Пямятник братьям Койвунен и П.Юлле (по дороге за молоком)

Возле одного из таких участков между деревнями Конново и Гакково внимание привлекает полянка возле заросшего могучими елками ручья, а на ней – какой-то памятник. Подходишь ближе – и читаешь трогательную надпись о старом мельнике, расстрелянном фашистами. Стела установлена совсем недавно – цветы, не успевшие завянуть, свежесколоченные лавки для желающих подумать о смысле жизни, земля, не заросшая сорняками.
Инициатор установки памятника 70-летний инженер на пенсии Юрий Литвиненко – — нарвский житель, он как 30 лет назад увидел здешние деревни, так и решил в одной из них поселиться. Формально он дачник, на самом деле — один из немногих постоянных жителей деревни Тисколово. «Пять дымов у нас зимой, остальные дома стоят заколоченными», — говорит Юрий Алексеевич. Пишет Литвиненко о здешних местах. Кто из местных стариков что ему расскажет – он запоминает, а потом укладывает в сюжет. Одним из таких сюжетов стала история мельника Пантелея Юлле. О старом мельнике ему рассказал кто-то из Стюфов – уцелевших членов старой шведской фамилии, весьма распространенной в деревнях по берегу Нарвского залива. Уцелело Стюфов немного – будучи репрессированными по национальному признаку, семья эта большей частью сгинула по лагерям и тюрьмам. И не только эта семья. На кладбище у деревни Гакково стоит памятник местным жителям, погибшим в мирный период – с 1930 по 1940-й годы. 
А вот старого Юлле до войны не тронули. Погиб он уже в 1943 году, когда отказался уезжать в Финляндию, куда ингерманландцев и ижору переселяли насильно. Место его мельницы заросло, в кустах с трудом можно было найти фрагмент валунной стены. Нынешние старики вспоминают, что детьми зимой они отогревались на мельнице по дороге в школу и слушали рассказы дедушки Пантелея о дальних странах.

Да, Юлле был не простым мельником. Мальчишкой он попал юнгой на парусник – ведь здесь море видно из каждого окна, — потом закончил Нарвскую мореходную школу и стал шкипером. Плавал он по всей Европе, выучил несколько языков, но вернулся домой – чтобы стать мельником. Семьи он не завел, и только внучатые племянники в деревне Гакково продолжали его род.
Деревенский мальчик закончил все ту же мореходку и стал не просто капитаном – в 30-е годы его назначили на легендарный ледокол «Ермак». При Койвунене старый ледокол был отремонтирован и стал ходить по Северному морскому пути. Ивану на мостике «Ермака» рукоплескал Ленинград и посылал приветственные телеграммы Киров. Ему удалось избежать судьбы своих родных, репрессированных в конце 30-х годов, но имя его было прочно забыто. Ингерманландская фамилия Койвунен звучала как-то очень не по-советски, а родина капитана всегда отличалась непокорностью властям – ведь у них не было даже крепостного права и они привыкли жить в бедности, но свободно. (Так рассказывают, таковы легенды, а по другим данным Иван Койвунен был капитаном Ермака в 1924-1925 годах, когда Киров еще не был избран секретарем Ленинградского губкома партии. В 30-е годы Иван Койвунен был капитаном ледокола "Трувор" и был расстрелян в 1938 году, а его брат Андрей Койвунен, который также был моряком, избежал репрессий, до 22 июня 1941 года был капитаном ледокола "Ленин" и ходил по Северному морскому пути).

Эта история была рассказана Юрию Литвиненко родственниками моряков, но многие факты он нашел сам – в книгах и газетах. Вот тогда и пришло ему в голову поставить памятник курголовским капитанам. Но фигура из камня – это слишком дорого для деревенских жителей. Поэтому постепенно появилась идея стелы, посвященной Юлле – моряку и мельнику, ставшему практически символом Кургальского полуострова, свободному человеку свободной земли.
Жители окрестных деревень сдали деньги. Набралось десять тысяч. А памятник стоит двенадцать. И это – по знакомству, один мастер в Кингисеппе проникся этой идеей и сбавил цену. Недостающие 2 тысячи, а также деньги на перевозку и установку памятника пошли из кармана самого Литвиненко. А ведь еще ему нужно было вырубить деревья на месте мельницы – разрешение и сами работы тоже стоят денег. Очень помог пастор Григорий, живущий в Финляндии, но объезжающий здешние деревни как миссионер – ведь единственная в округе кирха в деревне Большое Куземкино стоит изуродованной и заколоченной, но ведь до нее людям из дальних деревень просто не добраться. Пастор нашел людей, которые помогли Литвиненко, на проповедях призывал народ жертвовать деньги на памятник.
К сожалению, восстановить мельницу и сделать из нее мемориал Литвиненко не под силу. Литвиненко говорит: «А у меня уже и жернова есть. Не от этой мельницы, от другой, у этой жернова голландские были, Иван из-за моря привез, но все-таки они годятся». Юрий Алексеевич не теряет надежды: вдруг найдутся люди, которые проникнутся идеей сохранения памяти о моряках Кургальского полуострова, и реконструируют здание? .

Адрес:

Кингисепский р-он. Деревня Конново.
(мы проезжаем всегда этот памятник , когда едем на велосипедах за молоком в деревню)

Дополнительная информация:

По правой стороне дороги между деревней Гакково и Конново.
Местным автобусом из Кингисеппа до деревни Гакково- 1 час и более - далее пешком вперед по дороге. Или на машине 3 часа из Питера или 45 мин от Кингисеппа.

Web-адрес:

unwd3.narod.ru/lo/pantel/inde…

памятник

   

  начальная экспозиция музея 2007 года

   

   

  дорога из Гакково в Конново

  хвойный лес Кургальского полуострова

  домик доярки -по моему второй с левой стороны в начале деревни

  доярка деревни Конново

  Свежее парное молоко

   

  фотография на память

  хвойя наполняет кислородом ваши легкие