Ледниковый период в Эль-Калафате

Раннее ноябрьское утро в Буэнос-Айресе выдалось очень прохладным, с чего бы это? — подумал я. Ведь лето на дворе — вчера было +30С, а сегодня зябко кутаюсь в джинсовку, стоя у трапа самолета Б-А — Эль-Калафате. За три часа мы перелетели на 2700 к югу от столицы Аргентины в далекую Патагонию, знакомую всем по приключенческим романам. Под крылом промелькнул суровый пейзаж, напоминающий пустыню, а вдалеке за огромным озером виднелась гряда заснеженных вершин. Самолет круто повернул к озеру, чтобы через пару минут с ревом приземлиться почти на самом берегу. Патагония всегда ассоциировалась для меня с потогонной системой труда. А оказалось, что название возникло от слов «большие следы» — местные индейцы были высоки ростом, а на ноги наматывали шкуры вместо обуви.

Ноябрь здесь — начало лета, солнышко есть, но всего +13, считается, что зимой здесь тишина, а летом шквальные ветры, но было тихо. Суровая степь, поросшая густыми пучками жесткой серой травы, оживлялась крошечными желтыми цветочками.

Городок Эль-Калафате маленький, но за год в нем бывает до 800 тысяч туристов. И чего им здесь надо? А манят их потрясающие ледники, которые, как по заказу, расположились рядом. К самому интересному и доступному леднику Пирит Морено мы и направились прямо из а/п. Дорога идет вдоль оз. Лаго Арджентина — самого большого в Аргентине, чем ближе к леднику, тем дорога извилистее, а виды все красивее, нам повезло — к прекрасной погоде прибавилось цветение красных цветочков лос нотрос. Заросли высоких кустов, облепленных алыми соцветиями очень оживляют суровые пейзажи и поднимают настроение — кажется, будто попал на Первомай.

Нас сопровождает хитрющий гид-украинец Тарас, неведомым ветром занесенный сюда, похоже, его семья — единственные русские в этом затерянном краю. Первый мирадор и сразу восторг — вдалеке видна многокилометровая стена сахарно-белого льда с оттенком синевы, застывшая на берегу озера с молочной водой. Этот цвет называется «лече-де глосиар — молоко ледника»: талая вода с ледника насыщена множеством минералов, именно она придает озеру мутно-белый цвет. Ледник огромен и величественен, но ощутить его истинные размеры на расстоянии невозможно, здесь не действует поговорка «Большое видится издалека».

Через пяток км можно полюбоваться потрясающим творением природы с близкого расстояния, спускаясь к озеру и леднику по решетчатым лесенкам. Восхищение и удивление — два чувства, которые переполняют душу. Гигантская ледяная стена, высотой более 60 м, от которой ощутимо веет холодом, потянулась на 5 км, охватить ее одним взглядом невозможно. Ледниковый период давно закончился, а колоссальная река изо льда тысячи последних лет все продолжает медленно сползать со склонов Анд в озеро, ее длина поражает — 110 км!

Фронт ледниковой стены подошел к береговому утесу уже совсем близко, скоро он упрется в него и перегородит озеро на две части, после чего верхняя часть озера начнет переполняться водой, ее напор промоет в толще ледника гигантский тоннель, и образует огромную ледяную арку. А вскоре ледяной мост со страшным грохотом обрушивается вниз, посмотреть на это чудо природы, которое бывает раз в два года, приезжают тысячи туристов. В последний раз арка рухнула в 4 утра, а доступ в парк открывает в 6–00, вот была обида… Вся фронтальная стена ледника изрезана глубокими трещинами, в глубине которых лед ощутимо синий. Очень часто раздается громкий треск — лед постоянно лопается, и огромные куски с высоты летят в воду, усыпанную обломками льда. Некоторые «льдинки» так велики, что напоминают айсберги.

Если вдали от ледника солнечно и тепло, то рядом с ним дует холодный ветер и без куртки ходить невозможно — дубняк от соседства с миллионами тонн льда такой, будто залез в холодильник. Жаль у нас не предусмотрена пешая прогулка по поверхности ледника — потрясающий экспириенс, такие туры бывают, но не всегда. Вместо этого надо ехать на ранчо El Gapon, а не очень то и хотелось, но программа есть программа.

Места эти суровые — зимой мороз и холод, летом — шквальный ветер и прохлада, желающих жить и работать здесь испокон веков было немного, вот правительство в конце 19 века и озаботилось: народу мало, неровен час заклятые друзья — чилийцы приберут бесхозную территорию к рукам. Кинули клич среди своих — каждому переселенцу по 20 000га земли + 200 овец + 2 коровы, только живи на этой земле. Среди аргентинцев дураков не нашлось, а вот некоторые европейцы купились на халяву, и рванули в чужие края. С коровами и овцами их обманули, но землю отрезали, именно на такое старое ранчо мы и отправились, сначала взглянуть, как овец пасут и стригут налысо, а затем на вкус их попробовать. Тысячную отару пасут 1–2 пастуха и десяток собак. Ох, и умора смотреть, как глупые овцы шарахаются от лая, но кусать овцу собаке нельзя, иначе пристрелят. В заключение нам подали восхитительное барбекю из ягнятины, бычков и курицы — сколько сможешь, столько и ешь, под аргентинское винцо отлично пошло.

Расселили нас в отеле Edenia 4* на косогоре — очень неплохо, но от города далеко, а шаттл ходит только раз в час, зато вид на озеро замечательный. Завтраки традиционно плохи — кризис в стране, утешает только настоящая вареная сгущенка, такая, как в детстве. Выглянул вечером в окошко, странная кошка под окном сидит, машина осветила ее фарами, а она как сиганет в сторону — заяц это оказался, их здесь полно. Зимой их охотники сотнями отстреливают, получая по 5 баксов за тушку и два патрона в придачу. Среди животных еще броненосцы встречаются, но трогать их не моги — это единственное животное, которое разносит проказу.

К вечеру поднялся ветер, причем такой силы, что он завывал в окнах и пытался выломать рамы. На следующее утро ожидался круиз-гурме к дальним ледникам в сопровождении личного повара-кудесника, но из-за ветродуя его отменили и пересадили нас на мощный и устойчивый катамаран. Сильно мы разозлились, думали, обманывают нас, но только утром поняли, что это такое патагонский ветер — идти против него почти невозможно, кажется, что можно на лечь на его напор, и не упадешь на землю. По озеру пошли нешуточные волны, как в штормовом море. Наш гид в Буэносе говорил, что Калафате тот город, в котором он хотел бы жить, но, похоже, он спутал профсоюзную путевку с эмиграцией)))

Всех туристов везут в Puerto Bandera — там у причала ожидают суда, ветер буквально ревет от ярости в решетках, огораживающих пирс, их поставили, чтобы пасахеросов не сдувало в воду. Я хотел пофотать пейзажи с открытой палубы огромного катамарана на 250 челов, но меня прогнали в салон. Едва выйдя из гавани, тяжелое и устойчивое судно легко запрыгало на волнах, будто шарик для пинг-понга. То нос, то корма заваливались вниз, 6-метровые волны заливали окна нашего салона, расположенного высоко над водой, только тут я понял, почему на палубе нельзя оставаться. Корабль колбасило не по-дец-цки, у меня ощущения были самые восторженные — не каждому дано попасть в шторм на озере, а наш народ испуганно притих… с чего бы это? Судно направлялось к леднику Упсала, как только мы прошли открытое пространство и вошли в канал, ведущий к леднику, сильная качка почти прекратилась. При выезде из отеля был сильный ветер, но сияло солнце. В 50 км от города у ледников все не так — тяжелые серые тучи чиркают низкие вершины, туман укутал окрестности, влажность, капли летят с неба — ледники буквально притягивают к себе дождь и непогоду.

Взамен гурме-тура нас разместили в ВИП-салоне, что тоже неплохо — половина сидений пустых, любая выпивка и напитки нахаляву + бутерброды, панорамные окна вдобавок. А вот остальной народ теснился в двух битком набитых салонах, и за каждый глоток живительной влаги расплачивался своими кровными песо. Цены здесь совсем негуманные — стоимость однодневного тура составляет 150–170 баксов, из них порядка 20 баксов — это плата за посещение заповедника: с туристами здесь не церемонятся. Начали появляться первые большие льдины-айсберги, каждый ледник регулярно отправляет их в последнее плавание. Чем ближе к стене ледника, тем айсберги больше, некоторые уже больше нашего катамарана. Но удивляют не столько размеры гигантских ледяных глыб, а цвет — многие из них имеют неподдельный синий оттенок. Разгадка цвета проста — чем старше лед, тем глубже он залегает, и тем большему давлению подвергается. Под давлением пузырьки воздуха исчезают из толщи льда, он становиться плотнее и максимально отражает свет именно в синей части спектра. Жаль, не было солнца, в его лучах ледяная синева смотрелась бы еще красивее.

С каждым десятком пройденных метров айсбергов становилось все больше, казалось, что они обступают судно со всех сторон, пытаясь взять его в ледяные клещи. Кэп застопорил ход и объявил: «Дальше идти нельзя — канал забит айсбергами, к леднику не пробиться…». Стенку самого большого ледника Упасала мы не увидели, но то множество ледяных гор-айсбергов, которой довелось повидать, поразило своими размерами и потрясающе синим цветом. Погода все ухудшалась — туман все сильнее окутывал горы, дождь шел не переставая, его капли, подхваченные ветром, мгновенно застилали объектив. Несмотря ни на что, десятки людей бегали по открытым палубам с фотоаппаратами, пытаясь запечатлеть потрясающую красоту еще не завершенного ледникового периода.

Через некоторое время, отогревшись в салоне и изрядно заправившись вискарем, подошли ко второму леднику Спегаззини. Похолодало — резкий ветер дул со стороны ледника, верхняя часть которого возвышалась над уровнем воды на 135 м. Высокие волны рассыпались тысячами брызгами у нижней палубы, пытаясь обдать молочной водой туристов. Пасахеросы быстро выбегали на нос корабля, делали потрясающие снимки белой ледяной стены, испещренной тысячами трещин с синим оттенком, и бежали в теплый салон с запотевшими окнами погреться и вытереть оптику.

Наш корабль был не одинок в своем плавании, постоянно рядом крутились 2–3 судна — именно водные прогулки к ледникам пользуются наибольшим спросов у туристов. Несмотря на солидную стоимость, купить сегодня тур на завтра проблематично — места разлетаются, как свежие пирожки в студенческой столовой. Даже находясь в отдалении от стенки ледника (близко подходить опасно), суда на фоне гигантских ледников выглядят очень небольшими.

Завершающей точкой в этот день стал знакомый нам Пирит Морено. С воды, да еще и в непогоду, он выглядит совершенно иначе, чем солнечным днем с суши. Вблизи бесконечная стена льда выглядит не такой чистой, как издалека — внутри заметны грязные вкрапления — следы селей и оттепелей, произошедших сотни лет назад.

Жаль, что под сумрачным небом синева трещин не так заметна, но как здорово, что удалось увидеть это фантастическое природное образование и с суши, и с воды, и при солнце, и в непогоду. Постояв у ледника, чтобы все утомленные туристы смогли сделать завершающие снимки, катамаран лихо развернулся, дал газу и, оставляя за собой широкий пенистый след, отправился в порт. Прогулка заняла полный день, когда вернулись в отель, мы вновь увидели солнце и голубое небо — погода здесь не портилась. Хотя ветер к вечеру чуть приутих, но сидя в машине-шаттле, я физически ощущал удары ветра, который раскачивал салон авто.

Следующим солнечным утречком удалось прогуляться до озера,

теперь предстоял перелет на самый юг Аргентины в Ушуайю. Ее называют концом света, ибо дальше к югу городов больше нет. Лететь всего-то 600 км — сущая ерунда, только почему-то весь а/п забит людьми — что бы это значило? Оказалось, что вчерашний ураганный ветер не только распугал небольшие суденышки, но и парализовал авиасообщение — за сутки ни один самолет не улетел… Это был неприятный сюрприз, ведь через сутки из Ушуайи уходило в Антарктику наше судно, а добраться по суше туда было почти невозможно. Напряжение росло с каждой минутой…