Мы помним чудные мгновенья. Торжок. Ч.3

Летом мы были проездом в Торжке и все мимолётные проездные впечатления от этого города я красочно живописала в рассказе «Валдай. Торжок. Завидово» (можно прочитать на нашем сайте www.pamsik.ru). Но при этом рука ставить точку над i почему-то не торопилась. И поскольку от Твери до Торжка ~60км, то мы решили туда съездить ещё раз. Тем более что по карте в купленном путеводителе было понятно - мы не были в его историческом центре, а просто проехали по одной из главных, но не центральной и проездной улице Дзержинского.
Увиденное – нас потрясло. Опять. Но уже в самом положительном смысле. Поэтому первым делом я приношу свои извинения торжокцам за написанное мною в первом рассказе. Хотя… нельзя сказать, что мы были 100% неправы. Всё, что мы увидели и почувствовали там – это реальность, а не нафантазированные гиперпреувеличения. К сожалению. Такова российская, так называемая «провинциальная», действительность. Наше летнее упущение – у нас не было карты города и мы не поняли (не нашли поворот) как проехать в центр Торжка.
Даже не знаю, как собрать сейчас в памяти все впечатления по Торжку, они рассыпаны как мозаика.
Начну с фабрики «Торжокские золотошвеи».
Первым пунктом нашего посещения Торжка стала золотошвейная фабрика, а вернее, фирменный магазинчик в её здании (http://www.zolotoshveya.com, Калининское шоссе, д.12). Поскольку про сам промысел я уже писала, то остановлюсь уже на чисто практических подробностях.
Ассортимент магазинчика при фабрике впечатлял – это и вышитые иконы, картины, платки, а также сумочки, галстуки, очешники, косметички. Красиво. Но импульса к покупке у меня почему-то не наблюдалось. Я сама удивилась – вот стою в этом замечательном магазине, а купить ничего не хочу. Почему так? Поняла – дело в том, что у них маркетингово непродуманная продукция. Я себе, к примеру, слабо представляю мужчину, который бы надел галстук с золотой надписью «Торжок», и женщину с бархатной театральной вышитой сумочкой собственно в театре. Сумочки и галстуки, к примеру, – не модны, мягкие очешники - не функциональны и т.д.. Я пересмотрела кучу косметичек и поняла, почему я не могу определиться – если бы моя фамилия заканчивалась на –дзе или –ян, то я бы высоко оценила всё это чёрнобархатное-золотое-блестковое великолепие, а так – не могу. Извините :(. С трудом, и ради того, чтобы не уезжать отсюда без милого сувенирчика я купила несколько вещиц, и то, тщательно выбирала, чтобы это была вышивка на тёмно-зелёном, тёмно-малиновом и ярко-синем бархате. Черноту с золотом – покупать не поднималась рука. А ведь это какая уникальная работа! Ручная вышивка золотными нитками! Как обидно. Возможно, лучше бы одежду какую-нибудь вышивать, например, в каком-нибудь модного покроя бархатном пиджаке или юбке гораздо больше смысла, чем в мало кому нужных сейчас таких предметах. Ассортимент здесь в магазине очень богатый, а цены – очень лояльны, и по сравнению с самим Торжком (сувенирными), и с Тверью, и тем более с Москвой. Самые дорогие – иконы и картины, от 100 евро. Если все-таки вы хотите купить торжокское золотное шитье, то лучше это сделать здесь, в этом фирменном магазинчике. Но это – окраина города. Если едете на машине из Твери – серое здание фабрики прямо перед мостом через железную дорогу, там есть большой big board (рекламный указатель).
Дальше мы двигаемся, ориентируясь по памяти, въезжаем в сам город, а далее вытаскиваем карту, поворачиваем по нужной дороге в центр и не верим свом глазам! Это – Торжок ??? !!!
Такое количество восклицательных знаков объясняется тем, ЧТО мы видим перед собой. Здесь происходит очень резкая метаморфоза. Ведь только что мы ехали по самой обычной деревенской улице, а сейчас перед нами совершенно неповторимый город, городок 18 века, с явным петербуржским бывшим шиком. Глаза отказываются верить. Сзади – деревенские дома-покосюшки и колонки на улице, а впереди - два изумительных по красоте собора (ещё бы – К.Росси и И.Львов!); чудный тонкий мост; ещё один, но пешеходный; плавно изгибающаяся лента речка; панорама города на другом берегу с маковками церквей и монастыря – общее впечатление, это полный и тождественный перенос в позапрошлый век. Я не знаю никакого другого русского города, который бы так ощутимо и легко менял временную матрицу и пространство вокруг тебя и переносил в другую эпоху.
Снова же, возможно, на наше восприятие города сейчас влияет и роскошная погода – классическая русская зима: солнечный день и мороз -23˚. Все неприглядное ведь спрятано под белоснежным сухим сверкающим и хрустящим снегом; от речки валит пар; ослепительное солнце журит глаза в монгольские щёлочки; ажур чугунной балюстрады моста оброс снежинистым колючим инеем, а самый обычный прибрежный куст утолщен бархатно-снежным чехлом и смотрится как необычный букет белых зимних цветов.
Вот наш маршрут:
Площадь 9 января (Магистрат, Торговые ряды).
Площадь Пушкина и бюст Пушкину.
Ротонда и бюст Н.Львову.
Пешеходный мост и Тверецкая набережная.
Почтовая гора и Вознесенский монастырь.
Спасо-Преображенский собор и Входоиерусалимская церковь.
Улица Кузнечная.
Борисоглебский монастырь.
Вознесенская деревянная церковь.
Михайлово-Архангельский собор.
Ресторан «Тверца» и кафе «Юрвес».
Гостиница Пожарских.
Ильинская церковь и улица Красная гора.
Путевой дворец и Бульвар.
Я буду стараться его придерживаться, но пытаться рассказать немного больше, чем мы увидели. В Торжке (только не в мороз!) надо бросить машину и облазить весь город, неспешно и внимательно пройтись по всем улочкам самим. «Русскую историю можно изучать, просто прохаживаясь и разъезжая по улицам да прислушиваясь к названиям улиц, переулков, площадей, урочищ, церквей и вникая в их смысл и значение».
Значит так (повторюсь) – проехали мы по мосту через речку Тверцу мимо двух красавцев Собора и Церкви (подумать только – они недействующие!), на площади Пушкина (маленький треугольник с круговым движением вокруг и бюстом поэта) и повернули направо (мимо Торговых рядов) и оказались на центральной площади Торжка – бывшей Торговой или сегодняшней Площади 9 января.

Площадь 9 января (Магистрат, Торговые ряды).
Площадь Пушкина и бюст Пушкину.
Немного о местных топонимике и топографии. Торжок или Новый Торг – уже говорит об основном роде занятий жителей города. Чем они занимались с утра до вечера, прерываясь на трапезы с наваристыми щами и крутой рассыпчатой масляной кашей, только что вынутых из печки, и чаепития с каменными сахарными пряниками-жамками? Понятное дело – торгами. А где торговали? Да по всему городу, поделив его на части.
Вот здесь, на этой огромной и круглой центральной и главной площади со странным современным названием «Площадь 9 января» (в память расстрелянной рабочей демонстрации в Петербурге 9 января 1905г. (причем здесь Торжок и площадь??)) и даже за её пределами – располагались три площади и соответственных рынка – Дровяная/ой, Сенная/ой и Торговая.
На Дровяном рынке, пожалуйте, выбирайте лес, дровишки. Дрова, кстати, выкладывали на подводах так, чтобы покупатель мог заценить и увидеть их срез. Пондравились? Куды доставить? Не сумлевайтесь, товар хороший, сухой, ядреный, привезем в момент, уложим в поленицу.
Сено тоже важный товар, коровы, поди, в каждом дворе есть, да лошади, да прочая сеножующая кудрявая голодная аудитория бэкает и мэкает. (Сейчас на месте Сенного рынка разбит сквер и стоит непропорционально маленький памятник С.Кирову).
На Торговой просто кипела торговля. Подгонялись подводы с заманчивым товаром, открывались двери лавок в Торговых рядах – мануфактура, посуда, обувь, ткани и новомодные пахучие деколоны для барышень и жентменов. Лавки располагались по специализированным линиям: Красная (тканевая), Кожевая, Мясная, Рыбная, Овощная, Хмелевая, Мучная. Сначала ряды были деревянными, потом уже возвели и каменные.
Хлебный рынок примыкал к этим трём (сейчас на его месте Площадь Пушкина, подробности ниже). На Хлебной площади всегда вкусно пахло. Хлеб – считался основным товаром новоторжских купцов. Здесь торговали зерном, мукой, крупами и баранками-кренделями. Осенью у крестьян купцы скупали зерно, зимой его перевозили на санях по реке до мельниц, мололи, а весной – отгружали в Петербург.
Была также в городе и Конная площадь с рынком, но в другой части Торжка (улица Кожевников). Кожевенный рынок ещё называли «козлиный торг», потому что производство чудесной тонкой мягкой и яркой кожи – сафьяна (из выделанной козлиной шкуры) или более грубой – юфти (из кожи рослого быка или коровы, выделанной на берёзовом дёгте) – одно из древнейших в Торжке и основное на протяжении нескольких столетий. Интересно – в конце 18в. в городе было «78 кожевников, 229 сапожников, башмачников и рукавичников». Торжокские «кожаные кисы (меховые сапожки)» и «туфли шитые золотом» с превеликим удовольствием обновляла в столице Екатерина II. Но после Великого Октября все эти заводы сафьяновые, юфтевые, сыромятные (больше 80) были предприимчиво национализированы и объединены в один огромный – «Красный кожевник». Завод этот продержался до конца 20 века (:)) – 1991г., а потом закрылся, и старинные корпуса были растасканы моментом местными жителями на кирпичи.
А ещё были в городе кузнецы и гончары – улицы Кузнечная и Гончарная – но об этом ниже.
Площадь сейчас окаймляют очень симпатичные старинные здания. В них располагаются официальные городские власти и службы – Магистрат, состоящий из главного дома, флигеля и ограды с воротами (сейчас администрация и милиция), Торговые ряды (сейчас выставочный зал и редкие магазинчики), Дом Ширяева №5 и Дом №9 (сейчас Сбербанк). В карте эти постройки обозначены как «образцы застройки 18-19вв».
Мы паркуемся, любуемся большущей наряженной елкой, солнечной заснеженной площадью и особнячками, покупаем карту и несколько тоненьких путеводителей в киоске «Тверьсоюзпечать» и направляемся к Ротонде. Из всего купленного самой информативной оказалась, как ни странно, карта города и близлежащих окрестностей. Редко встретишь карту, сделанную с такой любовью и дотошностью – её автор-составитель всё та же Н.Лопатина. Подробная, продуманная, интересная, умная, максимально наполненная в своём формате. Одна старинная карта города чего стоит!

Ротонда и бюст Н.Львову.
Ротонда – желтая, круглая, с белыми колоннами и зелёной гладкой макушкой-пригоршней – петербургская классика. Рядом с ней под мохнатыми лапами заиндевевших елей возвышается бюст (скульптор – Ю.Карпенко, 2004г.) очень красивого мужчины, екатерининского вельможи – букли, тонкой лепки лицо, усталые глаза. Это Николай Александрович Львов – талантливейший архитектор, «гений вкуса», родом из, считай, Торжка (близлежащего села). Его имя почему-то незаслуженно забыто, хотя его работы всем хорошо известны и находятся и в Москве (частные заказы и, соответственно, дома Лопухиных, Дашковой, Воронцовых, Строгановых, Разумовского и мн.др., усадьбы Вороново, Введенское и мн.др.) и в Питере (Гатчина, Павловск и мн. др.) и здесь в Торжке (Борисоглебский монастырь, своя усадьба и усадьбы Бакуниных, Полторацких, Глебова-Стрешнева в Василёво, Никольском, Митино, Райке и др.). О нём напишу ниже.
Ротонда была построена над общественным колодцем, входившем в самотёчный водопровод и сооружённом здесь в Торжке одним умельцем ещё в 18в. Потом Ротонду передали Борисоглебскому монастырю и здесь устроили уже часовню (Крестовоздвиженскую) над этим же колодцем, но в основании его установили крест, вмонтированный в камень.
Сейчас в Ротонде-часовне находится церковная лавка от монастыря, и здесь же можно купить (но очень маленький выбор) и торжокское золотное шитьё. Считается, что где-то здесь возможно захоронен местный житель - блаженный (юродивый) Константин Новоторожский.
За Ротондой, памятником и елями течёт река Тверца. К ней ведёт небольшая лесенка-спуск. Мы спустились немного и постояли почти на самом берегу. Я романтически ловила фотоаппаратом зимнее солнышко так, чтобы оно немного закрылось белыми с-нежными ветками и не слепило. Получился чикарный кадр. Надо заметить, что Тверца – это приток Волги (протяженность – 188км, глубина – от 0,5-3м). И река разделяет Торжок на две части – Левобережье (откуда мы въехали в город) и Правобережье (где мы сейчас – Площадь и Ротонда). А там, где мы стоим (что-то типа мини смотровой площадочки) – отсюда в Тверцу втекает ручей Здоровец. Наверное, в часовню как раз и поступает вода из этого ручья с таким жизнерадостным названием.

Пешеходный мост и Тверецкая набережная.
Мы переходим по очень симпатичному, заросшему белыми ледяными кристаллами и поэтому сказочно красивому сейчас в мороз, Пешеходному мосту через Тверцу. Мост был построен в конце 19в., но его сегодняшний металлическо-арматурный вид – это современные 90е. Но мосту мы останавливаемся и крутим головами в разные стороны – потому что с любого бока открывается неправдоподобно красивый открыточный вид Торжка. Интересно, почему река не замерзает и живописно сейчас клубится белыми облаками пара – течение быстрое? Или сливают что-то горячее и незамерзающее :)?
Перешли. Выходим на Тверецкую набережную. Стали спорить, какого года могут быть эти крепкие каменные дома. Победил муж, назвавший начало 20 века, и подкрепивший свою догадку увиденной старинной датой на одном из фасадов. Столетние дома смотрелись очень и очень неплохо – спереди. И вообще – Тверецкая набережная это лицо и визитная карточка города, поэтому здесь здания реставрируются и выглядят красиво. Глазам приятно было увидеть вывески магазинов, стилизованных под прошлый век, например «Аптекарскiй и парфюмерный магазинъ». Здесь на набережной находятся ещё магазинчик с местным алкоголем «Вереск» и гостиница «Тверца» с одноименным рестораном (но о них позже). Набережная хороша! – круглые фонарики на усиках и чугунные кружева парапета.

Почтовая гора и Вознесенский монастырь.
Но мы решили нырнуть в переулок (перед гостиницей), который соблазнил нас виднеющейся высоченной лестницей. Ступени выводили прямо к каким-то полуразрушенным церковным постройкам. И мы помчались по внутренней улице между домами к цели.
Непарадные стороны домов, конечно же, давали полное и грустное представление о настоящей жизни людей. Стены покрыты подтёками, спрессованные мусорные горы, битые форточки, мокрые трусы и треники на бельевой веревочке, разодранный почтовый ящик.
Это Почтовая лестница и Монастырская или Почтовая гора. Раньше тут проходил удобный и короткий путь для горожан к Почте (располагалась неподалёку). А мы по этой лестнице поднялись к полуразвалившимся зданиям Воскресенского «Девичь» монастыря, середины 18в. Классические постройки строгой и породистой дворянской красоты. Раньше – вся территория перед вами принадлежала монастырю. Здесь помимо главного собора и церкви были каменные настоятельские и сестринские кельи (больше 200 монахинь), каменная просфирня, школа, приют, скотный двор, конюшня, каретный сарай, амбар, баня. Сейчас… в обшарпанном гордом Воскресенском соборе с колокольней – швейная фабрика и жилой дом (а после Великого Октября были клуб физкультурников, склад и комсомольский клуб). В элегантнейшей круглой с белыми колоннами церкви Иоанна Предтечи – склад какой-то рухляди и школьной мебели (самолично поднялась по шаткой ржавой лестнице и подглядела в дыру). В корпусе игуменских келий – два магазинчика, на одном висит амбарный замок, в другом – изделия той самой швейной фабрики, ткани, нитки и тесьма. Сейчас местность, где находится «монастырь»-фабрика называется - улица Красная гора. Ещё интересно – этот монастырь (18в.) был построен на месте старинного (16в.), и когда старые деревянные церкви разбирали и старенькие, ветхие, но намоленные брёвна сожгли, то пепел от них не выбросили, а собрали в мешки, привязали к ним камни и опустили в Тверцу. Вот.
Спасо-Преображенский собор и Входоиерусалимская церковь.
Мы возвращаемся обратно к машине. Теперь едем в Борисоглебский мужской монастырь. По дороге останавливаемся перед двумя потрясающими постройками – Спасо-Преображенским собором и Входоиерусалимской церковью. Эти здания, внешне выглядят как роскошные дворцы, могут с честью украсить центр любого крупного города, и идеально вписались бы в проспекты Санкт-Петебурга.
В каком состоянии они сейчас находятся? Информация из карты:
Спасо-Преображенский собор. Архитектор. К.Росси. 1812-22гг. – Пустует.
Входоиерусалимская церковь. Архитектор И.Львов. 1842. – ЗАО «Трикорбом» г.Москва.
Из внутреннего убранства ничего не сохранилось.
Мощи святой княгини Иулиании (Ульянии) Новоторожской (она почитается как образец супружеского целомудрия) – исчезли.
…
Спасо-Преображенский собор или Собор в честь Преображения Господня или его ещё называют храм Спасения и Надежд - отмечает свой престольный праздник 19 августа, который называется в народе Яблочным Спасом.
Церковь в честь входа Господа нашего Иисуса Христа в Иерусалим или храм Входа в Иерусалим - свой праздник отмечает в последнее воскресенье Великого Поста.
…
Холодный собор и тёплая церковь. Грандиозные величественные здания. Красота. Блестящая архитектура. Классика. Петербуржский шик на берегу Тверцы.
Соборы закрыты, (с 1931), территория тоже закрыта и огорожена. Просочиться туда, конечно, можно, но совсем не хочется. Мы же не мазохисты – нам за Державу обидно.
Это место (где построены храмы) – историческое, знаковое, очень древнее. Здесь располагалась в предавние времена – Вечевая площадь. Вспомним, что вече – это был не «пережиток», а, наоборот, достижение родового строя, сложный институт народовластия. Вечевое правление и княжеская власть всегда противоборствовали. То, что здесь, в Торжке собиралось Вече – это влияние и признак близости свободолюбивого соседа Вольного Новгорода. После христианизации Руси вечевые порядки, родовой строй и древняя вера стали насильственно искореняться.
Кстати, кто запустил в массовое сознание клишевое выражение «из тьмы веков»? То есть понимать так – сейчас свет, а была тьма. А может ведь, наоборот «из света веков» до нас доходит народная мудрость? ?
Вечевая площадь, понятное место, располагается не сама по себе и не на пустом месте. Здесь был Новоторжский Кремль (крепость). Тот самый, который с трудом взял и сжёг Батый. Монгольский хан стоял у стен этой крепости и ждал добровольной сдачи. Такое происходило часто и такие русские города получали у них название «гобалык» - «добрый город», и их практически не трогали. Но маленький Торжок ждал помощи от большого Новгорода и выпускать белый флаг не торопился. А у монголов был закон «первой стрелы» - если выпущена первая стрела, то всё, любые переговоры прекращаются и начинается осада. Тем не менее, эта маленькая крепость сопротивлялась две недели! Потом, конечно, город был сожжён дотла, но Батый устал и не пошёл на Новгород, от которого, кстати, долгожданная подмога так и не пришла.
Батыево нашествие, как ни странно, было не столь обидным и, главное, даже не столь разрушительным, как «Михайлово нашествие». Героя и любимца Твери – князя Михаила Ярославича Тверского, здесь в Торжке вспоминают лихом. Город был им и сожжен, и подчистую разграблен. А в первом каменном соборе («Всемилостивого Спаса») сгорели укрывшиеся в нём горожане. А князь на раздутых парусах, с богатой добычею и невольниками, оставив за собой пепелище, поспешил по Тверце в Тверь.
Налево от этих двух красавцев-соборов (если стоять к ним лицом и спиной к реке), начинается очень длинная набережная (Новгородская), ведущая к Борисоглебскому монастырю, которая включает в себя несколько разноимённых участков: Новгородская набережная = Воскресенская + Вознесенская + Монастырская. Надо отметить, что сама набережная и монастырь находятся на разных высотных уровнях. Русская церковная, монастырская архитектура всегда хорошо смотрится, если она вознесена на холм, или на высокий берег реки. Но, тем не менее, мы не уверены, можно ли или удобно ли будет подняться вверх, если идти до него этим путём. Мы едем на машине. По улице Кузнечной.

Улица Кузнечная.
На ней, как вы догадались :), жили кузнецы (здесь располагалось >30 кузниц) в 19в., а после Великого Октября – размещалась артель «Красный металлист». Мы проезжаем мимо Михаило-Архангельской церкви, которая стоит на высоченном холме, и по дороге размышляем, как нам туда взобраться (собираемся заехать после осмотра монастыря).
Наконец-то подъезжаем к монастырским воротам, у которых стоят продавцы сувениров. Интересно, что кроме разных магнитов и бересты, один из них предлагает посмотреть на «антиквариат» и показывает стаканчик, наполненный потемневшими от времени и окислившимися монетками, колечками интересной формы, пуговицами. На вопрос – «откуда это?» - он отвечает, что наловили, на дне Тверцы, мол, много всякого такого барахла валяется/находим. Не Михаил ли Тверской обронил? :)

Борисоглебский монастырь.
Мы заходим в Борисоглебский монастырь. Честно? Мы никогда раньше не видели подобных. Это – опять грандиозный размах, дворянская величественность, блеск, стать, огромные белые колонны, ротонды-бельведеры, шпили, ступени, портики, декоративная лепнина.
Сегодняшнее его состояние – представьте себе Большой театр после бомбёжки.
Самое обидное, что на фотографиях 1910 года, монастырь выглядит более чем достойно, богато, впечатляюще. И 100 лет не прошло, как …всё превратилось почти в руины. Не надо думать, что это время его так разрушило. Время – понятие относительное. Здесь люди постарались. Одни могли помочь и спасти, но закрывали глаза и отворачивались, или били бутылки об стены и блевали в кельях (здесь был ЛТП). Другие – сейчас пытаются восстановить (в 1994г. здесь возродилось монашеское служение).
Честно говоря, монастырь настолько красив, что глаза через всю эту дикую и наглую обветшалость и разрушенность видят совсем другое.
Слева – высоченная (нежно-зелёная) Церковь во имя Спаса Нерукотворного (этот праздник отмечается 29 августа и называется в народе Ореховый или Хлебный Спас) с Колокольней. Все сооружение – 3х ярусное.
1й ярус – 2х этажный. Первый этаж – парадный арочный вход в монастырь (сейчас здесь, видимо, бесплатный туалет и ещё один «парадный» вход – через разрушенное окно). Второй этаж – непосредственно сам храм.
2й ярус – колокольня. Как обычно водится, нет такого мужского монастыря, к которому бы не приплели «подземный ход» в женский (или наоборот). Так и здесь местные острословы насочиняли: «И вот в вечерний синий час малиновой волною плыл нежный звон: «Ждём вас! Ждём вас!» над сонною Тверцою. С другого берега реки густым и мягким басом летело в ночь: «Вас помним мы, встречайте тем же часом». Надо полагать это про «дружбу» Воскресенского «девичьего» и Борисоглебского «мужского» монастырей. Очень смешно. Очень.
3й ярус (под шпилем) – круглая смотровая площадочка с белыми колоннами.
Прямо, но чуть правее – монументальный торжественный Борисоглебский собор (нежно-жёлтый). Хочется написать – дворец. Сегодняшнее состояние – Не действует.
Чуть дальше – Введенская церковь (нежно-розовая). Сегодняшнее состояние – Действует. Действует? Действует!!! С 1998 г. Внутри работает монастырская лавка.
Мы залезли, постояли между колоннами Собора. Под ногами валяются бутылки из-под портвейна. Заглянули внутрь через окно – лучше бы не смотрели.
Собор стоит на краю высокого земляного вала или горы (не знаю как правильно). Вниз под гору к реке уходит, спускается каменная ограда с башенками. Мы стоим у самой большой - Свечной или Библиотечной (оранжевой) башни. Отсюда открывается почти птичья панорама Торжка. Здесь очень хорошо видны изгибы Тверцы – невероятно плавные очертания, просто совершенные в пропорциях. И такое понятие, вычитанное в путеводителе, как «видовые панорамы города» наполняется смыслом. Сам город щедро освещён ярким солнцем и поэтому смотрится объёмно и разноцветно, а морозный воздух, кажется, наводит резкость на город, как бинокль.
Место – замечательное. Известно ведь, что основатели всех монастырей были люди со вкусом. Все монастыри располагались в очаровательных уголках земли – благолепных, нужно ведь, чтобы верующим захотелось сюда прийти, а придя – умилиться, а уйдя – вспоминать, рассказывать и прославлять.
Мы обошли кругом Собора и зашли в Введенскую церковь. Внутри очень просторно, очень необычно, много дерева. Поставили свечки перед образами святого Ефрема Новоторжского и его ученика святого Аркадия Новоторжского. Эта церковь, каменная сейчас, была возведена на месте старенькой, деревянной – Ефремовской. Где сейчас живут монахи, мы не видели. Территория монастыря большая. Их несколько человек, и они обитают в небольшом одноэтажном бараке на краю монастыря, около которого возделывают небольшой огородик.
Борисоглебский монастырь основал в 1038г. – святой Ефрем Новоторожский.
А построил заново на месте старого в 1782-1796гг. – архитектор Николай Львов.
Я читала легенду об основании монастыря, историю о жизни преподобного Ефрема, но много для себя не поняла. В летописях (сохранившихся) о нём очень мало сведений – по сути, нет сведений ни о годе его рождения, ни его мирском имени, ни времени и месте его пострижения, ни дня его ухода, и даже дата основания монастыря взята из поздних источников 19в.
Вот выдержки из предания: «Болярин» Ефрем родом из угорской земли (ныне Венгрия) служил вместе с братьями Георгием и Моисеем у князя Бориса*. К Борису пришла весть о захвате в Киеве престола сводным братом Святополком**. Борис не предпринял никаких действий и вскоре его подлый брат, подослав наемных злодеев, убил сначала Бориса, а потом Глеба***. Погиб при этом и брат Ефрема – Георгий. Брат Моисей бежал в Польшу. А Ефрем, в виде странника, пришёл к Торжку, поселился здесь и основал церковь во имя Бориса и Глеба (1038), а потом и сам монастырь».
Вот историческая справка*.**.***: Как известно, у князя Владимира Красное Солнышко было много сыновей (13). Среди них два сына Борис и Глеб (от греческой царевны Анны) и сын Святополк (от половецкой княжны Рогнеды). Борис княжил в Ростове, а Глеб в Муроме.
Братья Борис и Глеб стали первыми русскими святыми. Христианство ведь пришло на Русь из Византии со своими святыми. Христос, Дева Мария, Иоанн Креститель, Николай Чудотворец, Георгий Победоносец, апостолы, пророки, много святых. Но на Руси они стали коренными русскими, потому что православие, чуть перефразируя слова святого Ефрема Новоторжского «это очень чистая», почти детская вера. Спас. Божия Матушка. Никола Угодник. Егорий Храбрый. К тому же в народном сознании многие христианские святые наложились на русских древних богов. А со временем стали появляться канонизированные свои, домашние русские святые – Борис и Глеб, Сергий Радонежский, Василий Блаженный, Кирилл Белозерский, Александр Невский, Серафим Саровский. Самыми первыми были канонизированы эти два юноши, сыновья князя Владимира Борис и Глеб, коварно убитые по мотивам междоусобицы. Их изображают всегда вместе, то едущими на лошадках, то стоящими в рост, но всегда с мечами и в горностаевых шапочках.
Вот вопросы: Почему считается, что Святополк «захватил» киевский престол, когда он был старшим сыном Владимира (а возможно – и его родного брата Ярополка), которому по законному праву переходит власть? Почему венгр Ефрем пришёл именно сюда в Торжок? Почему воздвиг церковь в честь братьев, когда их канонизации ещё не было (причислены к лику святых через почти сорок лет после основания здесь церкви).
Как бы то ни было, основатель Борисоглебского монастыря – святой Ефрем Новоторжский. Его мощи были обретены спустя почти пятьсот лет и обретены совершенно нетленными и издающими благоухание. Они находились здесь внутри собора, а мощи его ученика Аркадия – в маленькой часовне, пристроенной к внешней стене Собора в Ю-В углу. (Подумать только, это там, где мы только что еле пролезли через заиндевевший коляной сухостой, сугробы и гололёд. От часовни уже давно нет и следа).
Николай Львов (1753 - 1803). Талантливейший человек. Яркий. Неординарный. Древний дворянский род. Феноменальная работоспособность. Провинциальный дворянин из деревни Черенчицы близ Торжка. Остроумный. Красавец. Безукоризненный вкус. Поцелован, как говорят, Богом во все места. Он и архитектор (90 архитектурных проектов), и паркостроитель, и изобретатель - первым в мире создал бумагоделательную машину с паровым приводом; первым в России – изобрёл способ получения кокса из каменного угля (необходимого для выплавки железа), изобрёл толь и особый корабельный дёготь; первым в России собрал коллекцию 200 народных песен и положил их на ноты: первым в России перевёл Петрарку и Сафо и многое-многое другое.
Почему-то многое, из того, что изобрёл Львов, было приписано другим.
Он был в особой милости у трех (!) самодержцев: 16 лет у Екатерины II, 5 лет у Павла I, почти 3 года у императора Александра I. У него был особый и редкий талант – угадывать художественные вкусы влиятельных лиц. Ведь обычно дело обстоит так – коронованная особа ручкой помашет и все бегают, пытаются разгадать, чтобы это значило. Поэтому его и ценили, поэтому же ему и дико завидовали.
Одни говорили так: «Ойй, провинциал, нахал, наглец, фаворит, растратчик казённых денег».
Другие так: «Этот человек был исполнен ума и знаний, любил науки и художества и отличался тонким и возвышенным чувством, по кото¬рому никакой недостаток и никакое превосходство в художественном или словесном произведении укрыться от него не могли…».
Да - ему очень помогли в жизни бессменный секретарь императрицы Екатерины II - Безбородко и земляк, дипломат Бакунин. Любому человеку в жизни не помешает поддержка. Тем более, что его просто представили, а остальное – заслуги его личности и таланта. Львов, пользуясь расположением к нему императрицы, убедил её возродить Борисоглебский монастырь в Торжке, и она даже закладывала первый кирпич в его основание.
Львов был счастливо женат. Он отец 5х детей. Жена – Мария Дьякова, воспитанница Смольного института благородных девиц. Благодаря ней, он даже написал свою собственную краткую биографию: «Родился, Влюбился, Женился и жил пока любил», и ещё признавался: «Счастье мое со мною! Всех вас, всех счастливей я: Машенька со мной моя», и ещё!: «Не были ль бы и здесь так дни мои спокойны, когда бы не был я на Счастии женат?».
Д.Г. Левицкий «М.А. Дьякова» http://artclassic.corp.parking.ru/catalog.asp?ob_no=16445&cat_ob_no=13927.
Д.Г. Левицкий «Н.А. Львов» http://artclassic.corp.parking.ru/catalog.asp?ob_no=16444&cat_ob_no=13927

Вознесенская деревянная церковь.
Теперь наша цель – это деревянная церковь Вознесения или Вознесенская. Её, кстати, неплохо видно с территории монастыря, а это значит, что она не очень далеко. Мы спешим, время не резиновое, а зимние путешествия имеют существенный минус – их ограничивает стремительно падающий вечер.
Едем по улице Старицкой, которая направлена в маленький город – Старицу или «Любим-город» - родовой вотчине прямых родственников Грозного князей Старицких. В этой части Торжка планировали построить пять с/х заводов и жилой район, но экологи предупредили, что розой ветров отсюда на город будет постоянно нести «бурю в пустыне», т.е. грязный воздух. Поэтому, организаторы, почесав в затылке, построили только один завод и микрорайон, который официально называется «Южный», а в народной интерпретации – «Поле дураков».
Воскресенских храма, оказывается, два. Один каменный, вернее, его обломки, мы видим рядом с дорогой, а к деревянному надо свернуть налево и проехать по узкой улочке, у которой с левой стороны тянутся частные домики, а с другой – лес с очень выразительными мощными берёзами, елями и соснами.
Вознесенская деревянная церковь (престольный праздник отмечает в четверг 6й недели по Пасхе (или сороковой день) и в деревнях к этой дате пекли большие длинные пироги с зелёным луком, а корочку украшали лесенкой из теста – символом ступенек на небо). Дат постройки целых три – 1625,1653,1717 – т.е. начало 17-18вв.
Мы читали, что попасть в неё практически нереально, потому что она почти всё время закрыта, и надо идти стучаться по домам, чтобы найти хозяев. Но на крылечке стояла женщина, которая пригласила нас войти внутрь. После Кижей и Кондопоги нас уже, конечно, трудно пронять. Но отличие некоторое между ними есть – «небо» или купол располагается очень высоко над головой и расписан совсем по-другому – более ярко и просто. Говорят, что крепкие сосновые брёвна церкви специально вымачивались в чесночном растворе, и поэтому гниль и плесень им не страшна. Церковь совсем небольшая, и в первой деревянной комнатке на стенах развешаны детские рисунки-картины. Они продаются. Мы немного поболтали с женщиной, она подвела нас к небольшому прилавку, показала книги про Львова, краеведческие, стихи местной поэтессы, наборы открыток. Предложила купить «самое дешевое в Торжке» золотное шитьё, и показала несколько пар совершенно чудных кожаных женских перчаток с золотой вышивкой (~1,5т.р.). Всё показанное радовало глаз. Их вышивают мастерицы-надомницы, надо полагать это совместный труд местного кожевенного заводика и вышивальщиц. Наконец-то – нормальные, модные, оригинальные, очень красивые, носибельные вещи.
Я знаю, что многие могут сейчас поморщиться, типа «фи», как же так – церковь и коммерция. А что делать и что здесь такого? Обычно, такие комментаторы, сами одновременно жуют бутерброд с колбасой, но считают, что церковь должна добывать себе пропитание из воздуха. А где ещё и как деньги добывать?
Вознесенская церковь стоит на гладком, высоком, открытом берегу Тверцы. Но как-то нам здесь было не очень уютно. Не знаю отчего. А церковь красивая.

Михайлово-Архангельский собор.
Возвращаемся обратно, выруливаем на улицу Ржевскую (выводит на город Ржев), пыхтим, забираясь на высокую гору (хорошо, что на машине) и останавливаемся около Михайлово-Архангельского собора или Михайловской церкви или Благовещенской церкви (у этой церкви два личных праздника – Благовещение 7 апреля, когда архангел Гавриил благовестил Деве Марии, что она станет матерью Спасителя, и Собор Архистратига Божия Михаила и всего Небесного светлого воинства 21 ноября, который в народе называют Михайловым днём).
Церковь красивая, и внутри, и снаружи. Начало 17в. Очень большая – 5 васильковых куполов с золотыми звёздами. Записана в книгах так: «храм Благовещение Пресвятой Богородицы, да Архангел Михайло на одном окладе».
Были такие советские документы 30х годов: «…рабочие фабрик и заводов города Торжка ввиду того, что церкви являются большим тормозом в благоустройстве города, постановили использовать следующие храмы под назначения: Пятницкую – под клуб Артели 8 Марта, Васильевскую – под спортклуб, Михайловскую – под механизированную хлебопекарню, Никольскую – под сапожную мастерскую, Троицкую – под валяльную мастерскую, Воскресенскую – под щеточную мастерскую, Борисоглебский монастырь – под общежитие рабочих Льносовхоза…».
Вот так. Так что этой церкви ещё очень повезло, здесь выпекали хлебушек под присмотром самого Михаила Архангела.
Судя по расписанию, храм должен был быть закрыт, когда мы к нему подъехали. Но из него перед нами вышли туристы, и нас тоже впустили усталые женщины, убирающие здесь и украшающие церковь пушистыми пахучими еловыми ветками к Рождеству. Мало того, нам ещё предложили подойти поближе к алтарю, чтобы мы могли рассмотреть иконостас (раздвинув скамейки, которыми был перегорожен вход туда). И пригласили на Рождественскую службу. Спасибо!

Ресторан «Тверца» и кафе «Юрвес».
Время около 16 часов. Мы уже дергаемся. Надо и пообедать, и ещё успеть посмотреть ту часть города (Левобережье), где располагаются знаменитая гостиница Пожарских (которая сгорела), Ильинская церковь и Красная гора, Путевой дворец и Бульвар. А день тает на глазах…. И вечноголодный муж, который хотел ещё утром начать осмотр Торжка с кофепития в ресторане «Тверца», но получил в этом решительный отказ – сейчас выдвигает ультиматум. Или едем обедать, или … что-то будет!
Едем. В ресторан «Тверца» при одноимённой гостинице. Мы читали о нём отзывы. Люди предупреждали, что черепахи бегают быстрее, чем местные официантки, но манил статус заведения – «ресторан», и презентабельный внешний вид, и набережная. И, зная про негативные отклики, мы решили всё-таки «сами убедиться» что это так. Убедились. Просидели 20 (драгоценных) минут только в ожидании меню. За соседним