Абхазский несезон — какой он?

начало рассказа здесь Зимняя Абхазия и Рица в придачу 

краткое содержание первой серии: мы отлично съездили на Рицу, а на второй день отправились в Н.Афон. Пока я скакал по камням Анакопийской крепости, щелкая фотоаппаратом и варежкой, наш водила Масик реших приударить за подругой жены….

_____________________________________________________________

Вернувшись с Анакопийской крепости, купить билеты на ближайший сеанс в Н-Афонскую пещеру не удалось, пришлось погулять по Афону. Магазины работают, но многие кафе закрыты. Несезон! Туристов немного, торговцев сувенирами намного больше. А цены в центровых местах все равно ломят в два раза, чуть отойди в сторону и весь товар резко дешевеет. Уж тут мои женщины оттянулись по части шоппинга — накупили копченого мяса, из него делают ажьцаа дзны — мясо, жаренное на вертеле. Прикупили орехов, и, по моему персональному заказу — вяленую хурму. На вид ничего особенного — сморщенные коричневые мешочки, висящие на веревке. Но, в реальности, потрясающе вкусная штука, особенно когда свежая — поверху сухофрукт, а внутри нежная, чуть подвяленная мякоть — вкусняшка! И, конечно, уделили внимание еще одному абхазскому бренду — мандаринам. Жена и дочка фанатеют по этим фруктам, а я как-то не очень. Дегустация в Абхазии не изменила моего мнения — кисловаты на вкус, а от долек остается жесткий жмых. Предлагают широкий выбор ядреной аджики — неплохо, но без оргазма.

 

Неподалеку от пещеры рукотворный водопад, образованный рекой Пцырсха, когда-то здесь была ГРЭС, построенная еще при царе для снабжения монастыря. Станция работала до советских времен, но не пережила лихолетья абхазской войны. Мощный поток воды с гулом устремляется вниз, народ очень любит фотаться на фоне этого водного буйства. Никто даже предположить не может, что за водяной стеной монахи устраивали камеры-холодильники. А еще здесь были мельница и пекарня, нынче ничего не осталось. Справа от водопада церковь Симона Кананита — святого апостола, проповедовавшего христианство в этих местах. Увы, ее врата наглухо забиты, церковь дано не функционирует. По традиции местные власти ждут инвесторов и меценатов из России.

 

В пещерах бывал не раз и не два, причем, в самых разных странах мира, но Н-Афонская пещера была самой первой в жизни, потому и запомнилась навсегда. Пещера настолько глубоко расположилась в недрах Иверской горы, что к ней пришлось прокладывать метро-ветку. Утомленный жизнью и непосильным трудом минипоезд привычно всосал в свои игрушечные вагоны очередную сотню туристов. В самом центре огромной горы шустрая вода за десятки тысяч лет промыла гигантские карстовые пустоты, их объем около миллиона кубометров. Пещеры настолько велики, что в самой большой построен огромный мост — самый большой подземный мост в мире! От него до дна пещеры метров 10, а там бездонный слой грязи. В период паводка здесь скапливается столько воды, что она затопляет мост. Туристам показывают 6 залов из 9 имеющихся. Количество сталактитов и сталагмитов в доступных пещерах невелико, зато, в пещере Геликтитовый грот гостей восхищает огромный каскад сталактитов Каменный водопад Апсны, напоминающий гигантскую вуаль. Возвращаясь из карстового царства, пришлось долго ждать на узкой платформе в ожидании поезда. У дальней стенки стоял неисправный состав, а в голову лезли дурные мысли. Стоим мы в полутемном душном каменном мешке, над головой миллионы тонн камня, состава нет, а вдруг на поверхности что-то случилось? И как тогда выбираться наружу?

 

   

 

В этом городке все связано с именем святого апостола Кананита: неподалеку от пещеры расположен Ново-Афонский Симоно-Кананитский монастырь. В конце 19в старцы Пантелеймоновского монастыря в Греческом Афоне получили от царя землю и деньги на строительство новой обители неподалеку от места жизни и смерти Кананита. Строили долго и трудно, освятили монастырь лишь в 1900 г., даже Александр III отметился в этих местах. Куранты на колокольне — царский подарок. Но безбедная монашеская жизнь длилась очень недолго — вскоре грянула революция… Во времена абхазской войны здесь был госпиталь, и лишь в 94г монастырь вернули в святые руки.

 

Зимние дни очень коротки, у нас еще полно дел, а уже темнеет. Бежим к заброшенному вокзальному павильону платформы Пцырсха (пихтовый родник). Красивый в недалеком прошлом павильон, чернея проемами с выбитыми стеклами, нависает над водной гладью рукотворного озера Пцырцха, заросшего кувшинками. Апокалиптический пейзаж, достойный съемок в фильмах-ужастиках про вселенские катастрофы. Платформа устроена меж двух гор, пронзенных ж/д тоннелями, на ржавеющих рельсах молодежь любит устраивать необычные фотосессии, тут все пропитано духом забвения. Правда, туристы не знают, что по путям все еще ходят редкие товарняки, и даже один пассажирский — Москва-Сухум. И-нет утверждает, что ходят электрички Адлер-Сухум, но зимой их нет — несезон.

А если перейти через пути, там в ущелье журчит шустрая речка Псырцха. А тропа ведет прямо к пещерной келье святого Апостола Симона Кананита, того самого — одного из 12 ближайших сподвижников Христа. Вход в ущелье тоже платный, но наш джигит договорился с кассой — все равно уже темнеет. У тропинки есть камень с необычной выемкой, говорят, это след стопы Апостола. Вход в пещеру келью по ступенькам снизу, но это уже творчество монахов, они пробили ход и сложили лестницу. Сам Кананит спускался в свою каменную обитель сверху со скалы по веревке. По легенде, Кананит не только жил и подвизался в этих местах, но здесь же и принял мученическую смерть — враги распилили его пилой!

Увы, к вечеру моя зеркалка разрядилась, пришлось фотать чужой мыльницей.

 

   

   

На набережной расположен пруд с лебедями и кафе, где пекут самые лучшие хачапур-лодочки, но сейчас все закрыто — несезон. А кушать очень хочется, обед то пропустили, пришлось ужинать по возвращении в Гагру, на окраине которой отвергнутый ухажер-водила завез нас в ресторан. По местной шоферской традиции сел с нами за стол, закусил-выпил чачи, но заботы по оплате счета оставил мне — так здесь принято. Едят абхазы просто, но со вкусом: жареное мясо, салатик, бобы в остром соусе. И, обязательно мамалыга — это такая крутая каша из кукурузной муки, она заменяет абхазам хлеб. На мой вкус — дрянь-дрянью, случайно услышали, как молдаванка за соседним столом обронила: у нас в Молдавии, для корма свиней мамалыгу и то лучше готовят))) В гостевом доме ждал сюрприз — вырубили свет. Хозяин, русский, кстати, ворчливо ругнулся: опять Путин веерные отключения устраивает! Ну, при чем здесь наш президент?!? А свет скоро дали, и мы провели очередной уютный зимний вечер в Гаграх.

Два дня в Абхазии с местными таксистами прошли очень удачно и содержательно. Любой таксер прекрасно знает историю последних десятилетий, но, хотелось услышать настоящего экскурсовода с его историческими сказками и байками. Решили взять организованный тур в Сухум. Небольшой минибас, долгие сборы группы по всем отелям Гагры — все, как обычно, и вот мы мчимся вдоль моря. Поворот к Бзыбскому ущелью удивил безмерно, зато гид была в прекрасном настроении. А почему нет?, ведь январская погода решила вновь побаловать нас солнышком. А повезли нас на принудительный шоппинг — каждый турист обязан затариться абхазским вином и медом под самую завязку. Понятное дело, что толика заплаченных денег перекочует в карман гида. В очередной раз прослушав лекцию о пользе местного меда, прополиса, медовухи и апитонуса, я заинтересовался милой котярой, что сидела на полу. Решил сфотать ее, и присел на корточки. Недолго думая, котяра встала, потянулась, и без колебаний забралась мне на колени, урча от удовольствия. Видя, что я ее не сгоняю, она пошла еще дальше и забралась мне на плечо, именно в таком виде я сделал отличное селфи с кошкой. Кто из нас остался более доволен общением, даже и не знаю.

 

   

В качестве сюрприза нам преподнесли благую весть, что тур сборный и покажут не только Сухум, но и еще живописное ущелье в местечке Черниговка. Следующая неожиданная остановка произошла в Н.Афоне, гид вновь изменила программу и решила кормить нас здесь, а не в Черниговке, как обещала ранее. Ничего ужаснее, чем обед в затрапезном Афонском кафе, мы не ели никогда — у всех потом разболелся желудок. Особо шокировало харчо — из одной кастрюли наливали паломник бледной жижи, из второй — немного ядовито-оранжевого отвара. Потом все это предлагалось размещать и хавать.

Добрались в Сухум совсем не рано, проехав город насквозь, увидели разрушенные здания и стены домов, испещренные сотнями оспин от попаданий путь и осколков. Война прокатилась по этому городу огненной колесницей, некоторые здания до сих пор не восстановлены. От Сухума не так уж и далеко до границы с Грузией. Русским пересекать эту границу категорически нельзя: грузины считают, что Абхазия — это до сих пор Грузия, поэтому запрещают въезд со стороны Псоу. Абхазы и грузины могут пересекать границу, но для этого нужны веские основания и спецразрешение компетентных органов. Кстати, абхазы говорят, что все грузины, воевавшие на их земле, известны и им въезд в республику заказан навсегда.

Часть группы повели в обезьяний питомник, а мы отказались. После сотен диких обезьян, которых мы повидали в Индии, смотреть больных и несчастных зверьков в клетках мы не можем. Несчастные подопытные зверьки, им и так было несладко. А во время войны вообще все стало плохо — часть обезьян разбежалось по окрестностям, тем, кто остался, не хватало еды. Добрые люди собирали кто, что может, один пекарь ежедневно присылал хлеб в машине. Смышленые зверьки запомнили звук двигателя и, услышав его даже издалека, нетерпеливо бежали к кормушкам в ожидании корма. А в глубине питомника есть памятник Павлову, окруженному сворой веселых собачек. Этого ученого я сильно уважаю, много чего интересного он выяснил об условных и безусловных рефлексах. Но радость собачек в скульптурной группе совершенно не понимаю. Ведь для них Павлов был настоящим вивисектором, который ставил на собаках жестокие опыты. А главной достопримечательностью считается большой памятник обезьяне.

 

По пути проехали село Мархяул, где есть целебный источник минеральной воды. Но не только водой знаменито село, здесь родился всесоюзный палач и насильник — Лаврентий Берия, вона как! А в самоущелье мы попали только к вечеру, в нем расположился необычный ресторан Ассир. Его столики и залы живописно разбросаны по крутым берегам ущелья, на дне которого шустро журчит речка Правая Мачарка. Красиво, необычно, оригинально — все эпитеты хороши для этого места. Представляю, как классно тут летом вдарить по шашлычку, закусить хачапуром и потягивать Апсны или Лыхны, сидя за столиком над прохладным и кристально чистым потоком. Говорят, что в реке можно увидеть форель и попросить выловить ее на ужин! Но это не для нас — времени нет, да и зимой сидеть на воздухе некомильфо.

 

 

   

 

   

В Сухум прибыли в полной темноте, в кафе на набережной планировалось дегустировать знаменитые хачапур-лодочки. Однако, гидша и здесь решила схалтурить, заказав хачапури на вынос, чтобы народ давился этим блюдом в тесном автобусе. Мы были категорически против и настояли, чтобы есть в кафе, а все остальные отправились бродить по темной набережной. Несмотря на прекрасный вкус хачапуров, день прошел крайне бездарно. Всю световую часть мы провели на шоппинге, лишь в сумерках побродили по ущелью и в темноте не увидели Сухум. Вывод один: бойтесь сборных экскурсий от туроператора ApsnyTravel — позор этому туроператору!

   

Ехать в зимнюю Пицунду нас отговаривали все — скучно, грустно и не интересно. А мы все равно решились. Утром хозяин заговорщицки вызвал меня с завтрака, во дворе на столике стояли два бутыля с прозрачной жидкостью. Пробуй, предложил хозяин, налив первую рюмку. Характерный запах не оставил сомнений: это же мой любимый утренний напиток — чача! Вторую рюмку налили из другой бутылки, опознать, что там 50 градусов крепости, было невозможно. Эту чачу гонят из киви, мягкая до невозможности. Чтобы не обижать виночерпия, я прикупил у него бутылочку традиционного — виноградного эликсира. Ждали только Нурика, чтобы отправиться в Пицунду, и он приехал — чисто выбритый, подтянутый, но с плохой вестью: ехать с нами никак не может. Пришлось искать другую машину, получилось дороже, но что делать? Новый таксист тоже воевал, но был с нами не столь откровенен, как Нурик. Чем ближе к Пицунде, тем суровее пейзажи — разбитые дороги, побитые временем и войной остановки, бетонные остовы зданий, когда-то бывших пансионатами, километры погибших самшитовых лесов. Наша цель — Рыбзавод, правда, сейчас там завода в помине нет, теперь это курортный поселочек под Пицундой.

Пасмурно, мрачно, мелкая волна плещет о берег, в такую погоду море не только называется Черным, оно действительно так выглядит. Летом здесь не протолкнуться от курортников, а мы оказались в полном одиночестве на безлюдном и всеми покинутом пляже. Кафе закрыто, на песке сиротливо стоит белая яхта, капитально побитая ржавчиной, полуразбитые навесы растеряли с крыш засохшие пальмовые листья — несезон! Почему то решили задержаться на этом грустном берегу, и устроить «пикник на обочине» цивилизации. Выпить винца, чачи, закусить мандаринами, конфетами и сушеной хурмой, помечтать и поностальгировать. Едва распаковались, тут же прибежала кошка, потом подтянулась собака, она лихо поймала на лету кусок хлеба, и тут же закопала в песок на будущее. Как оказалось, пить чачу и смотреть на волны — это невероятно романтично, однако, сама чача показалась совершенно безалкогольной.

 

   

А мы вернулись в центр города на тот самый берег, где расположены высотные отельные корпуса среди самшитовой рощи. В них сейчас никто не живет… Удивительные ощущения бродить по пустынным тропинкам мимо пустых лавочек, среди огромных и безлюдных зданий. Во времена моей юности на волне истерии по поводу нейтронной бомбы, звучала песня:

Приглашаю вас туристы в чистый город над рекой

Там царит один покой

Там такие небоскребы, этажей поболе ста

Только в окнах пустота…

На пригорке дом белеет

Перед домом — постамент

Сверху ржавый монумент

И на этом монументе

нет ни галок не ворон,

а сидит один нейтрон

   

   

Абсолютно пустые пляжи, белые корпуса без единого человека внутри, старый поржавевший маяк между зданиями, занавески, колыхаемые ветром в пустующих ресторанах — мигом напомнили мне слова той самой забытой песни. Как будто мы попали в мир после апокалипсиса. Вернувшись к ржавому причалу, вновь окунулись в жизнь — рыбаки удили рыбу в кристально чистых морских водах, любопытные собаки бегали вокруг. Памятник «Ныряльщики за жемчугом» стоял на своем месте. А неподалеку расположился дельфинарий, в обычное время я бы прошел мимо, но в этот раз сунул свой нос в приоткрытую дверь. И был вознагражден — за умеренную плату смотритель пустил нас к бассейну, к борту которого тут же примчалась пара задорных дельфинов. Они высовывали морды, улыбались, стрекотали и щелкали, пытаясь нам что-то сказать, но мы не поняли их речей. Ощущения от близкого контакта с этими замечательными животными невероятно позитивные. День решили продолжить в полупустом местном ресторане Пицунда чуть левее «Ныряльщиков». Едва сели, как вокруг нас деловито расположилась дюжина кошек. Заказали плов с сифудом, шашлыки, хачапури, трапеза оказалась самой дорогой в Абхазии, но и самой вкусной за всю неделю. Даже кошкам перепало, почти всю свою долю хачапури я скормил голодным хвостатым-полосатым.

 

   

Финальным аккордом стало посещение органного концерта в самом древнем храме Абхазии — Патриарший собор в Пицунде в честь Апостола Андрея Первозванного, расположенном в Пицундском Историко-Архитектурном Заповеднике Великий Питиунт. Именно ради этого мероприятия мы затеяли поездку в Пицунду, даже завышенная цена концерта в 500рэ не отпугнула. Что сказать об эмоциях? — не впечатлился: в канун Рождества органные фуги Баха должны звучать намного экспрессивнее и мощнее. Впрочем, простим хрупкой абхазской органистке этот мелкий недочет. Кстати, к билету на орган прилагается приятный бонус — экскурсия с гидом по территории и музею.

Следующее утро одарило нас великолепной погодой, а как же иначе — Рождество! С небес жарило весеннее солнце, хотелось скинуть куртки, мы бы так бы и сделали, если бы не холодный ветер. Но нас ждал следующий город — мы уезжали в Сочи

 

PS Конечно, я знаю, что не сезон пишется раздельно, но, как удачно сказал Nomad, «несезон» — это такое время года на курортах, когда там не лучшая погода, не так дорого, и нет безумных толп народу.