и т.д. Обо всей этой байде – австрийской мифологии читайте роман «Человек без свойств» Роберта Музиля. У австрийцев здесь та же история, что и у нас: Говорухин снял фильм «Россия, которую мы потеряли», идеализировавший дореволюционное устройство страны, а потом сам признался, что был в розовых очках. Празднества на 300-летие дома Романовых в преддверии Первой мировой войны стали таким же панегириком для Российской империи, как проект 70-летнего юбилея правления Франца Иосифа II – для империи Австро-Венгерской.
Но «ближе к телу». Я категорически не согласен с теми, кто пишет в своих отзывах, что на Шёнбрунн можно потратить целый день. Можно, только зачем? Двух-трех часов за глаза достаточно, чтобы прогуляться по парку и пройти весь маршрут по дворцу, слушая комментарии аудиогида (пользование им входит в стоимость билета, есть версия на русском языке) - о странной личной и семейной жизни Франца Иосифа и его супруги Сисси, о привычках Марии-Терезии и прочих обитателей Шёнбрунна. Интересно, красиво, но до Версаля или до Петергофа – как до Пекина ракам. В сравнении с резиденциями российских императоров их австрийские аналоги – полная фигня, в лучшем случае Шёнбрунн можно сравнить разве что с Гатчиной. Как говорится, не хотелось бы никого обижать, но для того чтобы сводить детей в зоопарк посмотреть на пингвинов, не обязательно ехать за тысячи километров от дома.
Теперь по поводу барочных храмов. К середине XVI в. половину населения Австрии составляли протестанты (преимущественно лютеране), а в некоторых районах их доля достигала 80%. В соседних областях, на территории нынешних Венгрии, Чехии и Швейцарии, протестанты также составляли большинство населения. Но вся штука в том, что Австрия была крайне заинтересована в торговле с Италией - оплотом католичества, а также в поддержке римского папы в борьбе против турок. Кроме того, за счет захвата церковных земель очень сильно упрочили свои позиции дворяне, а это уже создавало серьезную угрозу центральной власти. Австрийские императоры не стали давать дворянам столько суверенитета, сколько они могли взять, а запустили процесс контрреформации, в ходе которой у дворян-протестантов отнимали бывшие церковные земли и передавали их… нет, не обратно церкви, а в государственную казну или верным сторонникам центральных властей. Именно таким образом составил свое состояние знаменитый герой первого общеевропейского конфликта, Тридцатилетней войны (1618-1648), - онемечившийся чех Альбрехт Валленштейн. Правда, ему это не пошло на пользу – за превышение полномочий, конкретно за сепаратные переговоры с противниками, по приказу его собственного начальства Валленштейна убили ирландские офицеры.
Основной движущей силой контрреформации стали монашеские ордены, представители которых происходили в основном из Италии и Испании, а их главным искусством было, конечно же, барокко. В результате, к середине XVII в. католики вытеснили протестантов не только из Австрии, но и из нынешних Венгрии, Чехии, Польши, Литвы, Белоруссии и т.д. Зато во всех этих странах появились многочисленные барочные церкви и монастыри, созданные по проектам итальянских архитекторов, трудившихся на благо религиозных орденов – иезуитов, францисканцев, кармелитов, доминиканцев и т.д. (См. на этом сайте в разделе про Белоруссию мой отзыв «По следам Великого княжества Литовского»).
Барочные церкви Вены – это просто праздник какой-то. Но, откровенно говоря, после посещения церквей тех же иезуитов, доминиканцев или францисканцев в Италии, Литве, Польше и даже Белоруссии ничего нового для себя не открываешь. Разумеется, красота необыкновенная. Но как-то бессознательно отмечаешь, что где-то все это уже видел – в Вильнюсе, Риме, Познани, Венеции, Вроцлаве и т.д. И действительно, венское барокко в крупных городах, входивших в состав Австро-Венгерской империи, Кракове, Вроцлаве или Львове, ничем не уступало барокко собственно в Вене, так как, повторюсь, везде его творили итальянские мастера, одинаково умело применявшие свое мастерство в разных географически разбросанных точках. Естественно, это не умаляет достоинств венских барочных храмов – просто априори ожидаешь от имперской столицы большего размаха, чем от менее значимых городов, а этого-то как раз и нет. Впрочем, возможно, это даже хорошо. Не исключено, что мы элементарно привыкли к ситуации, когда все самое лучшее сосредоточено в столице, что не всегда есть правильно.
Из барочных храмов Вены, наверное, самыми-самыми являются три: иезуитский (он же университетский), доминиканский и церковь Св. Павла. В 1551 году Фердинанд I пригласил в Вену иезуитов, которые вскоре получили контроль над местным университетом, основанным еще в 1365 году. В Праге иезуиты появились в 1556 году и основали там университет Клементина, тогда как более ранний пражский универ, существующий с 1348 года, под их контроль не сдался. Венская Иезуитенкирхе была построена в 1623-1627 годах рядом со старыми зданиями местного университета. Примерно такая же история имела место в Вильнюсе, где в 1570 году иезуиты из Польши основали коллегиум, позже ставший университетом: там иезуитская барочная церковь встроена в комплекс кампуса. Нынешний вид венская Иезуитекирхен приобрела в 1703 году, когда она претерпела редизайн по проекту мастера Андреа Поццо. Внутри храма, все как положено: масса мрамора и позолоты, витые колонны и главная «фишка» Поццо – плоский потолок, расписанный под купол (сразу не догадаешься).
Неподалеку от иезуитской находится доминиканская церковь. Доминиканцы обосновались в Вене еще в 1225 году. Построенный ими в 1237 году храм, без вариантов был копией огромных, но почти лишенных декора романских доминиканских церквей, сохранившихся до сих пор в Италии – типа флорентийской Санта-Мария-Новелла или венецианской Сан-Дзаниполо (см. на этом сайте в разделе про Италию мой отзыв «Самостоятельный отдых в Италии»). Но так как храм сильно пострадал во время первой турецкой осады, его фактически отстроили заново. С 1631 года над этой задачей трудились итальянские маэстри Якопо Спачо, Чиприано Биазино и Антонио Каневале под руководством Якопо Тенкала. К сожалению, на момент моей поездки, Доминиканеркирхе была на реконструкции, то есть фасад был в лесах, а внутри царил такой полумрак, что все барочное великолепие рассмотреть было весьма затруднительно.
Но, наверное, самая «крутая» барочная церковь Вены – это Петерскирхе, построенная в 1733 году Лукасом фон Гильдебрандтом. Внутри все невероятно блестит и сверкает, особенно привлекает внимание позолоченная скульптура, изображающая убийство Св. Яна Непомуцкого, которого, как известно, сбросили с Карлова моста в Праге за отказ открыть тайну исповеди. Непомуцкий стал своего рода противовесом католиков другому чеху, почитавшемуся протестантами, - Яну Гусу. Заодно его стали считать защитником от наводнений: статуи Непомуцкого сегодня можно увидеть в ряде городов, подверженных влиянию контрреформации и наводнениям: Праге, Вроцлаве, Познани. Естественно, плеяда барочных церквей австрийской столицы не ограничивается названной триадой. Есть еще Карлскирхе, Михаэлеркирхе, Аугустинеркирхе и т.д. Но вообще-то, если есть желание насладиться барочными храмами, созданными итальянскими мастерами или под их непосредственным влиянием, достаточно съездить в Вильнюс – кладовую религиозного барокко-рококо.
В общем, достопримечательностей в Вене не так много, как представляется издалека. А попытки путеводителей компенсировать это разочарование рекомендациями осмотреть газометры или местные кладбища выглядят чистой воды издевательством. Как кто-то уже цитировал в отзыве про Баден-Баден фильм «Окно в Париж», «это мы наполнили эту пустоту великим смыслом». Тем не менее, всегда в таких случаях есть свой плюс – начинаешь больше ценить то, что мы имеем в своей стране, и реально понимаешь, что какие-то вещи лучше у нас, а какие-то – вовсе есть только у нас (например, озеро Байкал или Питер).
Идите в театр… то есть в музей
Продолжая разговор о том, что у нас есть такого, чего нет у других, венский музей истории искусства – это, конечно, не питерский Эрмитаж, но по-хорошему туда надо нанести визит хотя бы раза два. Воспринять все сразу в один присест – все равно, что махом выкушать целую коллекцию марочных вин (мысленно пускаю слюньки). То, что столько шедевров в одном месте – это чересчур много, стало ясно уже вскоре после открытия музея в конце XIX в. Хорошо еще, что галерея живописи разделена на два крыла. Одно отведено преимущественно под картины из Венеции, а второе – из Фландрии: обе эти области входили в состав Австрийской империи. В том крыле, где доминируют венецианцы, понятное дело, царят экспрессия и страсти, на фоне южных пейзажей эмоциональные мужчины и женщины в образе различных святых и библейских персонажей выясняют свои непростые отношения друг с другом и с Богом. В крыле с фламандцами атмосфера намного ближе русскому духу: осенняя распутица, зимние метели, пьянки и гулянки в кабаках. Правда, при этом неизменно проповедуются бюргерские добродетели типа необходимости постоянного труда. Но все равно никакие надписи на стене на латыни «Пьяный сродни дураку» (Nil similius in sano quam ebrius), как на картине Йорданса «Бобовый король», нас не обманут – очевидно, что автор, как и его герои и коллеги, тоже был не дурак хорошо выпить и закусить.
В итальянской части коллекции представлены такие известные работы, как «Св. Себастьян» Андреа Мантенья, «Три философа» Джорджоне (ученые до сих пор гадают: то ли это три волхва, то ли три астролога, то ли просто трое мужиков соображают насчет чего-то…), ряд работ Тициана, включая «Цыганскую мадонну», «Се человек (Ecce Homo) и «Девушку в мехах», послужившую образцом для «Шубки» Рубенса. Очень лиричны женские портреты Веронезе: «Юдифь с головой Олоферна», еще не совсем отошедшая от своего мокрого дела, и «Лукреция», обесчещенная Секстом Тарквинием и совершающая харакири. Из той же серии о непростой женской судьбе - «Сусанна и старцы» Тинторетто, любующаяся своими пышными формами в зеркале, в то время как за ней подглядывают старцы, которые вскоре оклевещут ее. Еще одна вариация на тему «жалко девку, с ней бы еще жить да жить» - «Смерть Клеопатры» Гвидо Каньяччи, которого не зря хвалят за поразительную реалистичность изображения. Чтобы не попасть в лапы римского оккупанта Октавиана, Клеопатра совершила самоубийство посредством укуса ядовитой змеи – эта сцена изображена просто с фотографической точностью. С портретами Джорджоне ясности меньше: потрет молодой женщины («Лаура») изображает то ли возлюбленную Петрарки, то ли куртизанку, то ли еще кого, а «Юноша со стрелой» может быть Эросом, Аполлоном или Св. Себастьяном. В общем, этот автор назагадывал загадок исследователям – только с его «Грозой», что ныне хранится в венецианской Галерее Академии, ученые жуть как намучались: что же там такое нарисовано? Кстати, в этой галерее логично демонстрируются работы все тех же авторов, что и в Вене: Джорджоне, Беллини, Веронезе, Тициана, Тинторетто и др. Добавлю, что великий Рафаэль представлен в Вене «Мадонной в зелени» - и то хорошо.
Что до неистового Караваджо, которого его покровители Медичи были вынуждены держать под замком, но он все равно уматывал и творил свои лихие дела, то в венском музее его личность раскрывается лучше, чем, скажем, в римской галерее Боргезе. В последней представлены разные пай-мальчики с фруктами, а вот в Вене – более серьезные эмоциональные вещи: «Возложение тернового венца» и «Видение Св. Доминика». Но и это ничто в сравнении с «Жертвоприношением Исаака» из флорентийской Уффици, где ангел буквально силой удерживает кровожадного отца от убийства собственного сына (грех убийства Караваджо совершил сам лично). Из других заметных работ - «Дворец дожей и набережная Скьявони» Каналетто, портреты Маргариты Терезы кисти Веласкеса, картины Беллини, Тьеполо, Пармиджанино, Лоренцо Лотто и др. Интересно, что из французских авторов представлен только Николя Пуссен, но оно и понятно: Франция в течение нескольких веков являлась соперницей Австрии, ведя с ней дипломатические «холодные», а то и «горячие» войны. Кардинал Барберини заказал Пуссену две версии «Взятия Иерусалима» и в качестве пожелания примирения двух сторон преподнес их кардиналу Ришелье и австрийскому императору Фердинанду III
Надо сказать, что я правильно поступил, когда, отправившись в музей, как следует подкрепился и пригубил местного рислинга: в фойе музея, разделяющего итальянское и фламандское крылья, венцы догадались разместить ресторан, откуда разносятся соответствующие запахи. Так что на голодный желудок мимо не пройдешь и вместо созерцания шедевров будешь тешить свой желудок.
Думаю, всем знакомы такие имена, как Хуго ван дер Гус, Рогир ван дер Вейден, Ганс Мемлинг, Ян ван Эйк, Антонис ван Дейк, Иероним Босх, Франц Халс, Ганс Гольбейн Младший, Лукас Кранах Старший – их работы представлены в венском музее. Прежде всего, во фламандской части галереи обращают на себя внимание алтари: «Распятие» ван дер Вейдена и Иоаннов алтарь Ганса Мемлинга (любопытно, что его самое знаменитое произведение, «Страшный суд», ныне находится ни в Нидерландах, ни в Вене и ни в Мадриде, а в польском Гданьске). Это еще не возрождение и не барокко, доминирующие в итальянском крыле, а поздняя готика. Спецэффекты, как и у венецианцев, есть, но они не выставляются напоказ: масляная живопись, изобретенная ван Эйком, бытовая трактовка библейских сюжетов, которая потом легла в основу протестантизма, символический подтекст - одно и то же изображение можно воспринимать и буквально, и как некий символ.
К сожалению, из работ загадочного Босха есть только «Несение креста» - все самое интересное испанцы забрали себе и теперь показывают в Прадо. Зато есть дюреровские картины, в том числе «Портрет молодой венецианки» и меланхоличная Мария с младенцем с грушей. Наряду с ними, жемчужинами коллекции являются рембрандтовские портреты (ну, их и в Эрмитаже достаточно), знаменитая «Шубка» Рубенса, где изображена его вторая жена Елена Фаурмент, и портреты ван Дейка. Отдельная история – маньеристские полотна из пражской кунсткамеры эротомана Рудольфа II. Фактически это порнографические открытки XVI-XVII вв., якобы изображающие античных богов: Венеру, Адониса, Цереру, Вакха и т.д. под общим слоганом из римского писателя Публия Тереция: Sine Cere et Baccho friget Venus – дословно «Без Цереры и Вакха Венера мерзнет», а по сути – «Нет кайфа от траха без пьянки и жратвы».
Но самым главным хитом венской коллекции считается известная «Мастерская художника» Яна Вермеера. Правда, лично у меня был другой основной интерес. Как говорил ослик Иа-Иа, «мой любимый цвет, мой любимый размер»: моя любимая картина моего любимого фламандца – «Охотники на снегу» Питера Брейгеля Старшего. Только ради нее уже стоило смотаться в Вену. Не зря Андрей Тарковский в своем «Солярисе» уделил ее детальному показу сразу несколько минут. Обожаю эту вещь и ее настроение. Особенно здорово смотрятся горы – во время поездки в Италию Альпы так поразили воображение Брейгеля, что он изобразил их сразу на нескольких своих картинах в чисто нидерландском плоском пейзаже, где не то что гор, холмов-то не найдешь. Примечательно, что это не единственное в Вене полотно из цикла «Времена года», который жизнь разбросала по миру (одна картина не сохранилась, «Сенокос» попал в Чехию, а «Жатва» - в Нью-Йорк). Рядом с «Охотниками» представлены «Хмурый день» и «Возвращение стад». И тут же инсталляция на тему «от великого до смешного»: рядом с известной гулянкой «Крестьянская свадьба» - не менее известная «Пизанская башня», подозрительно напоминающая римский Колизей. В общем, благодаря Кунстхисторишес-Музею и конкретно Брейгелю, я остался доволен поездкой в Вену, невзирая на мелкие недочеты.
Так похоже на Париж
Немного про мое общее впечатление от современной Вены. Конечно, австрийцы и конкретно венцы несколько отличаются от немцев (правда, сразу встает вопрос, кто такие немцы – католики Рейнланда или Баварии, протестанты севера или востока, «осси» или «весси» и т.д.). В любом случае жители «Восточного королевства» всячески стараются «отстроиться от конкурентов», своих ближайших родственников немцев. И совсем неспроста в свое время появились такие понятия, как «австрофашизм» и «австромарксизм» - так же, как не зря применительно к Венгрии в советскую эпоху существовал термин «гуляшевый социализм», а теперь – «гуляшевый капитализм». Дескать, у нас, как у вас, но все-таки по-своему.
Понятно, что есть множество работ на эту тему, но моя дилетантская версия такова. Австрийцы – это германцы, которые, сохраняя германские же добродетели (трудолюбие, тяга к порядку и чистоте, пунктуальность), в то же время стремятся заиметь утонченность, жизнелюбие и умение создавать и ценить прекрасные вещи – качества, свойственные народам романским, прежде всего французам и итальянцам. На улицах Вены это стремление проявляется как нельзя более ярко: центр австрийской столицы пестрит вывесками Ristorante, Trattoria, Spaghetteria, Pizzeria, Gelateria, Caffeteria или Coiffeur Bergmann, Friseur Handelmann, Le Meridien, Le Petit Chou и пр. Конечно, все легко объяснить тем, что французы и итальянцы, которые не смогли найти подходящую работу у себя на родине, самореализовались в Австрии, открыв в Вене свои рестораны и пиццерии. Но явно движение идет с обеих сторон: аналогично в Москве до революции можно было увидеть вывеску типа «Иностранец из Лондона и Парижа».
«Итальянистость» и «французистость» Вены проявляется во многих говорящих деталях. Скажем, заходишь в церковь миноритов и видишь там полноразмерную мозаичную копию «Тайной вечери» в версии Леонардо, которую, как считают, заказал еще Наполеон. Как ни странно, Австрия имеет на эти потуги некоторое право. Сейчас даже тяжело себе представить такое, но в 1934 году Муссолини и Гитлер чуть было не начали войну друг с другом, так как Италия претендовала на то, чтобы самой совершить аншлюс Австрии и даже подвела к границе с ней свои войска. Большой вопрос: чему итальянцы смогли бы научить австрийцев, если бы это случилось, - их хватило только на захват Албании и Эфиопии. Как известно, фашистская Германия все же совершила в 1938 году аншлюс альпийск