Инле — сказочное озеро в неведомой стране

предыдущий день здесь

ДЕНЬ 7 и 8. УДИВИТЕЛЬНЫЙ ВОДНЫЙ МИР ИНЛЕ

Мало кто слышал об озере Инле, еще меньше, кто там побывал самолично. Оно и понятно, уж больно далеко оно находится — в медвежьем углу ЮВА, в центре загадочной страны Мьянма. В переводе Инле — это маленькое озеро, хотя в реальности, от края до края надо едва ли не час мчать на скоростной моторке. Каждый, кто приезжает на встречу с Инле, не минует города Ньоншуэ с его гестами, скромными магазинами и немудреными развлечениями. Все стараются разместиться в отеле не берегу озера, нам тоже обещали, но что-то пошло не так, в результате поселили на другом озере, в нескольких км от Инле.

Если в Италии все дороги ведут в Рим, то здесь все пути начинаются от порта и ведут на Инле к плавучим деревням. Поутру у причалов толчея: множество длинных и узких лодок, похожих на индейские пироги, набивают туристами и по извилистым каналам они направляются к озеру. Аборигенов сажают по-простому — задницей на дно лодки, набивают по 10–18 паксов в одну посудину. Лодка едва не черпает бортами воду, но все равно прытко летит по водной глади, хотя, если потонет, тоже не беда, озеро мелкое — не более трех метров в сухой сезон. Мощный винт вздымает огромную тучу брызг за кормой, кажется, поддай еще газку и лодка взлетит.

Мы тоже рвемся к лодкам, но на дорогах пробки, и автобус стоит мертво, единогласно решили идти пешком. Это было глубокое погружение в местную экзотику: под мостом с ревом и брызгами несутся лодки, по мосту ползет сплошной поток машин и байков, совершенно не обращая внимания на цепочку ошарашенных бледнолицых, бегущих за своим гидом. Озеро своими водами заполняет все ложбины и канавы на многие км вокруг, поэтому дома ставят на сваях. Очень интересно взглянуть на быт простых бирманцев, которые моются и стираются в канавах. Наш шаткий причал оказался в очень узком и извилистом протоке. Представляю, как сложно управлять длинной и неповоротливой шаландой в кривых канавах, берега которых густо заросли лотосами. А еще надо расходиться со встречными лодками, кстати, аварии здесь бывают, но редко. Для интуристов особое уважение — каждому мистеру-твистеру положено плетеное кресло, и сажают не более пяти персон в одну посудину. Ветерок на скорости нешуточный, и кажется, что свежо, но расслабляться не стоит. Жгучее бирманское солнце жарит незаметно, но сильно, если не защитить кожу — ожоги гарантированы. Наша гидша вообще надевала широкий черный намордник, правда, у бирманок свои заморочки — они категорически избегают загара: это примета бедности и низкого происхождения.

При первой возможности, кэп врубает полный газ. Движок переходит на рев, нос задирается высоко вверх, корма проседает, и за ней вырастает огромный бурун прозрачных брызг, на которых порой вспыхивает радуга. Добродушные бирманцы в соседних лодках улыбаются и машут нам, улыбаются и машут! Мы тоже машем, но немного свысока, ведь они сидят на дне лодки, а мы на креслах. Первые полчаса мчимся по водной глади, а потом начинается самое интересное — те самые деревни на сваях. По легенде местный король ходил в поход к морю и там нашел целый народ Инта, живущий на воде. Он забрал их с собой и поселил на озере, похожем на море. Легенда красивая, но, думаю, все дело в стоимости земли, она здесь дорогая, а вот водным жителям за землицу платить не надо, так и живут. К тому же, на воде намного прохладнее и комфортнее, чем на берегу и в других регионах.

Главная фишка озера — это местные рыбаки Инта, их с детства приучают стоять на одной ноге, а второй — держать весло и ловко грести им! Лодка движется, обе руки свободные — а чего еще надо? Бросай коническую сеть и…, ловись, рыбка, большая и маленькая! Пока плыли, раза три таких колоритных кадров видели, только нынче перед туристами красуются не настоящие рыбаки, а «прикормленные артисты».

Сбавили ход и плывем по деревне: вместо улиц — водные протоки, вместо машин и велосипедов лодки и ялики, из воды торчат столбы электропередач, детвора весело плещется на отмелях в каналах. Народ живет в убогих деревянных лачугах — собрали каркас, обшили досками или рогожками закрыли — вот и готова избушка на курьих ножках. Туалеты рядом, просто будочка на сваях с дыркой прямо в воду. Аборигены у порога дома купаются, чистят зубы, стирают, моют посуду и, страшно подумать — набирают воду для готовки. Нет на них Онищенко и СЭС — антисанитария страшная, а им хоть бы что. Часть деревень стоит на отмелях, там обязательно возводят храмы. Внутри домов пустота и беднота, зато храмы богатые — кирпичные, еще и крыши золотом покрыты.

Только по озеру на моторке погонять уже классно, а нас еще и на местные фабрики завозят! Большой дом на курьих ножках, у причала множество лодок — это фабрика, где делают и продают одежду из нитей лотоса. Сизифов труд — рубить стебель лотоса, бесконечно доставать из него тончайшие волокна и плести из них нитки. Затем прядут ткань, и продают шарфики, рубашки, в среднем по 100 баксов — хэнд мейд, как-никак! 

А в другом месте девушки делают сигары-черути, не пойми из чего, может быть тоже из лотоса? На счет лотоса, шутка, конечно. Местная народность па-o, их еще называют Taungthu, выращивает дерево кордия микса, из его листьев и крутят сигары-черути. В одном из домов на курьих ножках даже кузница разместилась — во, как. У них здесь цивилизация, отделения полиции и медпункты тоже на воде располагаются. Решили перекусить, мысленно перекрестился, приказал себе забыть, откуда берется вода для готовки, и заказал рыбу. Ждал долго, а когда принесли блюдо, был готов растерзать вейтера: мне принесли овощное рагу, которое я терпеть не могу: ошиблись, заразы. Хорошо сосед поделился супом Том ям — он слишком много еды себе заказал.

Под вечер приплыли в храм пяти Будд Phaung Daw Oo. У причалов суета невероятная: одна за другой прибывают лодки, и выбрасывают на берег все новые партии паломников. Причем туристов здесь мизерно мало, а так все свои — аборигенские: монахи в темно-охряных накидках, маленькие девочки и девушки — монашки с бритыми головами в розовых одеяниях, и просто зеваки-прихожане. Пробираясь под навесами с торговыми рядами и столовками, народ идет в храм, к самим святыням — пяти небольшим фигуркам Будды, больше похожим на бесформенные комки золота. Их бесконечно обклеивают листочками сусального золота, в результате изначальную форму статуэток уже не узнать.

История фигурок запутанна и необычна. По легенде паганский король Алаунситу встретил на озере демоницу-билу, чей сын только что утонул. Король не растерялся и вдарил по воде волшебной тростью; ребенок тут же воскрес. Демоница так расчувствовалась, что одарила короля бревном сандалового дерева, из которого король самолично вырезал пять статуэток Будды (Sao Saimong). После долгих странствий по монастырям, статуэтки осели в Паунг До У.

Женщинам приближаться, а тем более касаться фигурок руками, запрещено, такой вот религиозный патриархат здесь процветает. А мужики у фигурок толпятся без перерыва, кто руку тянет, к святыням прикоснуться, а кто листочки сусального золото на них клеит. В крытом ангаре ждет своего часа золоченая лодка Каравейк. В конце октября — ноябре здесь проводится фестиваль Phaung Daw U Festival. В это время четыре фигурки Будды помещают на золотую лодку и возят их по всем 17 деревням озера, а завершается праздник в Ньяунг Шве. С тех пор, как много лет назад одна статуэтка упала в воду, и чудесным образом вернулась обратно, ее больше не вывозят, а остальные четыре путешествуют на этой лодке. А в завершении фестиваля гребцы-Инта устраивают соревнования на длиннющих лодках, где гребут веслами исключительно одной ногой.

На обратном пути стали свидетелями аварии: одна лодка носом боднула другую, результат плачевен — пробоина в борту и девушка, слетевшая в воду вместе с рюкзаком.

Ночь прошла в отеле, но утром поспать не удалось: до рассвета на другом берегу озера вновь врубили музыку на дикой громкости — буддисты празднуют приближение полнолуния. А мы опять отправились в сторону озера, по дороге увидев кавалькаду тракторов, что везли дары в ближайший монастырь. Я попытался заснять девчонок, идущих по дороге, некоторые застеснялись, но большинство с удовольствием фоткались.

Я уже многое рассказал об удивительном и прекрасном мире озера Инле, где люди живут на воде, рыбаки гребут не руками, а одной ногой, а женщинам из племени Подаунги одевают тяжелые кольца на шею. Этих несчастных иногда называют женщины-жирафы. Под действием колец шея сильно вытягивается, и женщина начинает походить на жирафа. На озере таких женщин очень мало, уж не знаю, где их основное место жительства. По слухам, если у взрослой женщины снять кольца, то шея сломается. Именно так мужья наказывают жен-изменниц: переспала баба с любовником, а ейный мужик кольца снимает, и шея кирдык! Я уже встречался с этим женщинами на границе Тая и Бирмы в далеком 2003 г. но там нам говорили, что они принадлежат к племени каренов.

К числу чудес этого озера можно отнести еще Монастырь прыгающих кошек (Nga Hpe Chaung). Туда я рвался всей душой, надеясь увидеть множество дрессированных котяр, исполняющих затейливые трюки. Кошки в монастыре были — это точно, но совсем немного, а самое огорчительное, что кошки лениво дрыхли на полу, и совершенно не собирались прыгать. Разгадка оказалась проста — местные котяры прыгали исключительно при старом настоятеле. Новый наместник решил, что животные сильно утомляются (а вдруг они были уважаемыми людьми в прошлой жизни?), и отменил прыгун-шоу. Зря это он сделал, раньше паломники и туристы шли посмотреть не только на святыни, но и на кошек, а нынче поток посетителей может иссякнуть.

На окраине деревень колышутся на воде целые поля зелени — это плавучие огороды, на которых выращивают помидоры и огурцы. Эдакая речная гидропоника в действии, собирать урожай приплывают на лодках — прикольно. Немного похоже на плавучие острова Урос на озере Тити-Кака.

А если из озера Инле проплыть по узкому 8 км каналу, больше похожему на быструю речку с грязно-желтой водой, то можно попасть в необычное местечко Индейн. В нем сосредоточены сотни старинных пагод 14-15вв, по преданию самым старым уже по две тысячи лет, правда, это трудно доказать. Все лодки причаливают неподалеку от первой группы пагод и ступ — Ньяунг Оак Nyaung Ohak, в переводе — группа баньяновых деревьев. Здесь базарчик, ресторанчики, сувенирка и движуха.

Если подняться на холм по крытой галерее, то в 700 метрах выше, на холме, расположена вторая группа ступ — Шве Индейн. Перед глазами возникает целый лес небольших шпилей, а в самом центре высится главная пагода — Shwe In Dein Pagoda. Многие ступы очень старые и полуразрушенные. Желающих реставрировать их множество, ведь это крайне богоугодное дело, но нельзя. Реставрация допустима только по особому разрешению властей, получить которое очень трудно. На каждой подновленной ступе висит табличка, кто оплатил работу по реновации. На одной из них мы увидели даже надпись на русском — русские меценаты даже в такой глуши отметились. В центре комплекса находится группа одинаковых золоченых ступ, стоящих тесным строем, как солдаты в парадном строю — необычное зрелище.

На обратном пути мы покинули автобус за пару км до отеля, чтобы заглянуть на закате в необычный монастырь. В трех км к северу от Ньоншуэ находится очень интересный деревянный монастырь 19 века Шве Ян Пьяй (Shwe Yan Pyay) с овальными окнами, стеклянной мозаикой, старинными интерьерами и несколькими кошками вдобавок. Мы оказались в глухой бирманской деревне, где не было ни одного белого человека. Полюбовались монастырем, внем живует несколько очень общительных кошек, и милый котеночек. Удивились мальчишкам, что купаются в грязной воде на водосливе — деревенская экзотика.