Вторая поездка в Германию на автомобиле: Зигер в Бремене

Продолжение заметки «Вторая поездка в Германию на автомобиле: Бремен и регистрация на Зигере»

День седьмой - пятница 25 августа. Определяющий день Зигершау – проверка поведения.

И вот наступила пятница - определяющий день выставки. Интрига этого дня заключалась в ответе на главный вопрос: отпустит Арчер рукав фигуранта при проверке поведения, или не отпустит? То есть выполнит команду «Дай» то есть «Аус» или нет? Эта проблема возникла тем летом в Дмитрове, где Арчер дважды не отпустил фигуранта. Сначала он отчебучил это на сдаче экзамена по первой ступени немецкой дрессировки Шутцхунд немцу Райно Флюге. Потом – повторил этот фокус на соревнованиях. Раньше проблемы «Ауса» у Арчера не было. Но изменение Ириной технологии дрессировки в целях устранения других недостатков неожиданно привело к тому, что Арчер утратил навык надежного выполнения команды "Дай". Поэтому все наши усилия могли пойти насмарку, если Арчер по команде «Дай» не отпустит фигуранта. Тогда - нас не пропустят в ринг, и можно считать, что мы прокатились в Бремен просто так для своего удовольствия!

 В Москве после двойного фиаско в Дмитрове со всей остротой встал вопрос о целесообразности поездки в Германию. Вдруг Арчер и там не отпустит? Ехать две с половиной тысячи километров, чтобы прекратить участие в выставке после проверки поведения? Есть ли в этом смысл? Ирина с Андреем все оставшееся до поездки время пытались отработать эту команду, но уверенности в ее выполнении в Германии все же не было. Надо сказать, этот фактор является одним из существенных для всех овчаристов, считающих своих собак выставочными «экстерьерными» и способными занять хорошее место в ринге. Поэтому переживали по этому поводу не мы одни. Все эти мысли крутились в наших головах, пока мы находились в пути из Лилиенталя к стадиону.

 Огромная пробка из машин при въезде на стадион отняла у нас около часа времени, добавив нервозности к нашему и без того взвинченному состоянию. Хорошо ещё, что мы записались на половину одиннадцатого и выехали заблаговременно. Все стоянки на стадионе были забиты немчатниками со всего мира. Пришлось оставить машину в каком-то переулке в полукилометре от стадиона. Наблюдая за этим разноязыким скопищем людей, фанатично влюбленных в свою породу собак, понимаешь, что не одна Ирина и я вместе с ней немного «сдвинулись» в своем увлечении. Оказывается, таких фанатиков хватает по всему миру!

Мы почти бегом привели Арчера к тренировочному полю, где уже вовсю шла проверка поведения. Тысячи зрителей уже с семи утра наблюдали за этой очень зрелищной процедурой. Уже издалека слышался многоголосый гул, одобрительные крики и аплодисменты. И нам предстояло оказаться в самом центре этого вулкана страстей!

 Едва отдышавшись, Ирина надела свой нагрудный номер. Когда нас пропустили на стадион, Ирина попросила меня не отходить от неё далеко, так как документы были у меня, а она не знала, что именно потребуют от нее судьи. Так и получилось. Я уже было занял удобное место на трибунах для видеосъемки, а она мне машет, чтобы я вернулся к ней. Оказалось, что судье нужна синяя бумажка – наш оценочный лист. Пришлось резво пробежаться к судейской палатке.

Отдав документ, я вернулся на трибуны и успел снять на камеру проверку поведения одного кобеля, который шел по очереди перед Арчером. Так как мы боялись, что Арчер может учуять меня на трибуне, и это его отвлечет, то я спрятался на самом верхнем ярусе, чтобы наверняка не быть им замеченным и учуюенным. Поэтому видеокамеру пришлось настроить на максимальное десятикратное увеличение. От волнения у меня тряслись руки, и я едва ловил в видоискатель камеры картинку с проходившей проверку собакой. Когда Ирина с Арчером направилась к судье, и на нее оказались устремлены взоры нескольких тысяч зрителей, стало еще страшнее.

 Чувствовалось, что Арчер тоже волнуется. Когда он был еще на поводке, Ирина несколько раз его продернула, чтобы добиться послушания. Тем не менее, когда она поводок отпустила, Арчер сразу сделал попытку побежать на укрытие к фигуранту, что ни в коем случае нельзя делать. Но, услышав окрик Ирины, дальше пошел по команде «Рядом». Шел, правда, плохо – на полтора-два метра впереди Ирины. Дома он так никогда не ходил, ни на соревнованиях, ни тем более на тренировках. Но такая дистанция между Ириной и Арчером оказалась всё же в пределах допуска судьи, поэтому их не остановили, и проверка продолжилась.

Когда фигурант неожиданно выскочил из укрытия, Арчер немедленно и азартно его атаковал. Хватка была довольно хорошей - почти полной пастью. Затем Арчер продемонстрировал великолепную «дорожку», когда фигурант протягивает висящую на рукаве собаку за собой, совершая при этом удары стеком по крупу. Собака при этом не должна сорваться с рукава, а для этого должна быстро-быстро перебирать ногами, чтобы не повиснуть на рукаве как сосиска. Потом фигурант остановился, и последовала команда Ирины «Дай!».

 Мгновения, прошедшие после этой команды, показались мне в ту минуту целой вечностью. С ужасом, как в замедленной съемке или страшном сне, я видел ту же самую картину, что и в Дмитрове. Арчер не отпускал... В тот момент, когда я решил, что все кончено, и можно собираться домой, Ирина подала повторную разрешенную команду, и, подумав, после небольшой паузы Арчер всё же отпустил! Судья зафиксировал выполнение первого упражнения, подняв руку, и разрешил продолжить проверку на лобовой атаке.

В отличие от прошлого года в Карлсруэ лобовая атака проводилась здесь не поперек, а вдоль футбольного поля стадиона. У нас в России на лобовую атаку на такое большое расстояние - метров восемьдесят, никогда собак не пускали. Поэтому, когда фигурант выскочил из укрытия возле одних футбольных ворот, а Ирина отпустила Арчера у других ворот, тот сначала не понял, кого же надо атаковать? Где фигурант? Он помчался, было, на судью, а не на фигуранта, так как судья перед этим сделал отмашку, и кобель это видел. Как потом выяснилось, так поступали многие собаки. Хорошо, что в эту секунду бегущий фигурант взмахнул стеком, Арчер увидел его и изменил направление бега.

Лобовая атака является одним из самых сильных элементов дрессировки Арчера. Он обычно идет решительно, быстро, не тормозит перед тем, как сцепиться с фигурантом, и часто просто «сносит» его. Все это он проделал и здесь, «врубившись» в фигуранта на большой скорости. Вижу хороший приём кобеля на рукав, резкий поворот, "дорожку" в несколько шагов, и остановку. Ну, же, отпустит??? На этот раз умница Арчерка отпустил фигуранта по первой команде! И даже грамотно по-спортивному при этом его облаял, чего здесь при проверке поведения, в принципе, не требуется. Слава богу!!!

Продолжая облаивание, Арчер дождался Ирины, и по команде «рядом» послушно пошел к судье. Кажется, пронесло! Слышу, что-то через микрофон объявил судья на весь стадион, но пока еще было непонятно, засчитал он прохождение проверки, или нет. Бегу к Ирине на поле, она вся светится от счастья – отпустил! Показывает мне ту самую синюю бумажку, где стоят пометки судьи, подтверждающие факт успешной проверки поведения.

На выходе с поля нас встретил Игорь. Оказывается, он нас искал вокруг стадиона и даже не видел нашего выступления. Ирина бросилась к нему на шею, и принялась его целовать. Он сначала не понял, думал, что она по нему так соскучилась за четыре дня, прошедших с момента расставания на польской границе. Но когда он узнал, что Арчер «откусался», поздравил нас, и мы договорились с ним идти на описание в ринг.

Теперь мы уже не так волновались. Мое отношение к описанию в ринге, как и в прошлом году такое – нам надо оказаться хотя бы предпоследними, то есть не самыми худшими среди всех тех собак, которые прошли проверку поведения. Ну а если удастся оказаться впереди хотя бы нескольких собак, то - это уже наш большой успех! Всего в рабочем классе по каталогу было заявлено более трёхсот пятидесяти кобелей. На проверку поведения в этот день вышли двести двадцать кобелей. Как позднее выяснилось, около девяноста собак не прошли проверку поведения и были сняты с ринга в результате различных нарушений - от недостаточного послушания, до побега от фигуранта. А мы, в отличие от многих, - успешно прошли это жуткое испытание!

Поэтому сразу стало понятно, что Арчер займет не только не последнее, но даже и не предпоследнее место. Но нам с Ириной мечталось, а вдруг повезет, как в прошлом году, и мы окажемся во втором или третьем рингах?

Описание происходило на центральной арене стадиона «Везер». Бременский стадион произвел на нас гораздо лучшее впечатление, чем стадион в Карлсруэ. Описание собак в ринге было также организовано гораздо лучше. Игорь, как проводник, то есть, хендлер, и Ирина, как владелец собаки, в ринг пошли вместе. Так поступали и остальные участники, ведь владелец и хендлер показывают свою собаку показывают свою собаку в паре. При этом привычного на наших выставках столпотворения вокруг ринга нет, все происходит чинно и спокойно. За процедурой описания наблюдают только заинтересованные лица, да стайка репортеров, снимающая весь процесс на профессиональную камеру в течение всего дня без перерыва.

Сначала Игорь показал помощнику судьи клеймо и зубы нашей собаки. Затем прошла проверка на крипторхизм. Судья удостоверился, что у Арчера, как полагается кобелю, имеется оба яичка. Потом Игорь пробежался с кобелем в специально выделенном для такой пробежки малом ринге, чтобы собака привыкла к полю и окружающей непривычной обстановке. После этого Игорь повел Арчера к судейской палатке и выставил его в стандартную стойку. Судил ринг рабочих кобелей Месслер – главный авторитет по немецкой овчарке, президент германского и мирового союза владельцев немецкой овчарки.

Ирина, как и полагается всем помощникам хендлеров, спряталась в специальное укрытие, которое находилось от палатки с судёй на расстоянии около двадцати метров. Оттуда по правилам можно было подавать привлекающие собаку сигналы, чтобы помочь хендлеру правильно выставить собаку. Я в это время находился в отдалении на центральной трибуне, в процессе не участвовал, а только занимался видеосъемкой.

Когда Игорь подвел Арчера к судье, возникла небольшая заминка. Как потом мы выяснили, она была связана с тем, что в оценочном листе при проверке поведения по просьбе Ирины сделали исправление степени дрессировки Арчера. Для того чтобы выставлять взрослую собаку на Зигершау в рабочем классе, необходимо иметь подтверждение степени дрессировки. Подавляющее большинство собак имеют здесь самую высокую третью степень немецкой дрессировки Шуцхунд. Реже – вторую степень. Так как экзамен по Шуцхунду может принимать только лицензированный судья Германского союза владельцев немецкой овчарки, то собаки не из Германии могут иметь международную дрессировку ИПО. Такая дрессировка собак служебных пород является немного упрощенным вариантом Шуцхунда, и немцы признают такую дрессировку.

Когда мы подавали документы на Зигершау, у Арчера была в наличии только прошлогодняя первая степень дрессировки ИПО. Он ее получил на соревнованиях, когда стал вице-чемпионом России в прошлом году. Это и было указано в каталоге и оценочном листе. Но выступать в рабочем классе только с первой начальной степенью дрессировки по ИПО просто не солидно. Ради этого в Москве Ирина форсировала сдачу экзаменов Арчером по второй и третьей степеням в течение одного месяца. Вторую степень он получил на Кубке России, где занял второе место и вновь стал вице-чемпионом. А третью степень он заработал на экзамене по ИПО на своей родной площадке.

И вот теперь на основании диплома, выданного в России, судья на проверке поведения зачеркнул в нашем документе в графе "Дрессировка" ИПО-I и поставил ИПО-III. Ирина показала судье диплом по дрессировке, где, кстати, указаны очень хорошие баллы по всем разделам: послушанию, следовой работе и защите - везде за 90 баллов (из возможных 100). Поэтому такое исправление в оценочном листе поначалу вызвало сомнение у господина Месслера. Но когда Ирина сменила Игоря в ринге и по команде «рядом» без поводка пробежала с Арчером сначала по направлению от судьи, а потом – на судью, Месслер обращаясь к своим помощникам, сделал одобрительную реплику. Эту реплику Игорь понял так, что Месслер снял свои сомнения в степени дрессированности нашей собаки.

Затем уже сама Ирина сделала с Арчером круг по рингу – пробежала метров двести. Как мне показалось с трибуны, можно было бы пробежать этот круг и быстрее. Но так бежать посоветовал Ирине Игорь, а он - профессионал. На такой скорости Арчер не показал привычного для него стелющегося бега рысью. Но все равно, их выступление выглядело со стороны относительно неплохим. На этом описание в ринге закончилось, и оставалось ждать следующего утра, когда обычно становятся известны результаты описаний всех собак и их предварительная расстановка в сравнительных рингах.

После окончания описания у нас появилось свободное время, и возможность отвезти Арчера домой в гостиницу для отдыха. Так как наш отель находился относительно недалеко, мы доехали до дому в течение получаса, немного перекусили и оставили Арчера отдыхать в номере. Сами же вновь вернулись в Бремен на стадион. Теперь после окончания нашей собственной проверки уже можно было без волнений придирчиво наблюдать проверку поведения других собак.

Почти вся российская делегация собралась в это время на трибуне. Все нас поздравляли с успешным выступлением Арчера. Мы понаблюдали за выступлениями других собак, и оценили их достоинства и недостатки. Интересна также была реакция зрителей на трибунах на каждое выступление и оценку судьи.

Проверка поведения – наиболее зрелищная часть этого мероприятия. Здесь наиболее явными представляются критерии оценки каждой собаки. Сразу видны хорошие качества собаки – дисциплинированное следование за проводником без поводка до момента появления из укрытия фигуранта. Оценивается противостояние собаки решительной атаке фигуранта на факторе неожиданности, хватка рукава фигуранта полной пастью, удержание на рукаве в процессе «дорожки», когда фигурант разворачивает собаку и делает с ней несколько шагов. Судятся отсутствие боязни ударов стеком по крупу, отпускание фигуранта после его остановки или по команде «Дай», удерживание и облаивание фигуранта до момента подхода проводника, стремительная лобовая атака с большого расстояния. При таком испытании трудно предвзято назвать хорошую работу собаки плохой, а плохую работу – хорошей. Тем не менее, ошибки и ангажированность судьи, как и везде, тоже имеют место. Но зрителей - не обманешь, они всё видят и всё понимают.

К этому времени стало известно, что проверку поведения уже не прошли три украинских кобеля: Вакс, Раттус и Инкас. Та же участь постигла всех российских сук: Баварию, Данаю, и даже Уллу, которая на предыдущем Зигере откусалась лучше всех собак из СНГ. Ждали выступления трех российских кобелей из Санкт-Петербурга и Петрозаводска. Как я уже говорил, их хозяева опоздали на запись из-за поломки своего автобуса. Поэтому Екатерина – представитель всех питерских собаководов в Германии, записала их по знакомству заочно на самый конец дня.

Степан «откусался» хорошо, а Натц и Пейрак были сняты с ринга. Таким образом, получилось, что из десяти российских и украинских кобелей и сук рабочего класса только два кобеля – Степан и Асслан не напрасно приехали в Германию. Все остальные рабочие собаки к дальнейшим соревнованиям допущены не были. Так еще раз подтвердилась истина: слишком мало быть просто красивой собакой, надо еще быть дрессированной собакой. Особенно обидно, наверное, было хозяевам Вакса, ведь он уже третий раз выставлялся на Зигере, и стал "легендарным" украинским кобелем. В прошлом году он хорошо «откусался» и получил в ринге сотое «отлично». Его хозяева наверняка хотели улучшить этот, в общем, неплохой результат, и вот – все напрасно! То же самое можно сказать и об Улле, ведь она получила в прошлом году очень высокое 51-ое «отлично». А теперь её даже не пустят в самый последний ринг!

Проверка поведения многих кобелей была заснята мною на камеру.

После окончания испытаний мы еще немного побродили среди палаток с собачьими товарами, и не торопясь, отправились домой в свой отель «Шумакер». Запасенное шампанское очень пригодилось нам за домашним ужином, чтобы отметить свершившийся факт - Арчер один из очень немногих среди наших отечественных собак успешно прошел проверку поведения на самом престижном собачьем мероприятии!

День восьмой - суббота 26 августа. Определяющий день Зигершау – сравнительный ринг.

По расписанию в этот день утром на Зигере обычно проходит конкурс племенных групп. Это мероприятие обычно продолжается несколько часов, поэтому торопиться к самому его началу нам не было необходимости. Я взял кобеля и пошёл с ним на прогулку по окрестностям Лилиенталя.

Нам с Ириной не терпелось узнать, в какой всё же по порядку ринг поставили судьи Арчера по результатам проверки поведения и описания? Обсуждая этот вопрос, мы позавтракали уже ставшими привычными для нас деликатесами со «шведского стола», а Ирина выпила свои привычные три чашки крепкого молотого кофе. Так как в этот день должны были приехать те постояльцы отеля, о которых заранее предупреждала нас портье, и которые заранее забронировали здесь места на выходные, то, расплатившись, мы покинули свой отель, надеясь к вечеру найти себе какой-нибудь другое убежище на ночь.

Остановившись в тихом переулочке, мы направились на стадион. Там мы нашли палатку, где уже выдавали листинги с результатами вчерашнего описания и расстановкой в рингах. Обычно по результатам предварительного описания на Зигере судьи формируют на субботу и воскресенье от четырех до шести сравнительных рингов в трех кобелиных и трех сучьих классах примерно по пятьдесят собак в каждом ринге. В каталоге было предварительно записано в нашем классе более трёхсот пятидесяти кобелей, на проверке поведения я насчитал около двухсот двадцати собак. С учетом того, что часть собак не прошли проверку поведения, я ожидал увидеть Арчера в четвертом ринге, то есть в конце второй сотни собак.

Однако оказалось, что четвертый ринг не был сформирован совсем, так как количество собак, не прошедших в пятницу проверку поведения превысило девяносто. Поэтому, обнаружив в списке номер Арчера в третьем ринге, мы поняли, что он занял место не ниже сто пятидесятого. В принципе такое место - это уже большой успех. Но так как в прошлом году мы были во втором ринге - семидесятыми, Ирина немного расстроилась. Я же пытался ее успокоить тем, что оценку в промежуточном классе, в котором мы выступали в прошлом году, нельзя сравнивать с оценкой в нынешнем рабочем классе.

Во-первых, поголовье взрослых собак существенно больше, то есть конкуренция жестче.

Во-вторых, в этом классе заведомо присутствуют все отборники и племенные производители, с которыми нам трудно конкурировать.

В-третьих, первая сотня лучших собак хорошо известна в Германии по многочисленным выставкам и соревнованиям, а Арчер приехал из российской тьму-таракани никому неизвестный.

В-четвертых, происхождение Арчера существенно менее благородное, чем у большинства присутствующих здесь собак. Чемпион мира Джек фом Норрикум, чей тип Арчер представляет, находится в его родословной только в третьем колене – он наш прадедушка. Тогда как у большинства представленных здесь собак – или родители являются чемпионами мира, или, на худой конец, деды с бабками.

В пятых, может сказаться на расстановке наша степень международной дрессировки ИПО, а не немецкой Шутцхунд.

И так далее.

Факторов, по которым мы должны быть скорее позади всего этого великолепного поголовья, чем впереди, объективно гораздо больше, чем видимых достоинств Арчера. Но мы всегда будем считать его самым лучшим!

Повздыхав, ведь нам всё же хотелось оказаться в воскресном втором ринге, мы отправились на центральную арену смотреть показательные выступления племенных групп.

Конкурс племенных групп тоже является весьма зрелищным мероприятием. Всего на выставке было представлено сорок четыре кобеля-производителя со своими потомками, которые, как и их папаши, тоже принимали участие в выставке в различных классах. Каждая племенная группа включала от одного десятка до пяти десятков собак, которые должны были демонстрировать судьям и многочисленным зрителям унаследованные от отца достоинства. Ирина делала свои заметки в блокноте, я же просто наблюдал за процессом, так как оценить экстерьерные достоинства и недостатки, да еще с такого расстояния я, как не специалист, не могу. По-моему, все собаки были красивыми, плохих собак не было или почти не было. Мне, как и многим, не очень нравятся собаки с «зонарной» окраской, то есть сероватые, а не чепрачные - черные с рыжим. Но, как оказалось, «зонарники» оценивались здесь судьями наравне с «чепрачниками».

Ирине больше всего понравилась группа Урзуса фом Бату, и особенно он сам. В прошлом году Урзус был отборником, то есть входил в первую десятку, а в этом году, забегая вперед, скажу, что он стал чемпионом. Я мог только согласиться с оценкой Ирины, и как потом выяснилось, с оценкой главного судьи. Конкурс затягивался, поэтому начало нашего ринга тоже отодвигалось. Но вот, наконец, по стадиону объявили о начале экспертизы в нашем третьем ринге.

Здесь опять произошла заминка, так как Ирина с Игорем неправильно друг друга поняли, договариваясь о месте встречи перед началом ринга. Поэтому мы немного понервничали, когда все уже собрались, а Игоря всё не было. Ирине пришлось надеть номер и самой занять место в ринге. Но она была в тот момент от волнения какая-то невменяемая, и было ясно, что ей будет очень трудно выставлять Арчера. На трибуне уже собрались все заинтересованные лица из российской диаспоры, а Игоря все не было. Наконец, он появился, перепрыгнул заграждения, и взял у Ирины нагрудный номер и кобеля.

Всего в нашем ринге было около тридцати собак. Нас сначала поставили шестнадцатыми по результатам вчерашнего описания. Судья дал команду, и проводники с собаками пошли шагом. Теперь в движении и в сравнении судья может определить, какие именно собаки лучше, перемещая понравившихся собак вперед в головку ринга. Сначала для всех собак сделали проверку «на выстрел». Ни одна собака не дрогнула, другого на соревнованиях такого уровня и быть не может. Потом перешли на быстрый шаг, почти на бег. Судья начал перестановки. Нескольких собак с конца он сразу переставил вперед – видимо, они ему хорошо известны. Потом он немного переместил собак в головке ринга. Я пересчитал количество собак перед нами, и увидел, что Игорь с Арчером оказались уже двадцатыми.

Ирина носилась и кричала, привлекая внимание Арчера на двух дальних прямых ринга, а я звал его с трибуны на двух ближних прямых. Арчер шел в ринге довольно хорошо, Игорь высоко держал поводок и профессионально следил за судьей. Как только тот обращал внимание на Арчера, Игорь поднимал руку, и все мы принимались истошно кричать, чтобы заставить Арчера не отвлекаться и тянуть Игоря вперед.

В какой-то момент главный судья господин Месслер посмотрел на Арчера особенно внимательно и дал Игорю команду продвинуться на несколько номеров вперед. Мы дружно заорали и зааплодировали. Нас оценили! Арчер стал в ринге тринадцатым. Потом последовало разбиение на пятерки. Сначала собаки демонстрировали бег по кругу на поводке с проводником, затем – бежали еще один круг без поводка с хозяином. Ирина в своей пятерке бежала третьей. Однако ей не удалось показать Арчера в рыси, так она быстро уперлась во впереди бегущую собаку, а обгонять по правилам нельзя. Поэтому бег Арчера немного скомкался. Сзади собаку показывала девочка лет двенадцати. Ее кобель бежал хорошо, и она обогнала впереди бегущую собаку. Зрителям понравилась маленькая девочка с огромным кобелем, и все зааплодировали. Судья поддался на эффект и передвинул девочку с ее собакой впереди нас. Так мы оказались четырнадцатыми в ринге, а позади нас - еще шестнадцать собак.

Перед началом ринга я опасался лишь одного. Судья мог дать наряду с оценками "отлично" некоторое количество оценок «очень хорошо». Я знал по прошлому году, что таких оценок в последнем ринге было около десяти. Я сказал об этом Игорю. Он был сначала уверен, что всем собакам третьего ринга дадут «отлично», так как слишком много собак отсеяли на проверке поведения. Но, выслушав мои аргументы, задумался и согласился, что такое не исключено. Поэтому в ринге он очень старался, опасаясь оказаться на границе оценок между «отлично» и «очень хорошо».

Когда Месслер остановил ринг и начал объявлять результаты экспертизы, я ждал самого важного – сколько будет оценок «очень хорошо». Когда он объявил, по-немецки конечно непонятно, я бросился к немецко-говорящим русским. Они мне сказали, что Арчеру поставили «отлично», но я всё же не был в этом уверен. Но когда я увидел, что Игорь обменялся рукопожатиями со своими соседями по расстановке, и все они были очень довольны, то понял, что оценка «отлично - ворцуглих» действительно у Арчера имеется. Ну а больше нам ничего и не надо! Получить на чемпионате мира «отлично» от самого титулованного судьи, значит - подтвердить действительно выдающиеся экстерьерные качества нашего любимого Арчера.

В результате всех расстановок в первом и втором рингах, у нас оказалось 114-ое «отлично», а с учетом десяти «отборников», которые стоят впереди всех, общее 124-ое место из 353-х заявленных на чемпионат кобелей рабочего класса. Быть 124-ми в мире, с моей точки зрения, гораздо более почетно, чем быть чемпионом или входить в отборный класс России, а Арчер к тому времени уже был чемпионом России, выиграв положенное количество выставок. Поэтому мы сами, и все кто болел за нас в Бремене, оценили выступление Арчера как очередной большой успех, подтверждающий не случайность нашего прошлогоднего успеха.

Ирина хотела собрать всех наших болельщиков и отметить наше выступление. Однако это не удалось сделать, так как  все собрались идти на традиционный банкет, который устраивали местные городские власти в Конгресс-холле по поводу Бундесзигерцухтшау-2000. Ирина тоже захотела посетить это мероприятие и договорилась с ними о встрече.

Но у нас еще оставалась нерешённая проблема с поселением, так как на тот момент мы были бездомными - с утра у нас не было гостиницы. Было начало пятого, когда мы погрузились в машину и поехали куда-нибудь поселяться. Надо сказать, я понял достаточную сложность этой проблемы, ещё когда мне сообщили в нашем отеле «Шумакере» о том, что на субботу и воскресенье все номера в отеле уже давно зарезервированы. Это означало, что приезжающие со всего мира и остальной части Германии собачники должны заполнить к субботе все отели Бремена и его окрестностей. Поэтому еще в среду я отбросил как нереальную идею поселения в дешевый отель типа «Этап», так как было очевидно, что места в нем были зарезервированы собачниками одними из первых.

Я надеялся, что кто-нибудь откажется от брони в нашем «Шумакере», но этого, к сожалению, не произошло. Тогда я понадеялся, что в субботу некоторые собачники уже будут выезжать из других отелей и освобождать свои места. Поэтому мы поехали искать счастья в отель «Атлантик», где жили многие другие российские собаководы. Нашли мы его уже около пяти часов вечера, а банкет был назначен на семь. Отель оказался шикарным - даже не трёхзвездочным, как "Шумакер", а - четырехзвездочным. Когда портье объявила, что свободных мест нет, я понял, что наша проблема с поселением может оказаться даже серьезней, чем я поначалу думал.

Поэтому я вступил с портье в более интенсивные переговоры, доказывая, что мне очень нужно здесь поселиться. Тогда девушка начала более интенсивно искать какие-то варианты, но неожиданно у нее «повис» компьютер. Она вспомнила, что кто-то из клиентов, забронировавших номер, хотел отказаться от брони, но она не могла это окончательно выяснить, так как отказ от брони был послан по Интернету. Я попросил её всё же забронировать мне номер, если подтвердится чей-либо отказ, и обещал вернуться к стойке через час.

Вернувшись к машине, я сообщил о возникших трудностях Ирине. Она сильно расстроилась, так как была уже очень настроена сходить на банкет. Обсудив возникшую ситуацию, мы поехали искать другое жильё и объехали еще три отеля, где также не оказалось свободных двухместных номеров. Перестраховываясь, я уже почти в панике в одном из дорогих отелей забронировал на всякий случай два одноместных номера. Если бы мы так поселились, то это, конечно, сильно удорожало бы проживание, но, по крайней мере, с моей точки зрения, обеспечивало нам надёжную ночевку.

Имея синицу в руках, мы вернулись обратно в «Атлантик», и, о счастье, нам достался журавль! Портье сообщила, что всё в порядке, отказ от брони одного из клиентов подтвердился, и мы можем спокойно поселяться.

Теперь, когда я всё рассказал о том, как нам трудно было найти приют в этот вечер, напишу несколько восторженных слов о нашем новом отеле. Он был совершенно новёхоньким, так как только что был достроен и введен в эксплуатацию в июне к началу Всемирной выставки Экспо-2000 в Ганновере. На эту выставку я, кстати, планировал съездить. До Ганновера от Бремена всего около ста километров, но из-за насыщенности нашей программы такая экскурсия у нас не получилась.

Отель "Атлантик" был построен с претензией на модерновую архитектуру 21-го века. Рядом со зданием отеля возвышается конференц-зал в виде огромной приоткрытой морской раковины моллюска. Так как отель расположен рядом с Бременским университетом, он задуман использоваться для проведения симпозиумов, семинаров и научных собраний. Кое-что еще было вокруг недоделано, но жилая часть отеля функционировала полностью.

Мы поднялись в бесшумном лифте на свой четвертый этаж. Выйдя из лифта, мы обнаружили мягкий полумрак. Коридоры напоминали отсеки космического корабля. Вообще, вся цветовая гамма

интерьеров была решена в сочетании синего, оранжевого и серого цветов. Чувствовалось, что продумана каждая мелочь интерьера. Обстановка внутри номера также решена в модернистском стиле: широкая кровать с белыми пуховыми одеялами, желтые навесные тумбочки, серые навесные шкафы-полки для одежды и телевизора, письменный стол для работы, маленький круглый стол для отдыха и плетеное кресло. Как и полагается в отелях с четырьмя звездами, в номере имелся холодильник - мини бар, а также телевизор средних размеров с тремя десятками бесплатных программ и несколькими платными программами.

Из окна открывался прекрасный вид на искусственный водоем и алюминиевую ракушку здания конференц-залов. На столе имелся цифровой телефон, воспользоваться которым для звонка в Москву я не смог, так как не разобрался в его электронном меню на немецком языке, а как переключиться на английский язык, так и не понял. В ванной комнате - огромные зеркала и зеленая узорчатая кафельная плитка. Имелась даже ванна (а не только душевая как в «Шумакере»). Все было продумано до мелочи, включая желтую резиновую уточку на полочке ванны. Все блестело чистотой и благоухало. То есть, если в «Шумакере» мы ощутили себя просто «белыми» людьми, то здесь почувствовали себя уже «очень белыми». Но и цена этому благообразию соответствующая – двести пять марок (около ста долларов) на двоих вместе с собакой.

Перед сном я прогулял кобеля и обнаружил по соседству прекрасный парк, в котором наряду с обычными атрибутами парка имелась специальная вспаханная дорожка для конных прогулок. Подумалось, живут же люди! И мы с Ириной и Арчером, хоть всего два дня, но поживем как европейцы.

День девятый - воскресенье 27 августа. Завершающий день Зигершау.

С утра – завтрак, вновь "шведский" стол. Для этой цели на первом этаже имелся просторный ресторан. Размеры раздаточных столов в «Атлантике» гораздо больше, чем в «Шумакере», да и ассортимент еды разнообразней. Поэтому мы, не торопясь, поели, и Ирина даже запасла Арчеру угощение. Оставив Арчера в отеле, и предупредив об этом горничную, мы поехали на стадион.

Пока шли соревнования во вторых рингах, и проводилась расстановка собак во второй половине первой сотни, мы с Ириной принялись решать проблемы собачьих покупок. Еще в предыдущие дни Ирина прошла несколько раз по торговым палаткам и приценилась к необходимым товарам. Поэтому мы целенаправленно пошли к палатке «Швайкерт» и купили по просьбе одного из московских дрессировщиков фирменный рукав с накладкой. Там же мы купили стеки для Андрюшки и в подарок фигуранту Славе, который готовил Арчеру «защиту». Затем мы купили Андрею фирменный рукав с накладкой. Следующей необходимой для дрессировки принадлежностью первой необходимости является набор апортировочных предметов. Подходящий набор мы приобрели у итальянцев. Выставочный ошейник Ирина купила еще в первый день чемпионата, но теперь она присмотрела еще один с углублением для гортани собаки. Пришлось купить и второй ошейник.

Затем мы пошли в палатку SV – союза владельцев немецкой овчарки Германии. Ирина мечтала выписать себе журнал – SV Цайтунг. Наши заводчики подсказали, что это можно сделать одновременно с вступлением в германский союз владельцев немецкой овчарки. Мы так и сделали, я оплатил членский взнос, заполнил на Ирину анкету. В результате Ирина стала действительным членом германского союза земельной группы №16, в которой объединяются все иностранные члены этой организации. А журнал с результатами чемпионата мы получим по почте уже в Москве. Потолкавшись среди палаток, мы купили наклейки с эмблемой SV и нынешнего чемпионата для себя и в качестве сувениров. Мы собирались их клеить на «торпеду» машины, ведь одна наклейка с прошлогоднего Зигера в Карлсруэ уже украшала её интерьер.

Среди торговых рядов мы встретили Карину с мужем. Они хотели купить кубки для следующей специализированной выставки немецкой овчарки в России, но не знали, как им эти кубки довезти, ведь они летели в Москву самолетом. Нам пришлось согласиться погрузить кубки в нашу машину. Надо помогать Карине, ведь она много делает в Москве для популяризации нашей любимой породы.

Мы набрали с Кариной около двух десятков кубков, отдали их на упаковку, и поехали в отель за Арчером.

В это время уже начался первый ринг кобелей рабочего класса, поэтому мы поторопились на главную арену. Кроме порядка расстановки кобелей отборного класса нас интересовало также участие в этом ринге Лайоса и Хилтона, принадлежавших нашим бывшим россиянам, а теперь русским европейцам. Когда мы увидели Лайоса у себя в отеле, Катя пожаловалась, что он сильно линяет и находится не в лучшей форме. Поэтому она очень переживала за его выступление. Хилтон жил и дрессировался в Германии, хорошо известен судьям, поэтому - он тоже в первом ринге.

Выиграл чемпионат, как и ожидалось, прекрасный кобель Урзус фом Бату. Вторым прошел зонарник Тимо фом Беррекастен, но его овчаристы не любят, и ему свистели зрители на трибунах. Третьим прошел сын прошлогоднего чемпиона мира Мак фом Адухт. Теперь, когда полностью определилась окончательная расстановка всех собак в чемпионате, мы взяли распечатку результатов и узнали о своем 114-ом "отлично". Получив грамоту и кубок, мы посмотрели парад и награждение победителей. Как и в прошлом году на параде не было российского флага. Руководитель российского союза владельцев немецкой овчарки что-то объяснял Ирине по этому поводу, но факт остается фактом. Несмотря на то, что представительство российских собак на Зигере в этом году увеличилось по сравнению с Карлсруэ в пять раз, на параде этого так и не было заметно.

Вот и всё... Праздник завершился. Можно подводить спортивные итоги. Среди семи кобелей рабочего класса, приехавших из России и Украины, и двух кобелей приобретенных русскими и выдрессированных в Германии лучше всех выступил Лайос. Он получил 19-ое «отлично». Этого следовало ожидать, ведь в прошлом году он был в десятке промежуточ