Сейшелы (окончание).

Птичий остров. 

Но самое потрясающее количество птиц (около 1 миллиона) мы увидели на Птичьем острове. Это экскурсия минимум на 24 часа с ночевкой в бунгало на коралловом острове. Остров принадлежит с потрохами бельгийцу, который обожает свои владения и с любовью каждый день не устает рассказывать о своем детище. Такой большой бородатый ребенок в шлепанцах.

20-местный самолетик, словно взятый напрокат в Луна-парке, поднимает нас в воздух, и перед глазами начинают мелькать открытки коралловых островов. На самую красивую открытку мы и садимся в объятья хозяина.

Он так рад, что даже прощает нам русское происхождение. Дело в том, что несколько лет назад остров посетил Рыбин и компания (ансамбль «Дюна»). Ребята они веселые, а потому 300-летнюю Эсмеральду (гигантскую сухопутную черепаху) разрисовали цветными красками. Хозяин так огорчился и так испереживался за здоровье своей любимицы, что 2,5 года русских на остров не пускали.Теперь по всем Сейшельским островам об ансамбле «Дюна» идет недобрая слава…
Но я думаю, что историю эту сильно раздули. Ребята вовсе не хотели причинить вред Эсмеральде. 

Кстати, совсем недавно кто-то из ученых обнаружил, что под юбкой Эсмеральды скрывается «джентльменский набор». Так что теперь его называют Эсмеральдо. Его морщинистая кожа покрыта таким слоем грязи, что руки так и чешутся его помыть. Так что я отчасти оправдываю Рыбина.
Еще 3 экземпляра помельче так же не спеша курсируют по острову. Один из них отличается скверным характером и шипит, как гусь, бесконечно выдвигая и выдвигая из-под панциря свою 100-летнюю шею .
Он у них младшенький…

Названия птиц я сначала пыталась запомнить, затем бросила. Для нашего уха непривычно, хоть часть из них и кочует через Россию. Запомнился только божественной красоты фаэтон с жемчужным переливом перьев на голове, двумя стрелами белых длинных перьев на хвосте, похожих на летящую вуаль, и детски-доверчивый взгляд. Хоть рукой его трогай!
Все птицы там чувствуют себя хозяевами. Нужно внимательно смотреть себе под ноги, чтоб нечаянно не наткнуться на что-либо пернатое, улегшееся, как щенок на землю в поисках прохлады.

Те же птицы сидят на перилах твоего бунгало и вовсе не думают улетать при твоем появлении. Я наклонилась и закричала «в ухо» одной длинноклювой особи. Особь от изумления раскрыла длиннющий клюв, подняла и опустила крылья, как тетка на базаре при приближении скандала упирает кулаки в бока, и что-то укоризненно мне каркнула. А с места не сдвинулась. Я сконфузилась: «Ну, прости…»

В бунгало на потолке и стенах сидело невероятное количество розовых гекконов. В рядах соплеменников была паника. Мне пришлось долго растолковывать, что это наши друзья. Что жрут они мух, мошек и комаров, а российских туристов – никогда.
Иногда заходили в гости ярко-зеленые ящерицы. Перекусить муху – другую, покалякать по-соседски. Мы лежали под кисейным пологом, наблюдали их трапезу и поощряли : «Ах, ты, умница! Съела гадкую муху! Ах, ты, лапочка!» Геккон от наших похвал еще больше задирал нос. Казалось, он сейчас заговорит, как кот Матроскин: « Подумаешь, я еще умею на швейной машинке строчить!»

После того, как каждая черепаха поработала фотомоделью и еще 0,5 млн птиц показали свои самые выигрышные ракурсы, случился закат над Индийским океаном.
Неплохая фраза для конца сказки!
« И случился закат над Индийским океаном. На коралловом острове сидели двое, подпирая голыми пятками прибой, а услужливые волны лизали и лизали теплыми языками их отполированные ступни…»

Но сказка на этом не кончилась.
Перед соседним бунгало в кресле сидел иностранец с безмятежным лицом и играл на гитаре русский романс. Перед ним на пне лежали раковины - тридакны с питьевой водой. Птицы садились на пенек, пили воду из раковин и внимательно слушали Рахманинова. Все это казалось чем-то нереальным : коралловый остров где-то за экватором, русский романс среди птичьего гомона, приблудившаяся к твоему порогу 300-летняя черепаха…
«Ущипни меня, пожалуйста», - попросила я мужа.

Крыша над бунгало устроена так, что любая птица может спокойно залететь в комнату. Когда это произошло, я слегка струхнула – вдруг запутается в пологе, начнет биться? Но птица, покружив по комнате, как старшина с проверкой по казарме, распугала гекконов и скрылась в темноту ночи. После этого мы закрыли глаза и тут же уснули под невероятный гомон миллиона птиц. Помню, проваливаясь в сон, я успела спросить : «Они что, тут совсем не спят?»

Утром выяснилось, что крепко спали из новобранцев только мы, закаленные Непалом и Бали. Остальные ожидали подвоха от ящериц, птиц и мышей, а потому глаз не сомкнули. А давно известно, что надо желать хорошего, тогда и будет хорошее . Ну, а если ждешь плохого, то оно с той же скоростью летит в твои объятья.
Поэтому по кому-то бегали мыши туда – сюда, на кого-то с потолка падали ящерицы, нахально стучали клювами и орали птицы. Холеные девушки с опухшими от бессонницы и пережитого «ужаса» глазами нервно передергивали плечами и повторяли : «Никогда сюда больше не приеду!»

А нам тут понравилось невероятно! Пожить бы тут пару недель, нервы стали бы, как канаты!
Утром цвет океана изменился до неузнаваемости. Мы носились с фототехникой по четырем сторонам острова, а потом валялись, как в теплой ванне на отмелях, рассматривая кусочки кораллов. Или шли понырять на противоположную сторону острова и на глазах «бронзовели».

 

А еще нас безумно вкусно кормили на этом островке. Так далеко оторван от цивилизации, а такие гастрономические изыски! Всякие там струганные кокосовые салаты, соусы из кокосового молока, всякие приправы из манго. Не говоря о рыбном изобилии и мясе осьминога. Еще нам подали любимое блюдо гигантских черепах. Я видела, как они жадно рвали сочные округлые листочки, плотоядно причмокивая от удовольствия. Из них же, но с уксусом и приправами нам тоже приготовили вкуснейший салат.
А сладкое на отдельной тележке, которую с торжественным лицом подкатывает к каждому столику улыбчивая креолка в цветастом платье!

А нас пугали, что спать мы будем в одной палатке и питаться консервами! 
Повар с улыбкой умиления любовался нашими проявлениями здорового аппетита. Ему льстил наш детский восторг и наши похвалы. Добавку он накладывал, как московская бабушка – тощим внукам. 
За соседним столом индифферентно ковыряли яства какие-то иностранцы. Словно это была не «скатерть – самобранка», а меню застарелого язвенника. Наверно, они считали, что для добропорядочной публики проявление всяких чувств неприлично. Но ведь доброе слово и кошке приятно. Не говоря о классном поваре. Так и хочется сочинить «Гаврилиаду» о поваре!

Летучая мышь под майонезом.

Луна набирала силу. В первый же вечер я увидела, как на фоне луны круто заходила на вираж летучая лисица (она же летучая собака). С видом бывалого путешественника я протянула: «Собаки летают…»
Пара на соседнем лежаке подскочила, словно их дернули за веревочку.
Потом мы не раз видели, как эти крылатые, наевшись перебродивших плодов баньяна, начинают путать день с ночью и совершают пьяные полеты при свете дня. Так и кажется, что в свисте ветра несется: «Быва-а-али дни весе-е-елые!» А потом спрашивают, кто людей плохому научил!

Кстати, в семейных ресторанах настойчиво предлагают отведать этого зверя на обед. Но я не знаю еще ни одного русского, рискнувшего выложить валютные сбережения за право отведать летучую мышь крупного размера. При том, что более активных (в смысле проматывания денег) туристов больше не найти. Нашим все интересно и за это никаких денег не жалко. По всем островам, перекрывая все другие языки, звучит наша речь. Такое впечатление, что Сейшелы – наша далекая жаркая провинция.

Если хотите вкусно поесть, не опасаясь за свой желудок, найдите на острове Маэ ресторан « Сирена» (Ля Сирен). Он даже на карте обозначен. Дизайн непрезентабельный: просто плетеный навес над столиками, которые стоят прямо на песке. Но вместо дорогой картины на стене – оранжевое солнце, быстро съезжающее по облакам в океан. Рядом в вольере флегматично жуют листья гигантские черепахи, такие же немытые, как и везде на Сейшелах.
Местные уверены, что раз Господь не предусмотрел ежедневного душа для тортилл, то вмешиваться в дела Господа негоже.
Между прочим ( для любителей «погорячее»), того же суеверия придерживаются заразившиеся венерическими заболеваниями. Заставить местных лечиться от этой напасти очень сложно. Не считают нужным.

Что в первую очередь попробовать в ресторане «Сирена»? Конечно, «отобус» (с ударением на последнем слоге). Так емко креолы зовут осьминога. И если вы где-то уже ели его и сейчас скривились, то попробуйте еще раз в ресторане «Сирена». Уверена, будете приятно удивлены.
Нам принесли крабов, каждого величиной с блюдце. Болтливый креол, в чью льющуюся речь я не смогла вставить ни слова, ловко поддел панцирь и открыл краба, как подарочную шкатулку. Хитиновая крышечка была нафарширована рисом, а в мясо краба он ловко вонзил нож, разрезал, как курицу пополам и, закатив глаза для пущей убедительности, показал, как это будет вкусно.
На отдельном блюде розовыми загогулинами лежали жирные очищенные креветки. Этакий сочный доклад со множеством запятых.

Принесли еще 2 блюда с рыбой. От одной я пришла в полный восторг.
Поинтересовалась «фамилией» рыбы. Это оказалась барракуда! Та самая, за которой я так легкомысленно гонялась накануне. Приняла ее за рыбу – иглу крупного «помола». Вытянутое полупрозрачное создание в две трети моего роста. На вид - абсолютно флегматичное и безвредное веретено. Хорошо, что она плавает быстрее меня. А то ей бы не понравилась моя фамильярность. Мне очень хотелось дернуть ее за хвост. Вообще, на этих широтах не стоит трогать руками ни одно, даже самое безобидное на вид существо.

Ныряние с маской и ластами у коралловых рифов – отдельный праздник. Каждое погружение – новая встреча. В этой теплой воде какие только фантастические сочетания цветов не плавают! Весь свой детский аквариум я увидела в первое же погружение. Огромные неспешные «треугольники», смахивающие на скалярий, светящиеся неоновые рыбки величиной с ноготь, нервно дергающиеся в разные стороны. Потом величаво проплыл полуметровый голубой марлин, и я на минуту перестала дышать. Господи, как же он красив! Кощунство устраивать на него охоту. Такая рыба не для сковородки.
А потом хороводом пошли все 28 видов рыб – попугаев и уж совсем какие-то невиданные создания. Представьте, ярко-желтая рыба с оранжевыми «силиконовыми» губами, а тело «до пояса» словно в черную сетку одето. Просто колготки стриптизерши! Какова кокетка!
Мы по очереди пробками выскакивали над водой, выдирали трубки изо рта и кричали : «А я сейчас видела!.. А я !..» Мы не в силах были терпеть до лодки. Необходимо было поделиться впечатлениями сейчас же, сию же минуту, чтоб сердце не треснуло от переизбытка эмоций. Ничуть не смущаясь нашим присутствием, неторопливо проплыла морская черепаха. Вот удача!

Потом я увидела, как мальчик-креол отчаянно машет мне под водой. Почти под нашим катером сидел в своей коралловой квартире осьминог. Мальчик его тыкал палкой, а тот гневно пучил глаза, изредка всплескивая щупальцами. Что случилось дальше? Палка оказалась железным штырем. Креол ударил осьминога и проткнул его насквозь. Вытащил из норы и показательно бросил на прозрачное дно лодки. Тот из последних сил присосался к стеклу, но это его уже не спасло.
Больше есть осьминога я не смогла. Перед глазами долго стоял его осмысленный взгляд.

Отельные лежебоки с завистью слушали наши рассказы о барбекю на Оленьем острове, о встречах с диковинными рыбами и черепахой. О том, как орды полосатых рыб, толкаясь боками, стекаются, чтоб выхватить у тебя из рук прозаический кусок хлеба. Во халявщицы! Такая экскурсия-вылазка хороша, если только количество экскурсантов небольшое. Нас было всего 5 человек, поэтому рыбы нас не боялись, а экзотических камней острова хватило на всех фотографирующихся.

За эти дни мы обследовали рекордное количество пляжей. Каждый из них имеет свой характер.
Есть бухты с послушной водой, как наложница арабского шейха, где волна, что называется, ресниц не подымает, где всегда тихо и можно полежать на спине и посмотреть на облака.
А есть такие, где волны, независимо от погоды, идут и идут, как шеренги римских легионеров в своих «ершистых» шлемах. Попробуешь войти в песчаный коридор между коралловыми лезвиями – чуть зазевайся и не заметишь, как волна швырнет тебя именно об коралловые уступы. Причем твоя воля тут в расчет не идет. Ты просто бессмысленная молекула, которую тащит по воле волн ( вот где на своей такой тонкой шкуре прочувствуешь смысл избитой фразы!). И хорошо, если ты обойдешься поцарапанными коленками.
Уже в Москве я с блаженной улыбкой рассматривала свои шрамы. Не приснилось! Действительно было!

А еще каждый пляж имеет свой оттенок песка. От ослепительно-белого до почти оранжевого. Испытываешь чувство благоговения ,когда видишь, с какой любовью Бог устраивал этот мир. На оранжевый песок пляжа падают темно-оранжевые цветы. А в нашей Голубой лагуне волны катают по песку только белые цветы.

В сувенирных лавках популярны стеклянные сосуды с разноцветным коралловым песком, из которого исхитряются делать азиатские узоры. Такие почти узбекские мотивы на сейшельский лад. Кажется, откупоришь пробку - и вылетит ослепительное облако в виде смуглого джина в ярких одеждах. И исполнит он любое твое пожелание.

В последний день мы опять примчались в свою любимую Голубую лагуну и бросили монетки. Для надежности – по три штуки. Чтоб обязательно вернуться.
Вот такая сентиментальная история…