Поездка в Ориссу

От Калькутты до Бхубанешвара, столицы Ориссы, 480 км. Учитывая качество индийских дорог и те сложности передвижения по ним о которых я рассказала выше, мы, довольно быстро добрались до гостиницы, в которой собирались остановиться. Это была небольшая гостиница, построенная еще до войны англичанами. В колониальные времена - эта был "rest house" своеобразный дом отдыха для сотрудников английской железнодорожной компании. Находилась она недалеко от Пури, небольшого курортного городка, на самом берегу Бенгальского залива. Англичане явно умели выбирать места для отдыха, где ничто не напоминало бы им о толчее, грязи и гомоне индийских городов. Вокруг на сколько хватало глаз простирался великолепный песчаный пляж и росли пальмы. Сама гостиница- небольшое белое приземистое здание, была вся увита розовыми цветами бугенвиллий. Этакий райский уголок, прямо просившийся на обложку туристического проспекта.

После ужина мы вернулись в комнату и я все-таки заснула. Проснулась я от каких-то странных звуков. Я прислушалась. Кто-то явно бегал вдоль стены, стуча ноготками по деревянному полу. До боли знакомые звуки.
- Мыши или крысы? - подумала я. - Пожалуй все-таки мыши. Мало мне их в Калькутте, так и здесь бегают. Хотя странно, если бы их не было в этом старом запущенном строении.

Спать расхотелось. И тут мне показалось, что к родному мышиному постукиванию примешиваются еще какие-то звуки. Я откинула москитную сетку, встала и подошла к окну. Было еще довольно темно и я ничего не увидела, но со стороны пляжа явно раздавался какой-то шум. Что это может быть? Поблизости нет ни дорог, ни жилья. На шум прибоя это не похоже. Я посмотрела на Игоря. Он сладко посапывал. Жалко было его будить. Придется идти одной. Любопытство, как всегда, оказалось сильнее страха. Я быстро оделась, вышла из гостиницы и пошла по направлению к пляжу.

Вокруг ни души - только пальмы, от которых я иногда шарахалась, принимая в темноте маленькие деревья за людей. И вдруг я действительно увидела женскую фигуру, двигавшуюся среди пальм в том же направлении, что и я. Вот еще одна и еще. Вскоре повсюду вокруг себя в полумгле я видела силуэты женщин, шедших к океану. Все это было непонятно и оттого еще более таинственно. Неясный гул все нарастал. Наконец пальмы кончились и я оказалась на берегу океана. То что я увидела навсегда врезалось мне в память. Представьте. Совершенно неподвижные серые в полумгле воды океана. Подступающие к океану темные силуэты пальм. И узкая полоска песчаного пляжа вся, насколько хватает глаз, заполненная женскими фигурами. Тысячи женщин, стоявших в ожидании чего-то.
- Странно, одни женщины, - отметила я. - Ни одного мужчины. Что это все может означать?

Мне стало несколько не по себе. Женщины стояли плотной толпой, подступив к кромке воды, но не заходя в нее. Некоторые переговаривались вполголоса (отсюда и тот мерный гул, который я услышала в гостинице). Но большинство стояли молча, напряженно вглядываясь куда-то вперед, туда, где на горизонте темные воды океана сливался с чуть более светлой полоской неба. Напряжение возрастало. Ожидание, особенно когда не знаешь чего собственно ждешь, делалось все более тягостным. Небо постепенно становилось все светлее и светлее. И вдруг из-за горизонта, из-за кромки моря в небо вырвался первый ярко оранжевый луч солнца. А за ним сразу же в небо врезалось еще несколько желтых, красных и оранжевых спиц.

По берегу пронесся гул. Толпа, как будто вся одновременно вздохнула с облегчением, и в тот же момент двинулась к воде. Женщины входили в воду, кто по колено, кто по грудь, совершали омовение, бормоча что-то при этом и выходили на берег, уступая место следующим. Мне едва удалось вовремя выйти из толпы, чтобы не быть вовлеченной вместе с другими в это, столь раннее, купание в океане. Подобная перспектива мне отнюдь не улыбалась, особенно учитывая мое простуженное состояние. А главное - зачем? В последнее время я мне все сложнее было заставлять себя бездумно делать что-либо лишь потому, что это делают все остальные. Сказывалось пионерское и комсомольское прошлое. Наверное мы нахлебались этого в детстве и юности и у многих (к сожалению, отнюдь не у всех) выработалась аллергия на подобный стиль поведения. Я решила сначала выяснить, что же здесь все-таки происходит, а потом уж принять решение - купаться или не купаться.

Я подошла к группе женщин, которые уже вышли из воды и переодевались в сухие сари на берегу.
- Вы говорите по-английски? - обратилась я к одной из них.
- Нет.
- А вы? - задала я тот же вопрос другой женщине помоложе.
- Немного.
- Скажите, пожалуйста, что здесь делают все эти женщины?
- Совершают омовение.
- А почему только женщины?
- Потому что по поверью женщины, не имеющие детей, должны сегодня здесь войти в воды океана и совершить омовение, принести молитву богине Лакшми.
- Почему Лакшми?
- Это супруга Вишну, она богиня счастья, долголетия, но она же помогает избавиться от бесплодия.
- И вы знаете тех, кому это действительно помогло? - не смогла удержаться я от вопроса.
- Конечно, а зачем бы сюда иначе приезжали женщины со всей Индии? - в голосе женщины явно сквозило удивление столь нелепому вопросу.
- Она посмотрела на меня с явным осуждением и в свою очередь спросила.
- А у вас есть дети?
- Нет, - почему-то испуганно ответила я.
- Тогда что же вы не совершили омовения?

Я хотела отделаться очевидным ответом: "Я же не знала что тут происходит!" Но почему-то не решилась и сказала неожиданно для самой себя.
- Я сейчас пойду.
- Нет, сейчас уже поздно.
- Почему? - удивилась я.
- Посмотрите, солнце уже взошло, - ответила женщина. - А омовение может иметь силу только если вы совершите его с первыми лучами восходящего солнца.

Надо признаться, что в тот момент я обрадовалась тому, что мне не надо на глазах у всех лезть в холодную воду, а потом еще бежать мокрой до гостиницы. Но позднее, когда прошло несколько лет и несмотря на наше желание иметь детей, их все не было, я стала все чаще возвращаться в мыслях в то предрассветное утро. Я почти утвердилась в убеждении, что капризное индуистское божество разглядело среди тысяч женщин, совершавших таинственный ритуал в тот день на берегу Бенгальского залива одну, которая не сделала этого. Не стало со своего высока разбираться, кто это, да почему она этого не сделала. Оскорбилось. И решило наказать непослушную. Итог? Три года усилий и волнений. Безнадежность советских гинекологических заведений и ужас грязелечебниц в Саки и в Ессентуках. Но поскольку индуистские божества известны не только своей мстительностью, но и непоследовательностью и жалостливостью, то в итоге оно, очевидно, смилостивилось и послало нам в награду чудное чадо - нашу Олесю.

В тот день после завтрака мы поехали в Бхубанешвар - столицу Ориссы. Бхубанешвар означает мир богов (бхубан означает мир, а ишвар -бог), еще этот город называют "столицей храмов Индии". Почти за две тысяче лет - за период с третьего века до нашей эры по шестнадцатый век нашей эры здесь было построено более семи тысяч индуистских храмов. Сегодня сохранилось лишь пятьсот - шестьсот из них. И тем не менее - это очень много. Это в десять раз больше, чем сохранилось церквей в Москве. К тому же, город очень маленький. Чтобы представить наши ощущения, вообразите, что в пределах Садового кольца в Москве вдруг оказалось пятьсот храмов, многие из которых по размерам не уступают храму Василия Блаженного. А ведь не очень давно почти так и было. Гораздо за более короткий срок, чем индийцы, мы умудрились разрушить большую часть своих уникальных архитектурных памятников. И к тому же в Индии большинство исчезнувших храмов - это результат разрушительной работы времени (ведь многие из разрушенных храмов строились тысячу и более лет назад).

Бхубанешвар - это даже не город, это сплошные храмы. Вернее, есть два города - старый и новый, обычный современный, в котором располагаются жилые дома и административные здания. Я, естественно, рассказываю о старом городе, которые произвел на меня, да и на каждого, кто там побывал, неизгладимое впечатление. Мы ходили по какой-то сказочной местности, больше напоминавшей лес, в котором вместо деревьев росли храмы. Впечатление еще усугублялось тем, что под ногами вместо асфальта была трава, и там, где не было храмов, росли пальмы. В этом фантастическом лесу вы, едва обойдя один храм, уже видели другой, едва ли не более красивый. Я, может быть, поскольку возникли ассоциации с лесом, неожиданно почувствовала то же, что иногда ощущала при сборе грибов, если вдруг вам повезло попасть в грибное место. Сорвала один красавец-подберезовик и видишь - а вон там стоит еще один красавец, а вон еще и еще. И глаза разбегаются, и не терпится бежать к следующему. А вдруг это привиделось, вдруг он исчезнет.

Причем индуистский храм - это не одно здание, а несколько, от двух до четырех соединенных между собой основных зданий и нескольких различных небольших пристроек, но воспринимаемых глазом как отдельные элементы единого ансамбля. Большая часть основных сооружений, составляющих комплекс храмов в Бхубанешваре имеет форму сильно вытянутой в высоту ребристой ступы со своеобразной нашлепкой наверху. Если продолжить аналогию с грибами, то больше всего они напоминают, на мой взгляд, столь почитаемые на западе и совсем непопулярные у нас сморчки. Особенно этому способствует резьба, покрывающая эти здания.

Все индуистские храмы этого периода выстроены из блоков камня, имеющего розоватый или чаще всего желтоватый оттенок. Со временем, правда, они сильно потемнели и стали коричневыми. Чем старее храм, тем он темнее. Старые храмы как правило невысокие от10 до 20 метров, а построенные позже - гораздо выше.

Конечно, осмотреть все храмы за один день невозможно. Поэтому мы побывали около нескольких самых интересных, а потом просто бродили по этому городу, который в точном соответствии со своим именем, был обителью богов.

Очевидно камень, из которого построены храмы достаточно мягкий, поскольку все они сверху до низу покрыты резьбой. Каждый квадратный сантиметр стены украшен растительным орнаментом, изображениями птиц, змей, животных, людей.

И, конечно, богов. Они повсюду и их множество. Вот со стены на вас несется на льве воинственная Дурга. Вот кружится в своем вечном космическом танце трехглазый Шива, зажав в одной руке трезубец, а в другой чашу, сделанную из черепа. А вот и красавица Сарасвати, нежно улыбается, расчесывая свои длинные волосы.

А вот еще незнакомая нам пара - Кришну с Радхой. Кришна - "Черный", одно из воплощений, аватар Вишну. Его чаще всего изображают со свирелью в руках, поскольку возникновение культа в своих истоках связано с поклонением божествам древних пастушеских племен. Кришнаизм, ставший одним из самостоятельных направлений в индуизме, в последние годы нашел много почитателей и последователей на Западе. Некоторые адепты кришнаизма на первый план выдвигают эротические эмоции. Но это неправильно. Коротко можно сформулировать суть кришнаизма как "бог - это любовь". Идея о необходимости и важности любви типична не только для кришнаизма, но и для индуизма в целом. Но за этим стоит не только и не столько эротика и сексуальность. Любовь детей к родителям и родителей к ребенку, любовь мужчины к женщине, супруги к мужу, слуги к господину, любовь к природе. Причем даже в любви женщины и мужчины на первый план выдвигается нежность, почитание, чистота чувств.

Вот уже знакомый нам бог с головой слоненка - Ганеша. Вот еще один получеловек полу зверь - Хануман, изображаемый с головой обезьяны и являющийся символом преданности и верности. Часто изображаются целые сцены из легенд и мифов. Причем на верхней части храмов скульптурные изображения могут достигать огромный размеров - до десять метров и поэтому они очень хорошо видны даже снизу. Можно часами ходить вокруг лишь одного храма, рассматривая всю эту красоту.

Правда ходить надо осторожно, не забывать поглядывать время от времени себе под ноги. На земле много камней, остатков обвалившихся храмовых сооружений. Там ютятся змеи. Змей в Индии не убивают, с древних времен здесь распространен культ змей. Змеи являются хранителями морей, рек, водоемов, колодцев, они обитают в подводных дворцах, где охраняют подводные богатства. Все индусы почитают тысячеголового змея Шешу, на котором покоится Вишну на дне мирового океана. Вишну чаще всего и изображается сидящим на кобре, которая служит ему ложем. Змеи же стерегут вход в любое помещение, они охраняют двери и поэтому их часто изображают на входах в храмы.

Змей много и около храмов, посвященных богу Шиве. А в Бхубанешваре таких храмов множество. Например, главный храм Бхубанешвара посвящен этому богу, о чем можно догадаться даже из заглавия - Шивалингама. Согласно преданиям змеи составляют свиту Шивы. Один из атрибутов Шивы - гирлянда из змей на шее. На юге Индии особенно почитают кобр. Поэтому на храмах Бхубанешвара вы часто можете увидеть изображение Шивы с возвышающейся над его головой коброй.

На меня особенно сильное впечатление произвели два храма. Храм Паршумешвар - один из старейший храм Бхубанешвара, построенный в седьмом веке до нашей эры. Он потрясающе сохранился, даже скульптуры и барельефы на его стенах. Невозможно поверить, что все это было изваяно около полутора тысяч лет назад. И второй - храм Лингараджа, построенный в одиннадцатом веке и про который по праву можно назвать жемчужиной индуистской архитектуры. Он очень величественен и в то же время изящен. Он также посвящен богу Шиве и его стены покрыты удивительной красоты барельефами и скульптурами, прославляющими это верховное божество индуистского пантеона и повествующими о его жизни и деяниях. В комплекс храма входит около 150 различных сооружений. Особенно много на территории этого храма скульптурных изображений лингама, сделанных из того же камня, что и храмы или отлитых из металла. Слово лингам даже присутствует, если вы заметили, в названии храма.

В индуистской религии лингам или фаллос, или мужской детородный орган в стадии эрекции является символом созидательной силы мироздания, символом неизбежного торжества жизни над смертью. Лингам также символизирует верховенства космического мужского начала над земным женским началом. Парадоксально, что лингам - ассоциирующийся с созиданием, с победой жизни над смертью, является символом бога Шивы - самого грозного и беспощадного индуистского божества, обладающего воистину гигантской разрушительной силой. Еще Шопенгауэр заметил эту странность индуизма. Но возможно в этом и заключается основополагающая идея, логика индуизма. Тот кто разрушает, тот и воссоздает. Наверно, и разрушает меньше, отдавая себе отчет в том насколько сложнее процесс воссоздания чем разрушения. Может в этом и корни индийского пацифистского менталитета - с детства два понятия - разрушение и создание сливаются воедино. Собираясь разрушить невозможно не подумать, а как и что будешь создавать? Сакраментальный вопрос, который изначально антагонистичен русской душе. Для нас главное разрушить, а уж потом начать разбираться, что создавать, как и зачем.

Если изображения лингама с большой натяжкой можно отнести к эротической скульптуре (часто не сразу и поймешь, что это за столбик стоит во дворе храма), то в Конараке, который мы посетили на следующий день, я впервые увидела действительно эротические монументальные скульптурные изображения. Конарак находится в 64 километрах от Бхубанешвара на берегу океана, в очень живописном и уединенном месте. Храм со всех сторон окружен пальмами и чтобы попасть к нему вы должны пройти через пальмовую рощу, во всяком случае так было почти тридцать лет назад. Храм возникает неожиданно, он темный, недаром одно из его многочисленных названий - Черная Пагода. Этот храм, построенный из черного камня в тринадцатом веке, также называют Храмом Солнца, поскольку он посвящен богу солнца - Сурьи. Сейчас он оказался в трех километрах от океана, но в момент постройки он ступени храма спускались к водам Бенгальского залива, пальмовые деревья не закрывали его и моряки использовали огромное здание как своеобразный ориентир. За много веков храм сильно пострадал от штормов, достигавших его стены, от ветра и солнца. Но даже то, что от него осталось, производит неизгладимое впечатление. Недаром этот храм считают выдающимся экземпляром индуистской архитектуры. Строительство этого храма потребовало усилий более тысячи человек одновременно и тем не менее он строился более шестнадцати лет.

Никто толком не знает почему храм был воздвигнут именно в этом столь пустынном месте. И как всегда бывает в таких случаях, существует множество легенд, пытающихся дать этому объяснение. Вот одна из самых распространенных и поэтических легенд. Самба, сын бога Кришны, страдал нарциссизмом. Мало того, видимо, как часто это бывает, умом он был награжден в меньшей степени, чем красотой и имел, прямо скажем, глупость часто подсмеиваться над одним почитаемым святым, по имени Нарада. Нарада, как и полагается святым, был человеком гордым и в отместку он однажды увлек Самбу к бассейну, в котором купались многочисленные жены Кришны. Когда Кришна узнал о том, что его сын уподобился "a peeping Tom" , он, естественно, разгневался и в наказание наслал на сына проказу. Вскоре ему стало известно, что Самбу, по сути дела, кроме как в глупости, ни в чем не виноват. Но не наказывать же святого. Да и отменить проклятие не позволяла жесткая этика поведения богов. Поэтому единственное, что он сделал, как это бывает в подобных ситуациях, это перевалил ответственность на другого: Кришна посоветовал сыну молить о милосердии бога солнца Сурью, по совместительству являющегося целителем болезней. Самбу понадобилось тринадцать лет(!) (вряд ли какое другое законодательство сравниться по жестокости с законодательством индуистских богов), чтобы бог солнца - Сурья его услышал. Тринадцать лет страданий и всего лишь за недостойный проступок! Сурья посоветовал Самбе искупаться в водах океана. Тот, естественно, после купания исцелился и воздвиг на этом месте храм. У него все-таки хватило ума посвятить его не родному отцу, столь жестоко поступившему с ним, а богу солнца.

Храм напоминает гигантскую колесницу, в которой бог солнца, Сурья, каждый день совершает путешествие по небу с востока на запад. В основании колесницы, представляющей собой платформу четырех метров толщиной, вырублено 24 больших колеса, 12 с одной и 12 с другой стороны колесницы. Одни утверждают, что колеса призваны символизировать 24 часа, составляющие сутки, другие - что это напоминание о 12 месяцах года. Изначально впереди храма стояли статуи семи лошадей - по количеству дней в неделе. Большинство этих статуй не сохранилось.

Первоначально храм украшала высоченная башня, которую венчал сделанный из меди сосуд, напоминавший по форме перевернутую гигантскую чашу. "Калаша" - так забавно называется эта часть, традиционное завершение многих индуистских храмов. Интересно, не является ли наше слово "калоша" родственником "калаши". Мне кажется эта идея не такой уж абсурдной, особенно если учесть, что оба предмета очень близки и по своему функциональному предназначению. Калоша призвана предохранять ноги от воды, а калаша - защищать каменное строение от дождя.

Как рассказывают очевидцы, башня была построена таким образом, что когда первые лучи восходящего солнца касались верхушки башни, блеска металла был настолько силен, что на какое-то время создавалась иллюзия, что весь храм растворился в их лучах солнца. В этот момент бог Сурья и возносился на своей колеснице на небо. Когда в начале семнадцатого века здесь появились мусульманские завоеватели, они решили, что "калаша" сделана из золота и похитили ее. Это положило начало разрушению башни, поскольку металл предотвращал проникновение воды в стыки между камнями. Окончательно башня рухнула после сильнейшего урагана в 1848 году. Позднее, читая в газетах об уже упоминавшихся мною о необычайной силы ураганах, обрушившихся на прибрежные районы Ориссы в 1977 году и в 2002 году, я каждый раз с замиранием сердца искала в сообщениях известия о том, что храм в Конараке разрушен. К счастью, таких сообщений я не увидела. Надеюсь на чудо - храм устоял перед натиском очередных гигантских волн и штормовых ветров и по-прежнему каждое утро колесница бога Сурьи уносит его в путь по небосклону. Но боюсь, что если в ближайшие годы не будет предпринято никаких мер по защите здания, то недолго еще нам удастся любоваться красотой храма солнца.

К счастью одна из достопримечательностей храма, уже давно находится в более надежном месте. Это статуя самого бога Сурьи. Раньше она находилась в святилище внутри здания. За несколько лет до вторжения мусульман местный махараджа, справедливо опасаясь за ее сохранность, велел перенести статую в музей в Пури. Статуя была сохранена, но правда после этого храм потерял большую часть своей притягательной силы для верующих. Популярность Конарака еще больше упала после его осквернения мусульманами. Постепенно о храме вспоминали все реже и реже, все меньше народа посещало его и он начал приходить в запустение.

Несмотря на значительные разрушения, которые здание претерпело за семь веков, большинство барельефов и статуй, покрывающих стены, прекрасно сохранилось. Обычно по низу индийских храмов идет растительный орнамент, выше барельефы с изображениями животных, птиц и змей, а еще выше - сцены из индийского эпоса или различные сюжеты из жизни того или иного божества, которому посвящен храм. Создатели храма Солнца придерживались традиций. Действительно, на фризах храма внизу идет растительный орнамент, который иногда прерывается изображениями животных. Даже обода и спицы колесницы покрыты растительным орнаментом и изображениями животных. Но уже рассматривая колеса, я вдруг заметила, что многие животные изображены в весьма специфических позах. Помню, не поняв сразу в чем дело, я даже сказала Игорю, показывая на изображение двух слонов один из которых стоял, взгромоздив передние ноги на спину впередистоящего слона:
- Ой, смотри, уже тогда слоны выступали с теми же номерами, что и сейчас в цирке!
Игорь, вглянув на изображение, хмыкнул и снисходительно обронил:
- Даже если предположить, что в данном случае и присутствовала публика, то уверяю тебя, в отличие от обычного циркового выступления, на этот раз слоны получали не меньшее удовольствие от своего занятия, чем зрители.

Посмотрев на фризы под этим углом зрения, я быстро убедилась, что по изображениям нижнего яруса можно было смело изучать способы соития в животном мире. Не могу сказать, чтобы они отличались большим разнообразием.

Судя по скульптурным изображениям, находившимся выше, человек, хотя бы в этом плане, сильно продвинулся вперед по сравнению с животными. Во всяком случае говорить об однообразии позиций не приходится. И люди, и боги на стенах храма заняты или любовью, или приготовлением к ней. Если в нижней части здания изображения небольшие, то наверху фигуры, я думаю, достигают десяти метров, если не больше. Надо сказать, что фигуры не только выполнены с огромным мастерством, но их создателей еще отличало и чувство юмора. Например, мне запомнился один барельеф. На нем были изображены три женщины, каждая на свой лад ублажавшая стоявшего мужчину, который избрал так и оставшийся непревзойденным метод стимулирования их изобретательности - в поднятой руке он держал мешочек с деньгами. Помню с каким сожалением я была вынуждена оставить в Калькутте даже все свои фотографии с "эротическими" сюжетами, отснятыми в Конараке. Если бы их обнаружили при прохождении таможенного досмотра, то могли бы обвинить в попытке провоза порнографических материалов.

Скульптурные изображения Конарка - это своеобразная иллюстрация к приобретшей столь скандальную известность книге "Кама Сутра". Девяносто девять процентов людей, знающих о существовании этой книги никогда ее не читали. И я в том числе. Правда я знаю, что Кама - это бог любви. Но если вы спросите, что такое "Кама Сутра", большинство без колебания ответит, что это книга, в которой изображены все, или почти все положения, в которых можно заниматься любовью. Долгое время эта книга рассматривалась как эротическая литература и была запрещена к ввозу в Советский Союз. Так же как и книги, посвященные храму Кхаджурахо, недалеко от Дели, стены которого как и стены храма Солнца в Конараке, покрыты барельефами, иллюстрирующими богатые возможности занятий любовью.

На самом деле текст "Кама Сутры", где описываются "позы любви" является лишь частью одной из 35 глав книги не считая вступления. Очень мало достоверных сведений о "Кама Сутре". Известно, что написана она была в Индии человеком по имени Ватсийана, который, как он сам утверждает, в момент ее написания находился в Бенаресе и был целиком посвящен размышлениям о сущности божественного и в первую очередь, о божественной сущности любви. По мнению большинства людей, анализировавших книгу (и надеюсь ее читавших), Ватсийана писал ее будучи человеком весьма преклонных лет.

На мой взгляд вполне возможно, что они ошибаются, исходя из ложной посылки что молодой человек не мог обладать столь обширными познаниями в области сексуальных отношений. Но поскольку большая часть людей, давших себе труд прочесть книгу, жила задолго до нашего "продвинутого" в этом плане века, то чему тут удивляться. Хотя продвинутость продвинутостью, но если учесть, что "Кама Сутра" была написана в Индии где-то между первым и шестым веком до нашей эры, т.е. почти две тысячи лет тому назад (!), то я думаю, все согласятся, что пик изобретательности человека, по крайней мере в этой сфере человеческой деятельности, явно остался позади.

Описание различных "поз любви", как это видно даже из соотношения глав, меньше всего занимало Ватсайану. Его больше волновал вопрос: что такое вообще любовь, каковы ее проявления. Когда я рассказывала о кришнаизме я уже говорила, что в индуизме большое место отводиться проповеди любви ко всему сущему, необходимости любить всех и вся. И лишь постольку поскольку она является естественной составляющей любви между мужчиной и женщиной, физическая любовь важна для Ватсайану. И он пытается понять как она возникает и как проявляется. Ватсайану очень откровенно касается всех тех тем, которые даже в наше время находятся под запретом во многих странах, в том числе и в Индии и при этом его книга, как отмечают все кто ее читал, не имеет ничего общего с порнографией и эротикой в западной интерпретации этих понятий.

Возвращаясь к Конараку, отмечу, что с культом Бога Солнца не связано и никаких специфических традиций и культов, намеки на которые встречаются иногда в книгах европейских авторов. Единственным "экзотическим" элементом индуистской храмовой культуры можно с натяжкой назвать "девадасис" - храмовые танцовщиц. Орисса славилась своими танцовщицами, создавшими особый стиль танца, который существует и поныне и так и называется "орисси". В комплекс многих храмовых построек Ориссы входили здания, которые назывались "Натамандир" или "Зал для танцев". Кстати, именно в Конараке сохранился прекрасные экземпляр такого здания. Его стены, как снаружи, так и внутри, покрыты барельефами, изображающими различные музыкальные инструменты, музыкантов, играющих на этих инструментах, танцовщиц, застывших в танцевальных позициях стиля "орисси".

До сих пор раз в год, в начале декабря древний храм оживает на несколько дней. Сюда, в Конарак, со всей Индии съезжаются танцовщицы на традиционный фестиваль классического танца. Я представляю насколько это должно быть незабываемое зрелище. Вечер, солнце зашло и небо полно звезд. Шумят пальмы. Двор храма. На стенах статуи, застывшие будто в своеобразных танцевальных позах. И танцовщицы, в красочной разноцветной одежде, позванивая многочисленными браслетами на руках и ногах, как будто соперничают с богами в красочности поз и замедленных движений. Индийский танец - это не просто танец. Это и целое представление, рассказ. Существует целый язык жестов. Движения рук, язык пальцев, выразительная мимики, движения ног, особая ритмика, голосовое и музыкальное сопровождение - используя все это, индийская танцовщица рассказывает зрителям целую историю, чаще всего какой-нибудь эпизод из жизни все тех же Богов.

К сожалению, нам не суждено стать свидетелями этого, судя по всему, уникального зрелища. Когда мы приехали в Ориссу, фестиваль уже закончился. Но мы увидели еще много интересного. Побывали в пещерах в Удайягири и Кандагири, вырубленных джайнистскими монахами в первом - втором веках до нашей эры. Эти пещеры также как и местечко Даул, где сохранились выбитые на скале указы царя Ашоки, заслуживают отдельного описания, но я боюсь, что мои мемуары уже и так стали больше напоминать путеводитель по уникальным местам Ориссы. Поэтому ограничусь советом побывать там, если вы когда-либо окажетесь в Бхубанешваре.

Вечером, вернувшись в гостиницу, мы узнали, что нам повезло и именно сегодня в Пури состоится церемония, происходящая очень редко. Праздник посвящен главному божеству Пури, покровителю города - Джаганнатху. Храм, посвященный богу Джаганнатх и носящий его имя, был построен в ХI - ХII веках нашей эры. Это один из четырех самых почитаемых храмов Индии.

Бог Джаганнатх - "создатель вселенной" - одно из проявлений бога Кришны, а следовательно и бога Вишну ( я уже писала, что Кришна - это аватара, т. е. воплощение Вишну). Полагают, что корни этого божества уходят в глубокую древность и когда-то Джаганнатх был местным божеством. Об этом свидетельствует, в частности, его изображение, сделанное более примитивно, чем обычно это принято при изображении богов, оно как будто вырублено топором из одного куска дерева. Сначала кажется, что бог трехголовый. При ближайшем рассмотрении видишь, что эту иллюзию создают три соединенных вместе фигуры. Позже нам объяснили, что бог Джаганнатх всегда изображается справа, слева - его брат, Балабхадра, а сестра, Субхадра, как ни странно - в центре. Они окрашены в разные цвета. Джаганнатх - в черный цвет, Балабхадра - в белый, а Субхадра - в желтый. И наконец, в качестве еще одного свидетельства местного происхождения Джаганнатху приводят тот факт, что здесь издавна проживает племя савара (или шавара) члены которого традиционно из поколения в поколения являются служителями - "дайтас" - этого культа. Они, в частности, изготавливают статуи божества. Несмотря на то, что члены племени савара принадлежат к касте неприкасаемых, они считают себя кровными родичами Джаганнатху. В качестве оправдания таких высоких претензий, они ссылаются на одну из легенд о происхождении культа Джаганнатху. Согласно этой легенде бревно, из которого потом по указанию самого Вишну вырубили его образ, вытащили на берег брахман и человек из племени савара.

В этот день его статуя из главного храма - Джаганнатх - переносится через весь город в другой храм. Мы, как выяснилось присутствовали не на самой главной церемонии, которая происходит обычно в июне - июле. Но и то что мы увидели было впечатляюще. Это был незабываемый вечер. Старый город, до этого такой пустынный, наполнился людьми. Мы случайно оказались около храма, посвященного Богу Хануману - богу с лицом обезьяны. Когда мы заглянули в храм и тут же выскочили обратно. Само здание, деревья вокруг него и двор буквально кишели обезьянами, причем вели они себя довольно агрессивно. Наверное им передалось возбуждение, царившее в городе. Но вот показалась процессия., возглавлявшая огромную красочную платформу, на которой возвышалась трехголовое божество.

Красочную колесницу тащило огромное количество народа. Когда я говорю огромное, я не преувеличиваю. Когда я попыталась уточнить число мужчин со счастливыми лицами, заменявших лошадей, или что более типично для Индии - буйволов, мне сказали, что на сей раз их очень немного. А вот во время большой, главной процессии около тысячи мужчин тащат три огромных колесницы. Я узнала, что высота главной колесницы примерно 13 метров и у нее 16 колес. Правда размеры даже той колесницы, на которой перевозили статую в тот вечер, превосходили все виденное мной до сих пор.

Единственное, что неприятно поразило меня - это группа полуобнаженных мужчин, которые шли в самом начале процессии. Я сразу даже не поняла, что за странные движения они делают. Но когда они подошли поближе, я увидела, что эти мужчины - причем среди них были и совсем мальчики и глубокие старики - на ходу хлестали себя по обнаженной груди и по спине кто веревкой, кто кнутом, кто металлическим прутом. А у некоторых в руках были кинжалы или просто какие-то режущие предметы и они кололи себя то в грудь, то в плечо. Тела многих мужчин были сплошь покрыты кровоточащими ранами. Зрелище, прямо скажу, не для слабонервных, на меня, во всяком случае, эти самоистязания произвели тяжелое впечатление. Позже я пыталась выяснить, что все это означало. Но кроме того, что эти люди принадлежали к какой-то секте, названия которой я не запомнила, я ничего не узнала.

А вокруг неистовствовала толпа. Каждый старался пробиться поближе к колеснице, дотронуться до нее или хотя бы до толстых веревок, окрашенных в красный цвет, за которые ее тянули красочно одетые, разгоряченные мужчины. По поверью, человеку, однажды увидевшему Джаганнатху, когда его везут на колеснице, обеспечено счастливое возрождение. Жаль, что я не последовательница индуизма, вряд ли эта привилегия распространяется на приверженцев другой веры. Хотя в тот момент я была не крещенная, может, у меня и был шанс....

Здесь, я думаю, будет уместно небольшое отступление, посвященное тому, любопытному феномену, о котором я уже говорила выше, распространению культа Иисуса Христа в южных районах Индии, в том числе и в Ориссе.

Не так давно мне попалась в руки книга некоего Леви Х. Доулинга с претенциозным названием "Евангелие Иисуса Христа эпохи Водолея". Доулинг жил в США во второй половине девятнадцатого века. Врач по профессии, он оставил медицину для того, чтобы написать книгу. Якобы еще в детстве ему было видение о том, что он построит "белый город". Это видение повторялось трижды в его жизни. В итоге он и написал евангелие, о котором идет речь, что и почитал созданием "белого города". Обычно я не читаю такого рода литературу. Но в данном случае я заинтересовалась, поскольку нашла в книге Доулинга своеобразное и объяснение того, в чем корни особого почитания Иисуса Христа на юге Индии.

В "Евангелии Иисуса Христа эпохи Водолея" рассказывается о том как некий принц из Ориссы, путешествуя по миру в поисках мудрости, услышал об Иисусе, когда тот был еще ребенком. Принц, которого звали Раванна, отправился в Назарет, встретился с Иисусом, был поражен его мудростью и пригласил его посетить Восток, чтобы изучить мудрость брахманов. Что Иисус и сделал, испросив разрешения родителей. И вот они приезжают в Индию в Ориссу. И что же происходит дальше? Совершенно удивительное - Иисуса принимают учеником в храм Джаганнатх и там он изучает веды и основные законы индуизма. Иисус проводит в храме Джаганнатх четыре года причем не только в качестве ученика, но и в свою очередь разъясняя брахманам свое понимание истины, мудрости, спасения и веры.

Почему у американца Доулинга, который, насколько я знаю, вообще не был в Индии, и тем более в малюсеньком городке Пури, где и находится храм Джаганнатх, Христос оказывается именно здесь и здесь происходит своеобразный первичный обмен между провозвестником христианской веры и проповедниками индуизма, для меня так и осталось загадкой. Доулинг давно умер. А я, когда была в Пури еще не читала его книги. В противном случае я постаралась бы разузнать в храме Джаганнатх, есть ли там какие-то следы пересечения двух религий. Или же это просто одна из тех легенд, которую ты или принимаешь на веру, не подвергая пристальному анализу, или отбрасываешь как очередное порождение нездоровой психики.

На следующий день, буквально переполненные впечатлениями, мы возвращались в Калькутту. По дороге мы с энтузиазмом обсуждали планы будущих поездок. Но мечты мечтами, а у судьбы, как это бывает почти всегда, имелся иной сценарий развития событий...