Орнаменты Самарканда. Часть 2

Так же часто, как имя Амира Тимура, в Самарканде можно услышать имя его внука Улугбека – наследника империи Тамерлана и выдающегося астронома. Улугбек стал правителем Мавераннахра в 15 лет, и при нём Самарканд превратился в настоящий научный центр.

Сейчас на окраине Самарканда можно увидеть то, что осталось от обсерватории Улугбека, а именно часть мраморного стенного квадранта – инструмента радиусом 40 метров, с помощью которого учёный определил координаты1018 звёзд, длину звёздного года и наклон земной оси – точнее, чем все другие астрономы Европы и Азии. Это было в середине XV века, и ещё 200 лет открытия Улугбека оставались непревзойдёнными.




 

    
   
 

Рядом с обсерваторией открыли музей, в котором можно увидеть труды Улугбека, инструменты для астрономических измерений и макеты обсерватории – предполагают, что она выглядела именно так.

Недалеко от обсерватории сохранились фрагменты городской стены древнего, домонгольского Самарканда, основанного в VIII веке до н.э. После того, как город был разрушен Чингисханом, здесь больше ничего не строили – новый Самарканд расположился ниже, у подножия холма.

У древних стен находится мавзолей библейского пророка Даниила – его почитают не только мусульмане, но и христиане, и иудеи. Мощи пророка были привезены в Самарканд Тимуром и захоронены в 18-метровом склепе – наш гид говорит, что таким образом хотели выразить почтение святому.

У склепа бьёт родник и растёт чудесное фисташковое дерево – рассказывают, что оно много лет простояло сухим, а после того, как его окропил святой водой патриарх Алексий II, вновь зазеленело и сейчас даже плодоносит.

А кроме грандиозных средневековых сооружений, ставших памятниками и овеянных легендами, в махаллях Самарканда сохранилось немало более поздних мечетей – сейчас религия живёт за этими скромными стенами.




 

    
   
 

Здесь даже табличка на стене – сама по себе артефакт.




 

    
   
 

В остальном они не бросаются в глаза и не блещут роскошью, но вокруг этих мечетей сосредоточена жизнь махаллей – небольших кварталов. 

По словам нашего гида, все важные вопросы в махалле до сих пор решают аксакалы – от ремонта водопровода до организации праздников – вот такое местное самоуправление. Тех, кто сделал для народа больше всего, хоронят рядом с мечетью.

А жизнь в махалле идёт свои чередом: кроме нас, никто никуда не спешит, в арыках журчит вода, в тандырах пекутся лепёшки.




 

    
   
 

Потом этот солнечный хлеб продают – прямо на улицах или на базаре.




 

    
   

 


Самаркандские лепёшки не похожи на ташкентские – они плотные и тяжёлые, зато не черствеют неделю. Вот эти, например – свадебные, их посыпают дроблёным раскрашенным рисом.

И какой же восточный базар без сладостей: здесь есть всё для тех, кто уже успел забыть вкус халвы.

Самаркандская халва буквально тает во рту – это не привычная твёрдая серая масса, а мягкая нуга с кунжутом или орехами.

А вот продавец в ожидании покупателей – и коршун в ожидании добычи.

Мы покупаем халву и лепёшки, фотографируемся с местными цыганами и уезжаем в Ташкент.

Оглядываясь назад, я не могу поверить, что в Самарканде мы провели всего один день – он был таким длинным и ярким, будто по какому-то волшебству время замедлило свой ход. И только увидев небо над ташкентским вокзалом, перестаю удивляться – накануне полнолуния на Востоке возможно всё)