Сказка Полярного Урала

Полярный Урал, Полярный Урал… Сказки Бажова, «Сокровища Валькирии» Сергея Алексеева, Хранители Знаний, тундра,  не спящее полгода солнце, реки со стоящей в нерест рыбой… Мечты рано или поздно сбываются – и вот мы здесь. Уже начиная от Печоры, мы метались от одного окна вагона к другому с возгласами: «Какая красота!!! Смотри – горы! Смотри – снежники! Смотри – настоящая тундра! Смотри – цветы какие яркие!».

На станции Харп (прочитайте наоборот, и узнаете истинное название этого места) нас встретил Зубков Александр Филиппович (он же Филиппыч, а для некоторых – Саша) – Дух-Хранитель места под названием Красный камень на 141 километре дороги Воркута – Лабытнанги. Дороги, построенной нечеловеческим трудом на человеческих костях – но об этом позже. А Дух- Хранитель  вполне себе материальный, его знают все в этих краях, а многие – и далеко за их пределами. Наберите его имя в любом поисковике, и увидите его, а также множество фотографий тех красот, которые он  делает  практически ежедневно. Потому что красота здесь очень непостоянна. Зашло солнце за тучку, и тут же поменялось освещение, появились новые краски, тени, силуэты… А если любить эти места так, как любит их Филиппыч, то красота становится неизбывной и вечной, и фотоаппарат можно вообще из рук не выпускать. Но фотоаппарат у него, как правило, висит на шее, а руки постоянно в работе. В деревянном домике, где могут разместиться 13 человек (в одной комнате  с двухэтажными нарами – 6 человек, в другой такой же – 4, и в третьей, с кроватями – 3), почти каждый день кто-то живёт. Гостей у Филиппыча – со всех волостей, и из ближнего, и из дальнего зарубежья. Поэтому, если соберётесь, договаривайтесь заранее. Есть ещё баня, небольшая, настоящая.

Воду для питья носят из реки Собь. Вода – волшебная: холодная, чистейшая, настоящий эликсир бодрости и молодости. Мы стирали в реке одежду без мыла и порошков. Просто раскладывали её в реке, придавив камнями. Через несколько минут, пока мы вертели головами в восторге от местных красот и делали несколько снимков, бельё становилось чистейшим. Белые футболки никогда не были такими белыми при наличии современных порошков и стиральных машин. Оставалось только выжать и развесить. Купаться в Соби проблематично – вода талая, холодная. Но невозможно было удержаться, чтобы не омыться этой водой, и я таки омывалась, по частям, однажды даже голову помыла (тоже без мыла и шампуней), а потом три дня её не хотелось «пачкать» водой обычной.

Воду для бани берут из родника. В домике есть кухня, на которой можно приготовить то, что кто-то привозит с собой, кто-то покупает в вагоне-лавке, которая приезжает с местным поездом через день,  кто-то заказывает вместе с Филиппычем у его друзей – они закупят продукты в Лабытнанги и передадут с проводниками.  А мы объедались ещё и грибами, которые пошли во время нашего гостевания. И не просто пошли – они сами выходили на дорожку, ведущую к реке. Когда мы шли туда, грибы просто складывали на видных местах. Шли обратно – собирали уже новые и забирали эти. Так за 20-30 минут можно было набрать ведро подберёзовиков. А каких мы набрали трав!.. Местный чабрец растёт на камнях -  мелкие фиолетовые цветочки. На ветру аромат тонкий, едва уловимый. А приехали в Москву, открыли пакет – медовый запах разлился по всей квартире. Иван-чай – действительно царский чай, с золотым отливом. Филиппыч заваривал его  на костерке на берегу Соби – он светился на солнце.  Дома этот чай  оживляет и тело (полезный же!), и душу – всё благорастворение того дня вспоминается. Впрочем, как и все другие дни...

Маршруты для нас, двух пенсионерок, Саша выбирал предельно заботливо и внимательно. Я бы даже сказала – запредельно. Мало кто из любви так заботится о своих ближних, как Саша заботился о нас, казалось бы, по должности. Но это, на мой взгляд, как раз и отличает настоящего профессионала от обычного исполнителя: он всё сделает не просто качественно, а – красиво и надёжно. Так мой отец говорил, когда ремонтировал что-то: «Меня не будет, вещь эта где-то в другом месте может сломаться, а там, где я склеил (или сшил, отремонтировал – неважно) – цело будет». Во-первых, сложность маршрутов нарастала постепенно. И каждый новый поход повышал нашу точку роста. То есть, если человеку давать дело ниже его возможностей – станет скучно, роста не будет; если существенно выше – происходит перенапряжение и отказ, а чаще – откат назад. А тут – мы шли по очень трудным, казалось нам, тропам, но  когда открывались неимоверно прекрасные дали, все трудности тут же исчезали, и душа летала, а тело пело. И каждый раз, оглядываясь назад, мы говорили: «Если бы мне кто-нибудь сказал, что я здесь пройду – ни за что бы не поверила!».  Каждый раз…  И в каждый следующий раз вспоминались стихи: «А горы всё выше, а горы всё круче, а горы уходят под самые тучи…». И опять на вершине был полёт души! А тело – все в один голос сказали, что я за 2 недели похудела, хотя весы в Москве показали те же цифры, что и до отъезда. Это я просто подтянулась и постройнела от такого движения. Так что, девочки и мальчики, если кого-то не устраивают параметры собственного тела – в горы, в горы, к Филиппычу!

А места, которые нам открывал Саша, требуют описания поэта уровня Пушкина или Лермонтова. Жаль, что они были только на Кавказе – эти места вдохновили бы их не меньше. Красавица Собь, морошковые поляны с огоньками ягод, прохладная голубика, каменные реки  и пенистые водопады, колыбельная гор – когда волнистые линии  уходят к горизонту, а ты обрисовываешь взглядом каждую следующую гору, всё дальше и дальше, этот ритм завораживает…  А Шаман-камень!!! Вот где силища неимоверная! Горы сами по себе – места Силы, а такое сакральное место, где во все времена проводились ритуалы (и проводятся до сих пор, и не заезжими эзотериками, а коренными народами) – оно живее всех живых. И сам камень, когда к нему подходишь, меняется, и состояние меняется. А когда на следующий день мы смотрели на него с другой горы, от ещё одного святилища, показалось (?!) что Шаман улыбается

А теперь ещё немного информации, чтобы не показалось, что восторженная городская барышня впала в эйфорию и поёт сплошные дифирамбы.

Живёт у Саши белохвостый орлан Кеша, которому браконьеры перебили дробью крыло в четырёх местах. Саша его выходил, но обитает  теперь Кеша летом в вольере, зимой – в домике. Без человека ему никак. А щенка хаски Бурю воровали 2 раза, и теперь Буря вместо вольной жизни сидит на привязи - уж очень доверчивая. А недавно появилась молодая росомаха – доедала зайца, не доеденного Кешей. И теперь Саша переживает ещё и за неё – какие люди ей встретятся? Всех их – Кешу, бурю, росомаху - вы можете увидеть на фотографиях у меня или у Саши в соцсетях.

А ещё – именно тут, у подножия горы Рай-Из, на берегу Соби находился женский лагерь: 2-й отряд котласского мостостройзавода строительства железной дороги Чум – Салехард – Игарка Северного управления лагерей НКВД (501-я стройка).  И прямо у дорожки, ведущей от домика к реке, можно увидеть ржавый фонарь с лагерной вышки, сломанную дверцу от печки, засов от ворот с огромной петлёй. Много найденных здесь вещей Александр передал в музей. Например, сплющенную с торца кувалду – щебень «делали» вручную, разбивая кувалдами огромные валуны. Металл не выдержал, сплющился, а сколько людей держали в руках эту кувалду? Скольких она пережила? И всё это (горе, тоска, отчаяние, безысходность, но и – жажда жизни) тоже там  присутствует, ощущается. Для меня главной реальной неприятностью были комары и мошка. Репелленты моя кожа не воспринимает, и я всё время ходила в москитке. Но и при этом я была вынуждена отмахиваться от туч комаров и мошки то ветками, то руками – жрут нещадно, даже через сетку. И всё время я думала: я сыта, живу в комфорте, одета качественно, окружена близкими, у меня руки свободны – а как же они? В голоде, в холоде, в болезнях, оторванные от близких, от всего привычного и дорогого, без лекарств и уж тем более без  репеллентов… Эта тяжесть в душе, при воспоминании о прошлом, я думаю, возникает у всех вас. Она всё время там, только оживает в определённые моменты и в определённых местах. А тут – постоянно. Даже на самых красивых вершинах, когда душа летала. Просто подъёмную силу души тоже можно тренировать и подпитывать.

Поднималась на очередную гору, видела внизу эту железную дорогу и  думала: сколько людей страдало и погибало, чтобы я могла увидеть эту красоту! Здесь, на горе, на просторе, в месте Силы я счастлива, но в их память я просто обязана быть счастливой и там, внизу! Не ныть, не бояться, а – делать всё надёжно и красиво. Вот и опять – «восторженная барышня»? Нет – благодарная путница! Благодарна всем, с кого это начиналось! Благодарна Саше Зубкову  и всем, кто помогал нам в этом путешествии! Благодарна – всем, всем, всем!