Санкт-Петербург, Россия. По городу пешком, ночь - часть V.

   Все исторические города надо осматривать не только днем, но и обязательно ночью. Малость отпущенного времени на Петербург, компенсировалось ночными свиданиями с ним. По брусчатке каблуками высекались миги, что улетали тотчас в вечность. Как и видения зачарованного города - только что был, а уж и нет... Но случившиеся миги не дадут забыть его. Ни в Риме, ни в Берлине не хотелось читать стихи, танцевать под дождем, особенно холодной осенью. Прекрасны те места, но не Родина. Город Пушкина и Лермонтова, Достоевского и Гоголя, Довлатова и Александра Грина... И если мне захотелось говорить о нем стихами, я в этом мало виновата, Петров-град глаголет моими устами. Уж, простите за пафос; жаль, что не могу своими.

«Ужель в скитаниях по миpy

Вас не пронзит ни разу, вдруг,

Молниеносною рапирой -

Стальное слово "Петербург"?» Николай Агнивцев

    Ночь тихо ждала за дверью Эрмитажа, когда вышли на Дворцовую площадь. Ее огромность, одна из двух неожиданностей, что поразили в СПБ, вопреки сложившейся за всю жизнь виртуальной картине города. Киносъемки и фотографии не передают величины простора Невы и Дворцовой площади. Величина площади отражает огромность истории государства, что творилась и здесь, и в стране. А начиналась историческая площадь с лужочка, где паслись коровки вблизи Адмиралтейства. К моменту постройки Зимнего дворца, на него выходили уже лицевые корпуса особняков и доходных домов. При Екатерине Второй из окон Зимнего дворца видели сбоку еще усадьбы с огородами. Она начала выкупать частные строения, последующие императоры продолжили забирать участки в казну. Наконец, при Александре I началось возведение здания Генштаба 12 июня 1820 года. Архитектор Карл Росси соединил строения великолепной дугой с аркой. На закладной доске начертали: "учинена закладка строению на площади противу Зимнего дворца для приведения оной в правильность". "Зданием Главного штаба" всё строение называют лишь ради краткости, сейчас чаще услышим «Новый Эрмитаж». Арка возводилась последней и стала главным акцентом всего строения. Вначале она выполняла чисто строительные задачи соединения соседних зданий и не была почти украшена. При Николае I приняли решение превратить арку в Триумфальную, прославляющую русские победы. Тогда она и обзавелась Никой с колесницей на крыше и другими помпезными деталями.

  Повернувшись спиной к Нике, перед глазами встает картина не аллегорической, а исторической Победы, одержанной народом прямо тут, когда ворвавшийся в Зимний народ, скинул ненавистных царей и построил государство для трудовых людей, для свободного будущего своих детей. Перефразируя А.Блока - «многое из жизни современной я до смерти не приму и ничему не покорюсь», так и возврат в нашей стране к «графьям и господам», нельзя было допускать. Жгли раскаленным свинцом пиететы некоторых экскурсоводов к историческим захребетникам, усиливая горечь от возникновения их в наше время, «как чертей из табакерки».

  Александрийский столп уникален не только как самое высокое сооружение в мире из монолитного камня. Эскиз Ангела Александровской колонны задолго до ее появления на площади, изображен в рисунках А.С.Пушкина. Потому и назван «столпом», что на подобных стояли святые.

 «Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастет народная тропа,

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа»

  Указывающий перстом на крест, Ангел предупреждал царей, глядящих на него из окон дворца, об их ответственности перед народом. И о каре, которая их неминуемо постигнет, если они будут пренебрегать своим долгом. И настигла. Александр Сергеевич указывал потомкам на памятник - не "властителю слабому и лукавому", как он именовал Александра I; а народу, который победил Наполеона. Я согласна с А.Блоком: «многое из жизни современной я до смерти не приму и ничему не покорюсь»; применяя к современным реалиям - возврат в нашей стране к «графьям и господам». Особенно неприятны были пиететы некоторых экскурсоводов в сторону исторических захребетников.

   Флюгер на башне Адмиралтейства в виде кораблика одна из исторических примет города. Он уменьшенная копия исторического корабля Петра. На его прообразе - легендарном корабле «Орел», впервые в истории нашей страны подняли триколор из «белого, лазоревого и черчатого» цветов. 

   Адмиралтейство в ночной подсветке точно корабль, пришвартовавшийся к заветной цели. Вест комплекс зданий был построен на первой верфи Санкт-Петербурга. Во времена деревянных кораблей и верфей для пожарной безопасности вокруг Адмиралтейства не строились никакие другие здания, а потому и в наши дни вокруг пусто, не считая Александровского сада. Передаваемая из поколения в поколение легенда города гласит, что шар-яблоко на шпиле полон золотых монет, отчеканенных в городе со дня основания. Притом открыть его можно только секретным способом, который утерян. Что интересно, «в яблоке» на самом деле есть шкатулка, которую пополняют газетами и документами по истории города. Есть и «капсула времени», с посланием потомкам. Золоченность шпиля и шара помогала кораблям ориентироваться в акватории Невы в давние времена.

«Ладья воздушная и мачта-недотрога,

Служа линейкою преемникам Петра,

Он учит: красота - не прихоть полубога,

А хищный глазомер простого столяра». Осип Мандельштам

   Символами города считаются Медный всадник, кораблик на Адмиралтействе, ангел на шпиле Петропавловки:

«Три кумира в городе туманов

Три владыки в безрассветной мгле,

Где строенья, станом великанов,

Разместились тесно на земле». Валерий Брюсов

  «Дом со львами», так коротко и ясно называют питерца это здание.

 На подставке под брюхом одного из львов есть надпись: «Triscorni F. In Garrara, 1810». Статуи «не местные», прибыли из Карраре в 1810 году. Скульптор Трискорни создал копии львиной пары, установленной во Флоренции на площади Синьории перед Лоджией деи Ланци еще в XIV веке. Здание Лобанова-Ростовского, точнее, большой дворец, построен тем же архитектором, по проекту которого последняя версия Казанского собора возведена - Огюст Рикар де Монферран. От исторического дома остались только фасады, внутри современная гостиница.

«….На площади Петровой,

Где дом в углу вознесся новый,

Где над возвышенным крыльцом

С подъятой лапой, как живые,

Стоят два льва сторожевые,

На звере мраморном верхом,

Без шляпы, руки сжав крестом,

Сидел недвижный, страшно бледный,

Евгений…» - «Медный всадник» А.С. Пушкин

   Львы спасшие Евгения - верхом на них переждал страшнейшее наводнение 1824 года, не единственные в городе. Львы сторожат дворцы, держат мосты, спят около подъездов. Всего в городе около 100 скульптур львов, вместе со львами-грифонами. Так еще есть барельефы, отдельные львиные головы и просто морды, маскароны. Мода на львов появилась вместе с зарождением города, но не проходит и поныне. Они олицетворяют могущество, потому желающие продемонстрировать его в такой форме, не иссякают. Львы около нотариальной конторы… Больше всего львов появилось в городе в XIX веке. Обилие львов породила легенду, что если поцеловать зверя, то повезет не только в делах, но и в любви.

   Громадина Исаакиевского собора в темноте кажется еще большей. Одна из самых масштабных христианских построек, крупнее лишь собор Святого Петра в Риме, церковь Святого Павла в Лондоне и собор Санта-Мария-дель-Фьоре во Флоренции. 

В отличие от перечисленных, купол Исаакия полностью металлический и позолочен методом гальванопластики. Своим появлением собор обязан Петру I. Он родился 30 мая, в день Исаакия Далматского, византийского монаха, причисленного к лику святых. Нынешний собор третий вариант, что строился в Петербурге. Первая версия храма находилась рядом с Адмиралтейством, на месте, где сейчас фонтан. Деревянное здание крытое тесом с десятью слюдяными окошками перестроили из бывшей адмиралтейской чертежной. На колокольне храма были поставлены часы, специально выписанные Петром I из Амстердама. В той деревянной церквушке, не имевшей еще помпезности собора, Петр I 19 февраля 1712 года венчался с Екатериной I.

«Латинский крест Казанского собора

Влечет к себе неистово народ,

Стихают в его стенах разговоры,

А в городе все так же дождь идет…» А.Иванов

  У Петра I было три жены: Евдокия Лопухина, Анна Монс, Марта Скавронская. Первую ему назначили в жены в 16 лет. Все было честь по чести¬ - смотрины претенденток, богатые дары. Думаете, боярские семьи горели желанием выставить свою дочь на смотрины царю? Заранее назначенная в законную невесту родней и знатью, шла после отбора под венец. А не прошедшие «кастинга», толпой отправлялись… в монастырь. Не могли допустить, что рассматриваемая в качестве невесты, потом стала бы еще чьей-то невестой и женой. Анна Монс являлась гражданской женой, говоря современным языком. И только третью жену, которую при крещении в православии назвали Екатериной, Петр I выбрал сам и повел по собственной воле к алтарю.

   За собором простирается площадь одноименная с ним - Исаакиевская. Что ни здание вокруг нее, то с историей. Тут жил Дени Дидро, когда по приглашению Екатерины посетил Россию. В том же самом доме проживал И. П. Мятлев, друг А. С. Пушкина. В середине 18 века между Невским проспектом до Исаакиевской площади и набережной реки Мойки планировалось строительство Гостиного двора. Его построили немного в стороне, как осколок тех планов, на площади стоит гостиница «Астория». 

 Рядом с ней гостиницей "Англетер", построенная в 19 веке как доходный дом. Про нее бы мало кто и знал, если бы не смерть С.Есенина, произошедшая в ее стенах. Название «Астория» пошла от братьев Асторов, что стали инвесторами при строительстве гостиницы в столице Российской империи. Представители рода создали сеть отелей "Вальдорф-Астория" во многих странах. Один из них погиб на "Титанике". Отель после открытия стал местом сбора великосветского бомонда. Великие князья устраивали в гостинице балы. Сергей Дягилев проводил в "Астории" приёмы для меценатов и знаменитых балерин. Останавливались в ней президенты и мировые знаменитости.

  Трудно в темноте разглядеть, что мостовая за памятником на Исаакиевской площади продолжается по мосту. 

  Синий мост самый широкий в Санкт-Петербурге и в мире: 97,3 м. Он соединяет Казанский остров со 2-м Адмиралтейским через реку Мойку. В 18 веке деревянный мостики через Мойку получили название по цвету краски, в которую они были выкрашены Синий мост, Белый мост, Зелёный мост и Жёлтый мост. В начале 19 веке перестроили в чугунный, тогда и увеличилась ширина, в 20 веке стал бетонным. Пусть не обманывают красоты рядом с мостом несведущих людей. Это в истории одно из самых страшных мест в Петербурге. Около Синего моста была «биржа»-рынок, куда простой люд приходил, чтобы найти какую-нибудь работу. Но не только нанять кучера или слугу, но и прикупить себе дворовых могли «благородные», по выражению Булгарина, в "вечное и потомственное владение". В период феодализма произошло отчуждение людей, трудившихся на земле от своей собственной земли. «Благородные рыцари» и просто главари, возглавлявшие ватаги преступников - будущие бояре, захватывали оружием принадлежавшую общинам землю. Потом за право трудиться на ней, требовали себе львиную долю урожая и других произведенных продуктов. Люди стали убегать, так закрепили законами, что уже не имеют свободы выбора - «где родился, там и пригодился». Постепенно и появилось в Европе и на Руси «крепостное право». Руками крепостных строился город на Неве, тут же они и гибли тысячами от непосильного труда, болезней и голода. Город на костях, это не метафора.

    Гранитный водомерный столб около Синего моста, увенчанный трезубцем Нептуна, с обозначением уровней подъёма воды во время сильнейших наводнений в Петербурге.

  Над Синим мостом стоит Мариинский дворец, более похожий на департамент, чем на жилой дом. Так в нем и были в свое время резиденции Государственного Совета, Государственной канцелярии, Комитет министров…, Временное правительство. Сейчас является офисом Законодательного собрания СПБ. Перестраивался дворец из уже имевшихся тут домов, потому приглядывать за работой начинающего молодого архитектора Штакеншнейдером, поставили маститых К. Росси и В. Стасова. Готовое здание было подарено Николаем I, который ко дворцу хвостом своей лошади сидит, на свадьбу дочери Марии. Через сто лет будущий Николай II хотел преподнести этот же подарок балерине Кшесинской. Она, якобы, отказалась, сказав, что два императора уже повернулись к дворцу спиной (Петр на «Медном всаднике» спиной к этому месту), и она не хочет, чтобы он сам так же поступил уже по отношению в ней. 

  Мария, дочь первого Николая, еще подростком, заявила родителям, что никуда из Петербурга не уедет, даже если будущий муж не захочет. Потому ей подыскали жениха, согласившегося с этим. Им стал внук жены Наполеона Жозефины Богарне - герцог Лейхтенбергский, который не мог во Франции на что-то властное претендовать. А в России тесть наградил зятя всеми возможными русскими и польскими орденами, пожаловал ему титул императорского высочества и дал пост - назначил президентом Академии художеств. Его жена вела бурную великосветскую жизнь и прожила во дворце всю жизнь. После смерти мужа стала президентом Академии вместо него. Изменив знаменитую фразу, получается: «два президента в одну семью, это уж слишком…».

 Все ушло в прошлое, как и день, что был прожит в Петербурге… Но он продолжится в воспоминаниях, в продолжении отзывов.

   " Затих, прохладою дыша.

Вот день! Уж это не впервые:

Прольется - и уйдет из глаз...

Как эти ливни золотые". И.Бунин