Русский след в Эстонии

Таллинн мог бы быть российской столицей. Петр Первый в начале своих славных дел рассматривал Ревель в числе трех прибалтийских претендентов на звание и место новой столицы обновленной державы. Но поражение в 1700 году под Нарвой от шведского короля Карла XII скорректировало планы самодержца – и тремя годами позже окно в Европу было прорублено совсем новым Петербургом. А Ревель вместе со всей Эстляндией в 1721 году все тем же Петром – но уже Великим – был включен в состав Российской империи.

Поэтому логично в списке «русских» мест Эстонии на первое место поставить Домик Петра Первого в Кадриорге. Когда-то парк Кадриорг был окраиной города, а сейчас – довольно близко от исторического центра Таллинна. Разбить парк велел именно Петр – как летний дворец для своей жены Екатерины и как летний дворец для всех желающих. И именно в честь супруги российского императора сей парк был назван не иначе как Катариненталь. По-эстонски же – Катарийна орг, ну а сокращенно – Кадриорг.

Домик Петра поначалу принадлежал простым местным жителям, но был честно выкуплен российским самодержцем. Великий преобразователь страдал агорофобией и предпочитал жить в маленьких помещениях. Не царского размера помещения, прямо скажем, у нынешних поп-звезд платяные шкафы гораздо больше. В маленькой спальне – маленькая же кровать, что удивительно, зная о двух метрах четырех сантиметрах роста Петра Алексеича. Разгадку поведал сопровождавший меня по музею историк Виктор Ландберг – в одной из заграничных поездок царь научился спать полусидя. И сам в таком положении почивал, и приближенных заставлял. Попробуй ослушайся.

Вообще три четверти интерьера – личная собственность императора. В той же спальне стоит сундук, который Карл XII потерял под Полтавой. Тот потерял – наш подобрал, взял реванш за Нарву. Хоть и музей, а сундук я потрогал – как-никак два знаменитых императора к нему прикасались. Или даже больше – все русские монархи кроме Анны Иоанновны жили и трудились в петровском домике. А в 1806 году Александр I объявил сие место музеем – в наступающем году двухсотлетний юбилей отмечать будем. Возможно, единственный музей, официально посвященный династии Романовых.
Муж в маленьком домике жил, а жене роскошный дворец построил. Проектировочные работы провел придворный архитектор итальянец Николо Микетти, а непосредственным строительством руководил Михаил Земсков. Приложил руку и сам государь – три положенных им кирпича решено было оставить неоштукатуренными. Если смотреть с дворцовой площадки на фасад, то они на углу правого крыла, прямо под камерой слежения.

Парк вокруг дворца тоже хорош. Мог бы быть еще краше, но не пожелавшая жить в домике своего дяди Анна Иоанновна повелела увезти самые крутые фонтаны в Петергоф – большой каскад, что спускается к Самсону, теперь можно назвать «эстонским следом в России». Но и Кадриорг без фонтанов не остался. Красоту паркового ансамбля не сумел испортить даже аляповатый Геракл – сомнительную скульптуру зачем-то установили в этом сентябре. При царе-батюшке все не так было – деревья высаживали, причем сразу большие, дабы процесс обустройства парка ускорить. Шведские рябины тоже сам государь сажал. Короче говоря, все так хорошо получилось, что в 1938 году именно здесь построили резиденцию Президента Эстонской Республики. Сейчас, после вторичного обретения независимости, здесь опять живет Президент. Контраст с нашей страной разителен – охрана чисто символическая. На устах история, как некий уже с утра подвыпивший господин спокойно зашел в резиденцию, а глава государства не менее спокойно предложил незваному гостю разделить с ним завтрак.

Следующим русским местом вполне можно назвать исторический центр эстонской столицы, знакомый всем по многочисленным киносказкам Старый город. В обеих его частях – и в Верхнем городе, и в Нижнем – есть симпатичные кусочки нашей истории. В Верхнем городе – православный кафедральный собор святого Александра Невского. Собор большой, красивый, мозаики на фасаде, одиннадцать колоколов – в их числе и самый большой колокол в Эстонии, что 15 тонн весит. Собор построили в 1900 году – тогда Таллинн еще назывался Ревель. Ледовое побоище, в котором князь Александр Невский победил псов-рыцарей, имело место тоже на эстонской территории – Чудское озеро, оно же Пейпси, четвертое по величине в Европе.

В 1922 году собор мог быть снесен – но тогдашний Президент Константин Пятс был православным, так что отстояли. Храм передали эстонской общине, а одним из священников стал брат Президента. И именно в соборе Александра Невского началось церковное служение уроженца Эстонии Алексея Ридигера, будущего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.

Другое знаменитое имя – Абрам Ганнибал. Арап Петра Великого и прадед Пушкина десять лет – с 1742 по 1752 год – служил комендантом Ревеля. На углу улицы Тоомпеа и Комендантской дороги стоит его дом. А старейшее сооружение на территории Большой Крепости на холме Тоомпеа – это Домская церковь, или Собор Святой Марии. Здесь обрели последнее пристанище многие исторические личности, в том числе адмирал Сэмьюэль Грейг, фаворит Екатерины II, и Иван Крузенштерн, руководивший первой российской кругосветной экспедицией 1803-1806 годов. Тоже уроженец здешних мест, поэтому эстонцы отмечают, что Иван Федорович на самом деле Адам Иоганн, и называют его фон Крузенштерн.
Спускаемся теперь в Нижний город. «Наверху» раньше жила рыцарская аристократия, «внизу» – купцы и ремесленный люд. Несмотря на сословные различия исторических любопытных мест везде одинаково много. Вот, кстати, улица Вене, Vene – значит Русская. До 1413 года здесь находились Русский Гостиный Двор и православная церковь. Церковь есть и сегодня, но уже третья по счету, довольно новая – еще двух веков нет. Церковь святого Николая Чудотворца построил опять же итальянец Луиджи Руска. Приход подчиняется Московскому патриархату, в здании храма следует обратить внимание на исторически ценный иконостас, на потолочную и стенную роспись, а также на боковые алтари.

Приятно поглядеть на здание, где сегодня разместилось Посольство Российской Федерации, – кстати, самое большое по занимаемой площади. Если встать спиной к увенчанной Старым Томасом Ратуше, то это по правую руку, в начале улицы Пикк, рядом со старой кондитерской «Майасмокк». Посольство украшают, во-первых, черный кот с выгнутой спиной, а, во-вторых, некий любопытный господин, рассматривающий в лорнет окна в доме напротив. Надо думать, сии забавные скульптуры не имеют никакого намека на образ жизни и работы наших дипломатов.

Гуляя по уютным таллиннским улочкам, можно написать занимательную историю отечественного кинематографа. И мушкетеры наши тут гарцевали, и визит дамы случился, и желтый чемоданчик свои приключения претерпел – именно в этом фильме была песня «Я знаю, есть у ветра любимая игра – на крышах, на крышах он крутит флюгера», которая идеально легла на панораму Старого города. Эти же черепичные крыши блестяще изобразили Стокгольм в телеверсии спектакля Театра Сатиры про Малыша и Карлсона, на такой крыше и прописанного. «Своя» студия «Таллинфильм» тоже не осталась в стороне – тридцать с лишним лет назад вышел фильм «Украли Старого Томаса». Волноваться за главный символ не нужно – погуляв по городу, Старый Томас, которого дублировал Георгий Вицин, вернулся на свое место.
Продолжая говорить о важнейшем из искусств уже применительно ко всей Эстонии, вспомним, что прелестную «Соломенную шляпку» снимали в Тарту. Место, где Смоктуновский говорил «Быть или не быть» теперь всеми зовется «Гамлетова горка» – уникальный случай. Полуразрушенная электростанция недалеко от Таллинна стала зоной для «Сталкера». И уж множество детективов из «ненашей» жизни. А самый главный из них – «Собака Баскервилей». Саму Бейкер-стрит снимали в Риге, а вот полные тайн торфяные болота нашли именно в Эстонии. Сам Баскервиль-холл «сыграли» несколько мест, в том числе и усадьба графа Орлова-Давыдова, что поблизости от Кадриорга, – в ней сейчас филиал исторического музея.

А в одном из эстонских театров несколько лет назад поставили «Анну Каренину-2». Героиня осталась жива – и что-то было дальше. Театр – не кино, но факт интересный. Как раз когда я был в Эстонии в сентябре, в одном из таллинских театров выпускали «Вишневый сад» – и тоже в оригинальной трактовке, с элементами хореографии.
Старый город и Новый город связывает улица Виру – аналог московского Арбата. Сто лет назад тут шумел Русский рынок. Именно отсюда стартовала первая таллиннская конка. Был такой исторический период, когда нынешняя площадь Виру носила имя Сталина, но период этот, к счастью, миновал. Отметим также Русский Драматический театр на углу Пярнуского шоссе и памятник броненосцу «Русалка», затонувшему в 1893 году, – это уже рядом с Кадриоргом.
«Воспоминания о Хаапсалу» – так назвал Петр Ильич Чайковский музыкальный цикл, который, как и первая его опера «Воевода» были написаны именно в этом курортном месте. Можно на «скамейке Чайковского» посидеть. В здании здешней аптеки когда-то бывали Гавриил Державин и Александр I, прочие венценосцы тоже заезжали, как и князь Горчаков, и живописец Николай Рерих. Александр I заезжал и в Пярну, а его бабушка – Екатерина Великая – пожертвовала деньги на строительство церкви. Церковь стоит и поныне.

А уж сколько наших писателей приобщились к Эстонии сами и своим читателям любовь привили! Василий Аксенов, Сергей Довлатов, Давид Самойлов, Юрий Лотман. И, разумеется, «король поэтов» Игорь Северянин, уехавший сюда после большевистского переворота. Его стихами можно и закончить.

Поэза об Эстонии

Как феникс, возникший из пепла,
Возникла из смуты страна.
И если еще не окрепла,
Я верю: окрепнет она.

Такая она трудолюбка,
Что сможет остаться собой.
Она – голубая голубка,
И воздух она голубой.

Всегда я подвержен надежде
На этих утесах, поверь, –
В Эстляндской губернии прежде,
В республике Эсти теперь.

Где некогда бился Калевич,
Там может ли доблесть уснуть?
О, сказочный принц-королевич
Вернется к любимой на грудь!

Давно корабли вдохновений
Качнул к побережью прилив:
Их вел из поэзии гений
Со сладостным именем – Лийв.

Запомни: всегда вдохновенна
Мелодий ее бирюза.
Ridala, Suits’a и Enna
Еще не закрылись глаза...

И вся ты подобна невесте,
И вся ты подобна мечте,
Эстония, милая Эсти,
Оазис в житейской тщете!

(1919)