Фиджи (остров Найгани).

Чудо – остров, чудо – остров
Жить на нем легко и просто

Остров Найгани

Да, такой остров существует. Два часа пути – и вашу лодку на берегу встречают такими радостными песнями , улыбками и возгласами, что вам и в голову не приходит, что за ЭТО можно получать зарплату. 

Лодка тыкается носом в песок, вы прыгаете в бирюзовую воду, бредете в «парном молоке», а песня все звучит и звучит. Что-то вроде «к нам приехал, к нам приехал Василь Палыч дорогой!»- но только на фиджийский манер.

Домики, о нет, не домики – особняки с ротанговой мебелью и словно разбросанными рукой любимого цветками на каждом квадратном метре принимают в свои объятья.
У каждого домика – своя персональная лужайка с персональными кокосовыми пальмами, с персональными лежаками и персональным выходом к океану. Возможность не просто отгородится от всего мира, а сделать это с шиком. 
Радостная суета, топтание босыми ногами по белому песку, причесанному грабельками. 
Мальчишки в юбчонках и с цветком за ухом тащат кокосы, тут же вскрывают их устрашающе большим мачете. 
Мы вежливо благодарим, а сами думаем, что если б туда фифти-фифти водочки, то это можно было бы пить с бОльшим удовольствием…

Группа растворяется в недрах острова, затихает галдеж. Странные австралийцы бултыхаются в бассейне, предварительно намазавшись толстым-толстым слоем крема от загара… Кстати, больше мы их и не видели. Этот остров был прочно захвачен нами!

Начинался отлив. Можно было вброд перейти на крошечный необитаемый островок, что мы и сделали. 
Я беспечно брела в теплой воде, жмурясь от солнечных бликов, и не сразу заметила плоскую, как придавленную дверью полосатую змею. Она шмыгнула от меня, я с криком шарахнулась от нее. 
Мы обе были напуганы. Ах, какое ж это было событие! 
Я еще не знала, что уже через неделю это станет для всей группы столь обыденным, что страх перейдет в интерес, и все мы станем немножко «ботаниками».

Крошка-остров предлагал позагорать, порыться в запасниках кораллов, пофотографироваться и просто полюбоваться красками.
Пугливые черные крабы, приседая, как из засады подглядывали за нашими девчонками в бикини. 

Вечернее барбекю в «ресторане» с песочным полом развернулось «по богатому».
Мы выяснили, что экзотический батат можно есть только в голодовку, никакого сравнения с нашим картофелем он не выдерживает. Да и ананасы идут хуже всего, т.к. у всех уже ободрано ими нёбо. 
Дожили до счастливого мига! 
Когда-то у Клары Новиковой был номер с такими словами : «У младшенького аллергия на ананасы». Кто бы мог подумать, что эта шутка может превратиться для нас в реальность!

Почему-то больше всего запомнился десерт. Помните, у Высоцкого –«…и вот это желтое в тарелке.» Ужжжжасно вкусное желе, которое нам предложили полить молоком. 
Жевание сопровождала душещипательная нескончаемая песня под гитары. 
Предложен был и коктейль с водкой. Я не большой любитель выпить, но даже я, попробовав оное, грозно спросила хозяйку: «Где водка?! Где?! Из шприца капнули в тазик?»
Хозяйка конфузливо смеялась и качала головой. 

Заснули под шум дождя, абсолютно уверенные, что завтра будет счастливый солнечный день, похожий на коробочку с подарком. Останется только потянуть за бантик.

Зимний август.

Когда-то «Литературка» острила: «Не ходите под яблонями. Закон всемирного тяготения уже открыт!» Что яблоки! Видели бы они падающие кокосы! 

Тремя грациями мы стояли на лужайке и обсуждали этот животрепещущий вопрос. Потом синхронно посмотрели наверх и обомлели. Мы стояли аккурат под тремя кокосовыми пальмами, прижавшимися друг к дружке, как пучок редиски, по самую завязку набитыми «снарядами» кокосов. Орехов «в обойме» столько, что уложить троих одним залпом – плевое дело!

Совет

Не ходите под кокосовыми пальмами! Иначе на всю оставшуюся жизнь вы будете избавлены от умственного труда, но сгодитесь для физического…

День грядущий готовил встречу с дельфинами и сноркинг на коралловом рифе. 
Дельфины неожиданно вызвали восторг даже у приморских жителей. Маленькие, коммуникабельные, они шли бок о бок с катером и легко обгоняли его. Им хотелось общения и нашего восхищения.
Для сноркинга Тихий океан был так прогрет, что в нем можно было купать грудных младенцев. На мелководье вода была просто горячей! Удивительно, как рыбье царство не превращалось в рыбий суп! Но, видно, и местным русалкам тоже нравится греть косточки. 

Ровная гладь Тихого океана (ти-и-и-хонького такого!) приняла в объятья и сразу, без подготовки, не жадничая, раскрыла все свои шкатулочки, заветные узелочки, потайные кармашки – щедро и хвастливо вывалила на стол свои роскошные дары.
Берите! Пользуйтесь! Смотрите! 
Все то, что мы раньше видели лишь по ТВ, было на расстоянии вытянутой руки. Как же таким не хвастаться!

Жирные голотурии валялись забытыми после пикника позеленевшими батонами колбасы . 
Рыбы-бабочки и рыбы-клоуны соперничали в красках.
Лобастые рыбы-хирурги были серьезны и не общительны. 
Огромные синие звезды грели спинки, раскинув свои длинные лучи, как пляжники – руки-ноги на лежаках. Маленькие красные звезды скромно прятались в укромных уголках. 
Черные лилии оттеняли синий неон крошечных рыбок.
Кораллы всех цветов, от белых до черных возвышались монументами над бездной, создавая причудливые каменные оборки. Словно неизвестный скульптор усердно трудился по ночам, чтобы утром устроить выставку своих работ.

Хотелось уметь рисовать.
Хотелось уметь лепить и высекать. 
Или хотя бы выпиливать лобзиком… 
Чтоб хоть предпоследним учеником поработать у Главного Мастера подводной выставки.

Там, где риф обрывался в бездну, тянуло холодом. Жутко было смотреть в засасывающую синь. Подводные гроты заманивали, но здравый смысл кричал: «Тпру!»
Риф настолько близко подходил к поверхности воды, что казалось, причудливые рожки кораллов вот-вот чиркнут бритвой по животу.
Большие рыбы гонялись за маленькими, а мы – за теми и этими.

После обеда отправились на правую сторону острова вброд, почти по пояс в воде и были вознаграждены: за 3-м поворотом обнаружились мини-пляжи с белоснежным песком и чистым дном. Раковины-тридакны бесхозно валялись на берегу, словно они по ошибке выпали из мешка пиратов.
Бирюзовая вода была похожа на жидкое стекло в миллионах солнечных зайчиков. Хотелось все время набирать ее в ладони и долго рассматривать, безуспешно пытаясь постичь тайну: откуда в ней энергия радости. 
Может, поэтому фиджийцы столь улыбчивы и доброжелательны.

Не верилось, что каких-то 100-200 лет назад они практиковали каннибализм. В музее Сувы до сих пор хранились тапочки незадачливого европейца, который не по злому умыслу, а лишь по незнанию и из самых лучших чувств прикоснулся к голове вождя, за что и был радостно съеден всей деревней. 
Как говорится, незнание законов не освобождает от ответственности…
Есть людей на Фиджи давно перестали, но прикосновение к голове чужаком до сих пор считается оскорблением.

Я смотрела на нашего рулевого и не могла избавиться от картинки, неотвязно возникающей в сознании – как он с аппетитом поедает большой деревянной вилкой человечинку… (Эстетами людоеды не были, просто они брезговали брать мясо белых руками). 
Он, словно считав мои крамольные мысли, гневно сверкнул глазами в мою сторону. Ой, мама, такой точно мог бы съесть! Сожрал бы и не поперхнулся! 
Утром пожилая пара австралийцев бесцеремонно кричала ему : «Бой! Бой!», - а он с прямой спиной, презрительно трепеща ноздрями , шел мимо, не поворачивая головы. Наверно, за такое обращение его предки делали из обидчика ужин. 
Ох, непростой парень наш рулевой!
Его профиль хорошо бы смотрелся на золотых дукатах. И сам он сильно отличался от всех остальных фиджийцев, как отличается сын вождя от простого рыбака.

С ночного неба звезды падали нехотя, по одной, словно не желали нарушать гармонию сотканного Господом небесного полотна.
Океан, который в солнечных лучах воспринимался теплой ванной, налитой мамиными руками, стал зловеще тихим (нет – Тихим!), а наш отважный соотечественник, натянув на обычный фонарик презерватив (не перевелись на земле русской Кулибины!), отправился на ночной сноркинг. 
Не знаю, как ему, а мне за него было о-о-очень страшно. Чудились жуткие гады, поднявшиеся из пучины океана…

Вечерний бриз дул в челку, прохладной метелочкой проходил по обгоревшим плечам и дыханием «рот в рот» перекачивал в наши легкие кислород.

Ох, и нравится мне фиджийская зима! Зимний август… Хорошо !!

Ночью с шипением и жутким грохотом что-то шмякнулось у нашего домика. Выбежали и обнаружили, что гигантская ветка с черенком, больше напоминающим бревно, отвалилась от пальмы… 
Ага, значит, надо опасаться не только орехов…

Подводный космос.

Разгоняясь по глади океана и путаясь в листьях пальм, рассвет проложил светящуюся дорожку прямо к нашему домику.
Наши восторги дошли до точки «крещендо». Ощущение избранности теперь не покидало. 
Это было и во вкусе ветра, который, кажется, можно было есть ложкой. И в тишине, разбавленной лишь шуршанием ветвей и пением птиц. И в абсолютной изолированности от всего мира, о которой мы так долго мечтали. 
На пляже – никого! Нет, не так… НИ-КО-ГО!! Совсем никого!! 

Но хозяевам этого показалось мало, и нас повезли в лодке на другую сторону острова, где ждал дивный белоснежный кинематографический пляж. 
Наш боцман, отведавший кубанских семечек и пришедший от них в детский восторг, налупил нам в благодарность вкуснющих местных орешков из ничем не примечательных продолговатых плодиков, на которые мы раньше и внимания не обращали.

Солнце светило яростно, но наши спины и носы уже прошли адаптацию.
Риф начинался практически у берега. Сидя в воде на 15-20 сантиметровой глубине можно было наблюдать, как снуют беспечные рыбки. Но главное «блюдо дня» было глубже. 
Риф поразил разнообразием кораллов всех существующих на свете цветов. Белые, розовые, желтые, черные, бирюзовые, коричневые, сиреневые, голубые, красные….

Морских синих звезд было не так много, как на предыдущем рифе, но они тут нагуляли массу! Я специально ныряла, чтоб досконально измерить: от конца левого луча до конца правого – ширина моих плеч! Они панибратски обнимали кораллы двумя лучами и были сильно похожи на подводных гуманоидов…

Актинии шевелились, как цветники на ветру. Какие-то красные толстенные штуки, смахивающие на куски ожившей ветчины, пьяно колыхались на дне подводного грота. Черви, притворяющиеся разноцветными цветами, трепетали ресницами. Они были похожи на маленькие подарочные елочки - серебристые, золотистые, голубые и прочая, прочая…

Бирюзовые рыбки, яркие, словно в животе каждой была включена лампочка, стайкой жались в колючих ветвях коралла. Поплавают рядом, пожуют что-то невесомое и опять преданно шныряют под защиту своего корявого покровителя. В припадке восхищения я ныряла за ними, тщетно пытаясь запомнить игру цвета и формы у жителей подводного космоса. 
Рыб было не так много, не так густо, как на Красном море, но по разнообразию обитателей это был лучший риф в моей жизни! 

Раз Господь создал такую красоту, значит, кто-то должен этим любоваться? Неужели это все создано лишь для нас?... Сомнения одолевали меня…
Вся наша группа светилась радостью, детским ликованием.
Нам нравился мир вокруг, и друг другу мы тоже нравились.

Но чтоб не забывали, что мы все же в гостях, нам показали пещеру каннибалов… На всякий случай. 
Мол, мы мирные люди, но наш бронепоезд…
Впрочем, мы видели, что пришлись ко двору хозяевам острова именно своим восприятием. Их души грел наш неподдельный восторг, синхронные вскрики радости и хватание за фотоаппараты. Даже суровый рулевой отмяк и улыбался.

Лодка вырулила на совершенно бирюзовый, словно светящийся изнутри участок океана. Но это было еще не все. «Блюдо дня» - коралл, похожий на стол, поднявшийся из бездны на высокой ножке.
В открытом океане била волна. Среди синей воды светилось бирюзовым островом пятно коралла. 
Мама дорогая! Вот это подводный сад! 
Для какой подводной царицы росла эта роскошь? 
Разноцветные чудеса, похожие на заросли цветущих кактусов, принимали не менее нарядных гостей: в их зарослях сновали бело-голубые, желто-черные, пятнистые, полосатые и угольно-черные рыбки с ярко-чернильными хвостами и плавниками. Только подумаешь, что увидел все, как тут же выплывала совершенно невероятная рыбина! 

Хотелось вставить в мозги дополнительную карту памяти, чтоб навсегда вместить в свои сны этот праздник.
Раскинув руки-ноги, мы зависали над рифом и, наверно, были похожи для подводных обитателей на новый вид морских звезд.
Господь поставил стол – ешь ложкой!! И мы ели глазами и никак не могли насытиться.
Там, где риф обрывался, как обрезанный бритвой, синела бездна. В далекой глубине угадывались огромные рыбины. Как только солнце заходило за облачко, синь превращалась в провальную темноту, и желудок противно сжимался от ужаса.
Толчок ластами – и ты опять на рифе, где танцуют стайки рыб, словно перенесенные сюда из детских раскрасок.
О да! День сегодня удался! Остров Найгани, нам тебя будет не хватать!

7 августа 
Протяжный « плач Ярославны» продолжался все утро. Смешанный ансамбль в одинаковых юбках в синий цветочек так искренне печалился в «отвальной» песне, провожая нас, так долго махал руками на берегу, так артистично показывал, что готов утопиться от горя расставания, что мы и сами загрустили .

Настраиваясь на скуку долгого многоступенчатого переезда, мы были втянуты в национальный вид спорта «а фиг я тебя пропущу!». 
Кто бы мог подумать, что у таких добродушных фиджийцев жутко развито чувство соперничества на дорогах!
Нам наконец-то попался ас вождения. (Приехали на 2 часа раньше запланированного срока !!)
Вредный водила на раздолбанной легковушке впереди делал возмутительные трюки, чтоб только не дать себя обогнать. Он выезжал на середину дороги и петлял, как заяц. А когда под наше уханье мы его все же обгоняли, тут же находился другой, третий, четвертый такой же упертый анти-Шумахер, изматывающий нас скоростью пьяной черепахи.
Наш профи, ни разу не выругавшись(!!), невозмутимо , с ангельским терпением выруливал и гнал дальше. Правда, эти нахалы не сильно обижались и даже кричали: «Була!»

Казалось, время остановилось, застыло. Мы зависли вне времени. 
Где-то происходили землетрясения, в Москве горели торфяные болота и не принимал аэропорт.
А в нашем королевстве лимонный закат заливал ветровое стекло и ничего не менялось.
Фиджи казались песенкой с миллионом куплетов.
И пока она пелась, ничего плохого случиться не могло.