Венеция без стереотипов и Гранд-канала: сухопутные прогулки по Городу на воде. Часть 1/4

Мы покидаем площадь Санти Джованни и Паоло, предварительно оглянувшись на прекрасный колодец (я показывал его крупным планом в самом начале, когда рассказывал о венецианских колодцах вообще):

... и вскоре оказываемся у церкви Санта-Мария-Формоза, происхождение названия которой очень любопытно и, я бы даже сказал, курьёзно. В 7 веке некоему епископу Маньо, ставшему впоследствии святым, было видение: пред ним предстала Богородица и велела на этом месте построить церковь. В общем, ситуация вполне обычная, история знает таковых тысячи, если бы не один пикантный нюанс: Святая Дева имела обличие женщины с довольно пышными, по-нашему, по-светски, выражаясь, формами, то есть была очень даже "формоза" (formosa). И, нравится нам это или нет, церковь так и назвали: "Святой Марии с формами". Многие авторы так боятся этого слова, что изворачиваются, как только могут, называя церковь и "Богородицы роскошной", и "Богородицы статной", и "Богородицы крепкой" (в смысле телосложения), и "пышущей здоровьем"... Английские источники порой пытаются применить слово buxom, которое суть дела особо не меняет, поскольку означает в переводе те же "полная, упитанная, полногрудая". Я, честно говоря, не понимаю, почему Деве Марии зазорно оказаться с исконно женскими, присущими ей по человеческому рождению, формами, если даже в суперконсервативном православии есть иконописный образ Богоматери-Млекопитательницы, где Святая Дева изображается и вовсе с обнажённой грудью, вполне, кстати, оформленной... 

Тем не менее, не желая оказываться в центре внутрирелигиозных разборок, я оставлю название церкви без перевода: пусть будет просто Санта-Мария-Формоза.

К сожалению, многие так называемые "открыточные" виды снять не удалось: солнце совсем не всегда лучший друг фотографа... 

Перед церковью раскинулось огромное кампо - настоящая площадь, но нет, по здешним правилам - всё равно только кампо, выходящее с обеих сторон на каналы. Вот лишь небольшой его кусочек, наиболее, по-моему, уютный и даже какой-то домашний:

На каменном основании церковной кампанилы можно увидеть страшное лицо "со следами разложения и страдания", как охарактеризовал его Питер Акройд. Такие нарочито гротескные образы назывались scacciadiavalo (дословно - тот, кто отгоняет дьявола) или просто mascherini (маски) и служили защитой от злых духов и демонов, которых, как считалось, особо сильно притягивали церковные колокола (возможно, причиной такой логики было то, что именно в колокольни чаще всего ударяла молния, после чего они нередко рушились). Как правило, их устанавливали над входными дверями: на замковом камне арки или на косяке.

Подобные изображения я видел ещё не раз (не надо путать их с "Львиными пастями", представляющими собой особое явление, о котором я вкратце скажу чуть позже).

Особенно много масок-антидьяволов расположено на колокольне бывшей церкви Санта-Маргерита (видимо, демоны очень любили это место), но их, чтобы не очень вырываться из общей хронологии повествования, я покажу попозже.

А вот это лицо, вроде, не такое и страшное, наверное, scacciadiavalo не является... Сейчас, признаться, я уже не помню, почему именно я его сфотографировал: то ли просто так, то ли я что-то прочитал про него и хотел рассказать об этом, но за прошедшее время начисто забыл (сразу надо писать рассказы, сразу!)... Ну ладно, пусть будет просто так...

************************
Если от церкви Санта-Мария-Формоза немного пройти по Fondamenta Preti Castello, то мы окажемся в очень красивом месте, где расположен двойной мост (на самом деле мостов здесь два, но смотрятся они как единый ансамбль):

Если знать, куда посмотреть, то в углу дома перед первым мостом (он называется Мостом священников - Ponte dei Preti) можно увидеть то ли очередной древнеримский алтарь-жертвенник, то ли не менее старинную погребальную урну (пишут по-разному, а моих собственных знаний не хватает, чтобы грамотно определить истину):

Второй мост называется Райским (Ponte del Paradiso), поскольку ведёт на улицу с таким же именем - Calle del Paradiso. А вот почему так назвали улицу, неизвестно до сих пор, хотя в различных домыслах и предположениях недостатка не имеется: слишком уж, согласитесь, красивое название, чтобы не поломать голову над его происхождением.

Одна из версий заключается в том, что Калле-дель-Парадизо, то есть Райская улочка, очень нарядно украшалась во время праздников, особенно в Страстную пятницу. Может, и так, но сегодня ничего особенного она из себя не представляет и выделяется среди прочих разве что красивой готической аркой с изображением Мадонны, расположенной в начале улицы между двумя домами сразу за мостом.

Касательно происхождения арки тоже ведутся споры, начиная от даты её сооружения (то ли 14, то ли 15 век) и заканчивая причиной её появления, так или иначе связанной с историей знатных семей Фоскари и Мочениго, гербы которых изображены по обе стороны от Богородицы.

************************
Именно по Райской улочке, пройдя под аркой с Мадонной, мы и продолжим наше путешествие по Венеции. Поскольку, разрабатывая двухдневный маршрут, я разделил город не поперёк ("восток-запад"), а вдоль ("север-юг"), углубляться в дебри сестьере Кастелло мы сейчас не будем, а пойдём потихоньку в обратную сторону. Тут, хочешь не хочешь, а придётся пройти по мосту Риальто, поскольку это единственный мост через Большой канал на его восточном изгибе. Мост этот, должен признаться, мне очень не нравится, несмотря на его "брэндовость". Вроде, и красивый он, отрицать не буду, но слишком "венецианский", аж до банальности, до скуки... Я бы даже сказал, что он является выражением именно той Венеции, в которую, увидев её однажды, мне не хотелось возвращаться почти 20 лет. Так что даже фотографировать его желания у меня не возникло, тем более что одна его сторона была на реставрации (но это, конечно, как вы понимаете, всего лишь отмазка). Хотя нет, соврал, один раз, когда я ненадолго вышел на берег Гранд-канала, он всё же попал в кадр на заднем плане: 

И всё-таки, каким бы ни было моё отношение к мосту Риальто, я должен признать, что это самый известный мост в Европе. Конечно, во многом он обязан этим, особенно в нашей стране, этикетке на ликёре "Амаретто", который в начале 90-х продавался в каждой палатке и стал, наверное, первым крепким напитком, нарушившим монополию русской водки, Советского Шампанского и вина "Арбатское" на праздничных столах по всей "одной шестой части суши". Конечно, далеко не все знали его (моста) название, но характерный контур знаменитой "арки" был знаком чуть ли ни каждому.

Особых конкурентов в этом плане у моста Риальто я не вижу. Мне представляется, что с большим отрывом от него наверняка идёт пражский Карлов мост, а вот дальше... Если только кто-то вспомнит самый красивый в Париже мост Александра III, других же претендентов (именно в массовом сознании) мне представить трудно.

Рассказывать что-то о мосте Риальто, особенно учитывая моё отношение к нему, я не буду, вспомню лишь факт, граничащий с курьёзом: построил его архитектор с очень символической фамилией: Мост, то есть Понте, Антонио де Понте. При этом будет справедливым отметить, что он заочно выиграл "тендер" у таких "монстров", как Микеланджело и Палладио (тот самый, из Виченцы), проекты которых были отклонены городскими властями.
...................................
Сразу за мостом Риальто (напомню, что мы сейчас идём в левую по карте сторону) начинается сестьере Сан-Поло, а заодно - та Венеция, которая, мягко говоря, является очень "не моей". Поэтому, не обессудьте, идти здесь мы будем быстро и остановимся только в нескольких местах. Например, около такой "тематической" капители в верхней части одной из колонн рыбного рынка:

Пожалуй, единственным из общепризнанных венецианских "маст си", которое мне действительно и искренне нравится, и пройти мимо которой было никак нельзя - церковь Сан-Джакомо-ди-Риальто, очень необычная, очень симпатичная, и очень похожая на сказочную - недаром она заслужила уменьшительно-ласковое прозвище Сан-Джакомето.

Её часто называют самой старой в Венеции и датируют 5 веком. Так это или нет, на самом деле никто не знает, и споры в учёных кругах до сих пор идут, но известно, что сегодняшняя церковь была построена в 12 столетии и реставрирована в самом начале 17-го по заказу дожа Марино Гримани - того самого, что "засветился" в жуткой легенде Кампьелло-дель-Ремер.

Особую прелесть Сан-Джакомето придают огромные часы с циферблатом на 24 деления, сменившие в 15 веке изначальное окно-«розу». Они были установлены для удобства торговцев: на площади перед Сан-Джакомо-ди-Риальто с древних времён проходил главный городской рынок.

На другой стороне же площади находится скульптура, изображающая маленького, но сильного - посмотрите на его мускулы! - человека, согнувшегося под тяжестью свалившейся на его шею (в обоих смыслах) каменной кафедры, с которой зачитывали официальные объявления и приговоры. Это одна из городских знаменитостей - Гоббо ди Риальто, Горбун Риальто, появившийся здесь в 1541 году. Попутно скульптуру использовали в качестве позорного столба, выставляя к ней преступников и должников. А заодно - уже неофициально - для расклейки разного рода пасквилей, так что весь из себя официальный днём, по ночам Гоббо, наряду с Риобой с Кампо-дей-Мори, превращался в заядлого вольнодумца.

...................................
Риальто - район насквозь торговый. Здесь товары продавали, здесь их зачастую и хранили. Вот очень своеобразная дверь, ведущая в помещение, где держали вино или масло. Как видите, форма дверного проёма сделана так, чтобы было удобно выкатывать бочки, которые потом везли (возможно, так и катили) на рыночную площадь:

...................................
Следующий мост мало чем выделяется среди прочих мостов Венеции, но с ним связана любопытная история... Он называется Понте-делле-Тетте (Ponte delle Tette). Tetta (tette во множественном числе) по-итальянски означает женскую грудь, так что каждый сам может перевести название моста в меру своей воспитанности (лично я терпеть не могу устоявшееся в русском слэнге слово, которым направо и налево стали называть эту прекрасную часть женского тела, хотя, если честно, именно оно по смыслу здесь подходит больше всего).

В 16 веке Венецию захлестнула волна гомосексуализма (тут так и хочется патетически воздеть руки к небу и театрально вскричать: "О, времена, о нравы", хотя на самом деле во все времена нравы были примерно одинаковыми, различалась лишь степень информированности о них. Просто где-то когда-то о чём-то умолчали, а где-то вынесли на "передовицы", потому и получается разница, которой, по сути, нет. К примеру, в монастырях, что мужских, что женских, однополых связей во все времена было не меньше, чем в Венеции, но Венеция считается порочной, а "божьи обители" - святыми). Обеспокоенные этим власти решили хоть немного повлиять на ситуацию и повелели городским проституткам, коих, кстати, насчитывалось более 11 тысяч на сотню-полторы (в разные годы) тысяч жителей (то есть, если отбросить детей и явную "мОлодежь", то на каждую "девушку по вызову" приходилось всего около десятка клиентов, причём обоих полов, так что трудиться "по-стахановски" венецианским проституткам явно не приходилось; посмотрев на эту цифру с другой стороны, мы увидим, что фактически каждая пятая венецианка была проституткой), проживающим около Понте-делле-Тетте, стоять у окон и на балконах с обнажённой грудью, дабы привлекать мужчин женскими прелестями и не давать им отклониться от пути истинного и самой природой предназначенного.

Вообще тема проституции с историей, бытом и нравами Венеции переплетается очень тесно. В городе, где предприимчивость и коммерческая рациональность всегда были главными приоритетами, уж точно превалирующими над вопросами морали, проституция поощрялась на государственном уровне. Во-первых, проституток возвели в ранг налогоплательщиц (для чего была даже проведена их перепись), что, учитывая их число, приносило в бюджет немалые средства: было подсчитано, что собранных от доходов проституток денег хватало на сооружение 12 кораблей! Во-вторых, венецианская проституция, ставшая знаменитой и превратившаяся в один из самых раскрученных "брэндов" города, привлекала сюда всё больше и больше гостей и способствовала развитию торговли.

Особое место в Венеции занимали куртизанки - элитные проститутки, имевшие репутацию женщин образованных и утончённых, способных вести светские беседы, со вкусом одеваться, разбираться в поэзии, музыке и живописи. Они обладали прекрасными манерами, зачастую умели играть на лютне и петь и почти всегда состояли на содержании богатого, часто высокопоставленного, покровителя, а то и не одного. Такие проститутки "высокого полёта" назывались cortigiane oneste, в дословном переводе - "честные куртизанки". Разумеется, честность, как таковая, была здесь ни при чём, слово "onesta" в данном случае имело смысл "избранности", успешности, особой "касты". Иногда его переводят как "благородная", что тоже не вполне передаёт смысл этого понятия.

Интересно, что в 1565 году в Венеции вышла книга Il Catalogo di tutte le principale et piu honorate cortigiane di Venetia - некая рекламная "энциклопедия" местных "жриц любви", в которую были включены 210 наиболее известных городских куртизанок вместе с их адресами и ценами за предоставляемые услуги (то есть практически прайс-лист!)...

Жизнь венецианских куртизанок довольно неплохо показана в фильме "Честная куртизанка" ("родное" название - Dangerous Beauty) и книге "Письмо Россетти" Филипса Кристи – вообще лучшей из того, что я читал о Венеции в жанре беллетристики.

Другой составляющей венецианской проституции были... монастыри. Французский писатель Филипп Соллерс в книге "Казанова Великолепный" пишет: "Венецианские женские монастыри той эпохи - прославленный садок галантных похождений. Множество девушек, отнюдь не монахинь, «ждут там своего часа». Хотя за ними установлен надзор, при наличии денег и связей они по ночам могут украдкой покидать стены монастыря. Обязательно в маске. И вернуться надо засветло, для чего есть пособники. Гондольеры в курсе дела, Государственные инквизиторы тоже. Следует только соблюдать меру: никаких скандалов, никакого шума. Когда в Венецию, например, прибывает папский нунций, три монастыря соревнуются друг с другом, чтобы поставить ему любовницу. Монахиню выбирают, как выбирают высокого полета куртизанку, роскошную гейшу". Сергей Нечаев в книге "Венеция Казановы" приводит пример, как венецианский дож Джироламо Приули в своём дневнике называет монахинь "публичными девками", а сами монастыри - "публичными домами". Дальше он пишет: "Многие монастыри были не чем иным, как борделями. Это общая тема. В 1497 году францисканский священник заявил в базилике Святого Марка: «Как только иностранец приезжает в этот город, ему показывают женские монастыри, которые на деле следует называть не монастырями, а борделями и публичными домами». Оглашение этого факта с церковной кафедры свидетельствует о том, что он ни для кого не был новостью. В середине XVI века женский монастырь обращенных принимал в своих стенах мужчин, а его духовник исполнял роль зазывалы. Казанова в мемуарах сообщает, что за сотню цехинов ему предложили аббатису монастыря девственниц". 

************************
Быстренько пройдя через неуютный Сан-Поло (впрочем, в него мы ещё вернёмся), мы оказываемся в соседнем сестьере Санта-Кроче. По пути я с сожалением смотрю на закрытые днём двери таверны La Zucca, специализирующейся на блюдах из тыквы и кабачков. Где-то и когда-то мне попалось столь восторженное описание подаваемого здесь тыквенного флана (Flan di zucca), что мне, в общем-то, любителю овощной кухни, жутко захотелось попробовать его. Но, к сожалению, время работы остерии очень ограничено, а добраться сюда на ужин уже не получилось... А жаль, блюд на мой вкус здесь явно предостаточно: http://www.lazucca.it/osteria-a-venezia/ .

Площадь Сан-Зан-Дегола (Campo San Zan Degola) с одноимённой церковью Иоанна Крестителя Обезглавленного - ещё одно чисто венецианское кампо: тихое, домашнее, очень атмосферное. И с непременным колодцем посередине:

Или кампо и церковь Сан-Джакомо-делл‘Орио (San Giacomo dall'Orio) - просто потрясающее по своей аутентичности место, где сам воздух, кажется, пропитан, уютом и спокойствием:

Правда, со стороны другого фасада чуть более оживлённо... но всё равно не в это время:

Очень живописный, как мне кажется, вид:

Не установленная до сих пор причина названия церкви оставляет простор для множества версий. Самая красивая, на мой взгляд, объясняет его тем, что где-то около церкви когда-то росло лавровое дерево (lauro), к которому, возможно, прихожане привязывали коней в те времена, когда на них ещё свободно передвигались по всему городу.
...................................
Прекрасный мраморный портал (без ворот) ведёт на территорию Большой Скуолы св. Иоанна Евангелиста (по нашему - Иоанна Богослова) - Scuola Grande San Giovanni Evangelista:

Пройдя через соттопортего (напомню - крытый проход сквозь здание), я был поражён: практически вся его кирпичная стена была покрыта самой натуральной солью! Понятно, что венецианский воздух пропитан солью лагуны, но почему именно здесь она появляется в таком количестве, я, признаться, сказать не могу... Я даже слегка попробовал её - вполне себе солёная соль 

Небольшой частный корте - я его приватность и не нарушал, просто сфотографировал с разрешённого (точнее - с незапрещённого) расстояния:

************************
Разбивая маршруты венецианского городского путешествия по дням, я учитывал, что большинство христианских храмов - соборов и церквей - лучше всего смотреть во второй половине дня, когда солнце освещает их главные фасады. Поэтому тот путь, о котором сейчас идёт речь, я специально поставил на первый день, на послеполуденную прогулку. Однако Венеция, даже к Папам относившаяся, мягко говоря, без пиетета (история с образованием Гетто тут, скорее, нечастое исключение), на сложившиеся каноны не то, что бы плевала, но не особо им следовала. Особенно если ситуация требовала обратного. А что может быть более уважительной причиной, чем географические особенности самой Венеции? А они, эти особенности, требовали строить не так, как положено, а так, как получается. Вот и ориентированы здешние церкви не алтарём на восток, как принято во всём каноническом христианстве, а так, чтобы вписаться в небольшой участок суши между двумя, а то и тремя каналами-рио.

Вот и главный фасад одной из самых больших венецианских церквей - базилики с длинным названием Санта-Мария-Глориоза-деи-Фрари, в силу этого давно сокращённым до просто Фрари, построенной францисканцами в 13 веке и перестроенной в 15-м, оказался совсем не в той стороне, прямо против солнца. И хотя я всячески старался отгородиться от него стеной какого-то дома, фото всё равно получилось неудачным...

Зато апсида освещалась просто идеально:

Две разные, но, в то же время, чем-то неловимо похожие (наверное, белыми мраморными фасадами) церкви: св. Фомы (Сан-Тома, San Toma):

...и св. Рокко, или Роха (San Rocco):

На последней фотографии слева от церкви виден фасад одной из самых знаменитых венецианских Скуол - Большой Скуолы-ди-Сан-Рокко (Scuola Grande di San Rocco), которую иногда называют "Сикстинской капеллой Венеции" за расписанные Тинторетто интерьеры.

Среди множества венецианских колоколен мне больше всего понравилась вот эта: очень похожая на минарет мечети кампанила церкви Сан-Панталон, посвящённой св. Пантелеймону (сама церковь имеет довольно некрасивый фасад, оставшийся незаконченным, то есть неотделанным):