Вспоминание о Могилеве

Услышать белорусскую речь в Могилеве не удалось. Белорусского языка в Могилёве не сказать что совсем нет, но  очень мало. Даже  таблички с названиями улиц исполнены в большинстве своём на русском языке. Отсутствие говорящих на мове – не новость,  это норма в современной Беларуси. Как и норма употребление , как показалось особенно в Могилеве, ненормативной лексики. Эти выражения для местных жителей не являются такой уж и ненормативной  – так, мы постоянно натыкались на мужчин, которые буквально вопили матом при общении с женщиной. Впрочем, ещё чаще  встречали и женщин, которые, хотя и без нецензурной брани, но от этого не менее громко и эффектно отчитывали своих любимых мужчин. Конечно, я вовсе не хочу сказать, будто Могилёв – город бескультурный. Да, многие ведут себя вызывающе, но людей приличных в нём куда больше. Так что в целом  атмосфера в городе показалась даже более спокойной, чем в других городах республики.
               Порадовало большое количество открытых в городе  казино.  Едва ли по этому показателю он может соперничать с Минском, но в целом любители азартных игр в этом городе явно не обделены вниманием. Как заметили нам в гостинице, что эти заведения крышует кто-то сидящий там, наверху, совсем высоко. Поэтому и полная вседозволенность.

Припарковались мы в центре, несколько удивило, но и обрадовало, что паркинг был бесплатным. Впрочем весьма скудный личный транспорт у мастного населения позволяет оставлять парковки свободными. Они передвигаются на машинах произведенных в  80-х и 90-х годах. И только некоторые имеют современные автомобили. И подчас это очень дорогие автомобили самых престижных марок. 

Могилёв – один из тех городов, на которые прочно повешен ярлык – бывший советский город.  Любому приехавшему туда моментально бросится в глаза всеобъемлющий «СССР» - начиная от архитектуры и кончая нынешними плакатами и общим настроением людей. Конечно, подобное свойственно практически всем белорусским городам, но Могилёв выделяется даже на их фоне.

 Днём Могилёв ничем не отличается от остальных городов  люди идут на работу и с работы, прогуливаются, заходят в магазины. А вечером начинают отдыхать. В частности, могилевчане собираются на главной площади – Советской. Практически все развлекающиеся – ещё совсем юные люди, значительно реже встречаются молодые семьи. За порядком следит пара милиционеров. При мне на площадь несколько раз подъезжали легковые машины и микроавтобусы без номеров; из них выходили крепкие мужчины, о чём-то переговаривались друг с другом и с милиционерами и уезжали.

        Пьет могилевская молодежь скрываясь по подворотням и подъездам, боясь быть застуканной в общественном месте милицией. На улице бутылок в их руках мне видеть не приходилось, но все признаки опьянения были налицо. Молодые люди громко и без смущения употребляют нецензурную брань, чему милиция никак не препятствует.                    На центральной площади города установлен памятник Машерову. – советскому руководителю этой республики. Считаеся, что благодаря его усилиям  страна поднялась из руин после войны и стала современной республикой, не идет речи о том, какие средства со всего Союза на это бросались. Машеров имел неограниченные финансовые  и другие возможности – главное было доказать торжество идеи социализма. Но не все ему удалось перестроить.

В могилёвских дворах многоэтажки порой соседствуют со старыми частными домами. Буквально в пяти минутах ходьбы от центральной площади можно наткнуться на заброшенные деревенские избы. Найти самопровозглашённых жителей в них мне не удалось, да и вообще за всё время пребывания в Могилёве я не видел ни одного бездомного. И это понятно – за ними следит милиция.
            Не обошлось в Могилёве и без площади Ленина с соответствующим памятником. Вообще же, большинство монументов в этом городе, как несложно догадаться, посвящено Великой Отечественной Войне.

Могилёвский вокзал походит на любой другой. В кафетерии несколько подвыпивших мужчин покупали пиво и бутерброды. Одного из них я спросил, как ему здесь – в Могилёве – живётся. «Нормально живётся! – ответил он. – Тыщу не дашь? На хлеб не хватает». Искренность его взгляда, как и всегда в таких случаях, поражала. Видимо, главное, что сегодня объединяет все белорусские города – это восхваление Великой Отечественной Войны и вот такие мужички, которым для счастья вечно не хватает одной тысячи рублей.

Зайдя в привокзальную пиццерию с весьма соблазнительными по столичным меркам  ценами. Внимание моё привлекла девушка лет двадцати. «Я на митинге на Советской была!» - сказала она кому-то по телефону, и я чуть не подавился от удивления. «Но нас уже отпустили!» - опровергла мою лихую догадку девушка, и мне ничего не оставалось, кроме как поспешить застигнуть городское мероприятие.
             Оказалось, Могилёв в тот день праздновал освобождение от немецко-фашистских захватчиков. С трибуны произносились обычные в таких случаях речи, от лица студентов выступала именно эта девушка.  Потом была организована небольшая концертная программа, состоящая из одной песни и танцующих детей с разноцветными воздушными шариками. Длилось всё очень недолго. Людей быстро посадили в автобусы их было не более двух и развезли обратно по рабочим местам.

Музей истории Могилёва имеет к истории города лишь косвенное отношение. В основном, как обычно, советская парадная риторика и воспевание героизма. Глубоко наплевать на содежаниэ экспозиции было работникам этого заведения. Они шумно обсуждали футбол, смотря репортаж по телевизору. И не  боясь помешать посетителям (вернее, одному посетителю – мне). «Прогуливаются по полю! За что им только деньги платят?» - осуждал игроков сборных Германии и Италии один из смотрителей.

Обратили на себя внимание и появившиеся чуть позже юные могилевчане, у которых проходила экскурсия, - такую тишину и дисциплинированность со стороны детей мне видеть ещё не приходилось. Ребята даже отвечали на некоторые задаваемые экскурсоводом вопросы. Кстати, сам музей расположен в городской ратуше, которая, как и многие памятники архитектуры Беларуси, была отстроена лишь недавно, и веет от неё новостройкой, а никак не стариной.