Белый Раст. Алтарь Хр.Спасителя. Бои за село.

До деревни Белый Раст нужно ехать примерно 30 км. по Рогачевскому шоссе, затем, свернув направо на кольцевую бетонку, еще 5 км. Дорога от Москвы занимает не более получаса, а если выбрать для поездки погожее воскресное утро, то прокатиться одно удовольствие.
Храм Михаила Архангела оказался закрыт, и это привело нас в некоторое уныние. Однако, подергав за ручку двери, я заметил, как из ближайшего строения к нам направляется бородатый мужчина в черной длиннополой одежде. Как ни удивительно, но это оказался местный священник отец Василий.
Услышав, что мы специально приехали посмотреть на алтарь из храма Христа Спасителя, он воспарял духом, оживился и деловито, откинув полу рясы, полез в карман за ключами. Приятное чувство своей значимости и важности испытал я, когда священник именно для нас открывал двери церкви. Не важно, что не для службы, а просто для экскурсии.
В задымленном после службы храме возвышалась алтарная перегородка из серого мрамора. Это была только левая часть от разрушенной в храме Христа Спасителя, но и она практически занимала всю площадь главного придела церкви. Иконостас поразил нас своей тонкой резьбой и благородством форм великолепного образца русско-византийского стиля.
Между тем в дверях храма появилась жена священника. Судя по ее виду, матушка не очень обрадовалась такому долгому отвлечению настоятеля, несколько раз повторила, что ему надо отдыхать, сегодняшняя утренняя служба рано подняла благоверного.
Чувствовалось, что отец Василий скорее всего испытывает тягу к благодарным слушателям. Зимой мало прихожан, и он с упоением рассказал нам об истории своего храма и его окрестностях. Матушке не скоро удалось увести в лоно семьи.
Местные жители Федор и Егор участвовали осенью 1931 году в разборке храма Христа Спасителя. Прежде чем взорвать храм, власти устроили распродажу стройматериалов. Тогда эти двое богохульников направились в деревню и сагитировали крестьян выкупить часть алтаря. «Теперь я, как и мой предшественник, поминаю этих двух односельчан в молитвах» - сказал отец Василий. «Поскольку они спасли для потомков произведение искусства»
Храм Михаила Архангела был освящен в 1883 году. До него здесь существовала деревянная Казанская церковь во имя иконы Казанской Божьей Матери, которая сгорела от попадания молнии. На ее пепелище прихожанами была найдена неведомым образом уцелевшая икона «Чудо Архистратига Божия Михаила в Хонех». В честь этой иконы и был назван новый храм.
Он построен на средства верующих в 1880 году по проекту архитектора В. Соколова с элементами классицизма и псевдорусского стиля. Храм завершается компактным пятиглавием и через небольшую трапезную соединяется со стройной многоярусной колокольней.
В церкви, несмотря на бывавшие здесь кражи, сохранилось несколько старинных икон. В центре зала на постаменте лежит особо почитаемая икона «Чудо Архистратига Божиего Михаила в Хонех». В иконостасе справа от Царских ворот находится икона Дмитрия Солунского, и, напротив, на столпе – икона Пресвятой Богородицы. Считается, что обе иконы так же попали в церковь из Храма Христа Спасителя.
В этом же престоле, в киоте, находится деревянная фигура «Христа в темнице». Характерная для русского севера резная скульптура выглядит удивительно и непривычно в стенах подмосковного храма. Предположительно, она была привезена из Царского Села.
Поселение Белый Раст возникло здесь еще в 17 веке. Его основали жители села Озерецкое, использовавшие обширные луга для пастбищ. А деревню стали называть «белые росы». Со временем «белые росы» трансформировались в Белый Раст.
Когда в начале 90-х началось строительство или точнее восстановление Христа Спасителя, был замысел собрать и возвратить сохранившиеся элементы отделки храма. В Белый Раст прибыли эксперты из Москвы. Однако местные прихожане (как сказал отец Василий: бабки завопили) воспротивились такому решению городских властей. И реликвию не тронули. Во вновь построенном храме Христа Спасителя все сделали заново - не стали собирать по монастырям и церквам сохранившиеся фрагменты.
Во время войны вокруг деревни полегло много советских бойцов. Там сражались формирования с Дальнего Востока в основном состоящие из матросов. Однако по существу эти матросы были необстрелянными юнцами. Под Москвой неприятеля встречали лобовыми атаками пехотинцев без поддержки артиллерии и авиации. Так было и под Белым Растом. Командиры вермахта только удивлялись таким бессмысленным жертвам. Было достаточно двух - трех удачно установленных пулеметов, чтобы уничтожить целый полк противника.
Один из пулеметов установили на колокольне Михаила Архангела. Другие ударили с флангов. Цепи новобранцев, атаковавшие от железнодорожной станции, попали под смертельный огонь. Атака захлебнулась. И соединение моряков было рассеяно.
Но в результате было выиграно время, и немецкие части не смогли продвинуться дальше – к Дмитровскому шоссе.
В память о тех событиях вблизи храма построен монумент. На гранитном пьедестале лежит матросская бескозырка.
Трупы погибших в той самоубийственной атаке матросов так и остались лежать в снегу до весны. Потом местные жители разыскали тела и принесли к ограде храма. Всего насчитали около полутора тысяч погибших.
На следующий день атаки возобновили. Для захвата села потребовалось привлечь крупнокалиберную артиллерию. Батарея, установленная в Мытищах, сделала несколько залпов по деревне. Один из снарядов попал в восточную стену храма и разрушил ее. После такой артподготовки красноармейцы вновь бросились в атаку. В ней участвовало и три танка, которые, к сожалению, так и не сумели проявить себя в бою, поскольку провалились под лед пожарного пруда. А немецкие танкисты контратаковать не стали. Возможно, не сумели завести моторы, застывшие при 25-ти градусном морозе, а возможно, у них были другие тактические задачи. Колонны их танков так и осталась стоять в лесу до окончания войны. Не было горючего, не было времени для его подвоза, а самоубийственные атаки Красной армии продолжались и продолжались. Село оставили.
Когда в него вошли советские части, то в деревне нашли всего семь трупов немецких солдат. Вероятно, немцы при отступлении захватили с собой тела своих погибших солдат, чтобы потом с честью придать их земле.
Гуляя по заснеженной деревне, я заметил на одном давно не ремонтированном доме напротив храма табличку «Здесь живет ветеран».