Заповедник

Заповедник
Нам, жителям горной страны Урал, очень повезло. В начале 80-х годов прошлого столетия на юге нашего огромного края были обнаружены несколько древних городов. Кто их населял, как назывались племена и их выдающиеся представители, как нарекли в то далекое время они свои многочисленные поселения, - неизвестно. Многое до сих пор окутано пеленой тайны и забвения. Один из этих городов - поселений, чья судьба решалась в короткие сроки, ибо над ним был занесен "боевой топор" современности, раскопали и исследовали. Название ему дали по имени близлежащей горы. Так появился Аркаим, протогород или город из страны городов.
О нем написано так много, что одно перечисление работ по его предполагаемой жизни, истории и быта занимает не одну страницу. Добавить к перечисленному что-то новое достаточно сложно, ибо многие моменты жизни жителей этого древнейшего из древних поселений описываются по ассоциации с другими племенами, живших примерно в это же время и находившихся на адекватном уровне развития.
Мне тоже захотелось посмотреть и ощутить его силу и красоту, поближе познакомившись с историей, пообщавшись с профессионалами, вот уже два десятилетия изучающих протогород.
Поездка состоялась в конце августа 2002 года, после моего возвращения с берегов Иссык-Куля, где мне повезло увидеть священное городище или урочище Чолпон-Аты. Оно было основано потомками древних ариев, возможно, пришедших сюда с Урала.
Итак, уже через три дня я уезжал в Аркаим, примкнув к своим знакомым Любе и Тане, направлявшихся на семинар, проводимый эзотерической школой "Путь в Беловодье". Этот альянс был выгоден, так как часть тягот передвижения удалось скрасить приятной и неординарной компанией, чьи взгляды на мироздание уже сами по себе интересны.
Если со сбором вещей не было никаких проблем, то с приобретением билета на поезд могли возникнуть трудности: конец августа, соотечественники возвращаются из отпусков. Но меня ждал сюрприз. Покупая билет у миловидной дамы, я назвал дату, номер поезда и вагона, присовокупив упомянуть на удачу, что мне хотелось бы нижнее место и желательно не боковое.
Кассир, хмыкнув, вежливо поправила меня: "С такими запросами вам, молодой человек, необходимо покупать билет заранее. Вряд ли я чем-то могу помочь. Придется ехать на боковых или верхних местах, время сами знаете какое". Я согласился: лучше ехать так, чем остаться дома. Через минуту кассир снова обратилась ко мне: "Вы, видимо, сегодня не грешили". Мой недоуменный взгляд и снова реплика с ее стороны: "В запрашиваемый вами вагон есть только одно место, и оно как раз нижнее и не боковое. Повезло вам".
К удивлению собеседницы присоединилась и мое - я не ожидал такого поворота. Поблагодарив Провидение за столь явную помощь, я отправился домой, решив про себя, что этот эпизод не случаен. Мне явно помогали в моем начинании.
Поезд отходил под вечер. Уезжали мы в хорошую солнечную погоду, предвкушая прелесть предстоящей поездки. Вечер в общении пролетел незаметно. А вот утро оказалось хмурым и сумрачным - ласковое осеннее солнышко осталось дома, не пожелав сопровождать нас. Ехать нам пришлось недолго - Аркаим располагается неподалеку от Орска. По приезду выяснилось, что с обратными билетами большие проблемы. Приобрести их удалось лишь до Челябинска, и то дорогие. От станции Бреды, где мы благополучно выгрузились, до заповедника Аркаим около 80 км. В дороге мы провели около двух часов. За это время погода испортилась окончательно: над нашим маленьким автобусом, забитым рюкзаками и людьми, медленно пыхтящим на непростой российской дороге, нависли тяжелые свинцовые тучи, то и дело заглядывая в окошко. Вскоре пелена мелкого дождя целиком обхватила наш автобусик, отчего стало еще неприятнее. По середине дороги мои спутники вспомнили, что для костра необходимы дрова. Вынуждены были остановиться. Как на случай, ни у кого не оказалось топора. Пришлось по старому русскому обычаю - ломать руками подходящие деревья. Подъезжая к заповеднику, пред нами открылось то великое, отчего древние и пришли в восторг. Огромное открытое пространство, ограниченное по бокам несколькими невысокими округлыми горами и небесной полусферой. Семинар у моих знакомых начинался уже днем, поэтому устраиваться пришлось быстро.
К нашему приезду первая партия жаждущих эзотерических знаний уже развернула палаточный городок. Мои знакомые вкупе со мной тоже возвели свое скромное обиталище, и, оставив меня, устремились на занятия. Я же, всеми покинутый, доволен своей свободой на этом красивейшем месте. Аркаим, кроме своей истории, примечателен своей природой, в чем мне скоро удалось убедиться.
Как оказалось, на сегодня экскурсий уже не предвиделось, поэтому пришлось знакомиться самому. Прихватив из дому всю литературу, имевшуюся по Аркаиму, я забрался на Грачичную гору, где и решил ознакомиться сразу со всем. Ничуть не бывало: сильный ветер, слегка обдувающий в низине, изменил мои планы. Кое-как укрывшись от его порывов, я устроился в небольшой ложбине на склоне, откуда была видна вся округа. Ветер в то же время сослужил и добрую службу: лихо, разогнав основные тучи, он очистил небосвод, обнажив яркое солнце. Остались кое-где небольшие облака, лишь оттеняющие красоты, но и с ними своенравный хозяин степей обошелся немилостиво, немилосердно выгнав их с глаз долой.
Передо мной возвышается Лысая гора, в народе называемая Шаманихой - в древности вулкан. Ее четко очерченный силуэт поднимается уступами, напоминая сгорбившуюся старуху-шаманку, согнувшуюся после иступленного камлания, выбросив в разные стороны руки. Хотя гора исхожена вдоль и поперек путешествующими и любопытствующими, она все равно живая, - я знаю это наверняка. И ее местоположение здесь не случайно: отсюда эта каменная хозяйка может наблюдать за всем творящимся в округе.
День угасает постепенно. Солнце, медленно стекая за горизонт, старается то одним, то другим лучом задеть все, остающееся на равнине: траву, что золотится, и камыш, буйно облепивший речку Караганку, и горы, уставшие на сегодня от шастающих посетителей, да и нас самих. Синева, все же навалившись всем телом, спровадило солнце, постепенно окутав темнотой наш палаточный городок. Зато надо мной висит покрывало из звезд, где я безуспешно пытаюсь найти какие-нибудь знакомые мерцающие небесные светила, кроме Медведиц. Напрасно. Напоследок вижу подсматривающий глаз Луны, выглядывающий из-за Шаманихи. Даже, если бы здесь не было исторической ценности, место все равно удивительное.
Утро следующего дня началось с бодрой побудки. Что ж, необходимо соблюдать коллективные правила. Зато повезло с экскурсией, а точнее с гидом. Молодая девушка два часа исправно рассказывала нам историю, предполагаемый быт и верование древних, отчеканивая каждое слово. В музее достаточно мало экспонатов, и тому есть причины. Жившие здесь арии, уйдя из этих земель, не оставили ничего кроме пепелища. Большая часть экспонатов, выставленных здесь, - это случайные находки.
Наш экскурсовод энергично ведет нас на само поселение, где оставлен лишь небольшой фрагмент восстановленной стены, да показана разметкой, как располагались жилища. Рассказ гида льется «аки горный ручей», изредка прерываемый немногочисленными вопросами.
Нам предоставляют возможность сфотографироваться на память на реконструкции оборонительного вала. И снова надо мной парит купол небосвода, с перемещающимся по нему светилом. Меня все время не покидает ощущение песчинки. Стоя здесь на месте древнего городища, а точнее крепости или аванпоста затерянной цивилизации, я чувствую, что часть меня поднимается ввысь, туда в бескрайние просторы неба, и вот оттуда-то я и вижу себя, стоящего на земле. Первоначальные смутные ощущения вырисовываются в более очерченные. Как тут не воскликнуть: «Мистика» или еще чего похуже - «чертовщина». Кстати, подобные «видения» не оставляли меня до тех пор, пока на четвертый день не испортилась погода. Вот тогда, я снова «оказался на земле», словно у меня отняли возможность летать, пусть и виртуально. Разыгравшаяся фантазия во время экскурсии не мешает мне при этом задавать кучу вопросов гиду.
Возвращаюсь обратно в лагерь под тихое перешептывание трав, обогретых солнцем. Переполненный впечатлениями, стараюсь хоть немного набросать несколько строк в записной книжке. Но мыслей так много, что получается довольно сумбурно, и я бросаю это дело до тех пор, пока все не уляжется в голове.
По моей просьбе назавтра назначен ритуал камлания шамана, ради чего я и оставался здесь на три дня - очень хотелось самому увидеть мистерию жреца, пусть даже современного.
Спозаранку собрав свои многочисленные пожитки (мало ли чего мне понадобиться, кроме камеры, фотоаппарата и аксессуаров), устремляюсь на обследование западной части заповедника: меня интересуют ветряная мельница и прочие достопримечательности.
Ветряк стоит неподалеку от пыльной проселочной дороги. Подойдя к деревянной громадине конца XIX- начала XX веков с привязанными крыльями - лопастями, ложусь на землю среди густого разнотравья. Отсюда удобно фотографировать мельницу. Внутри нее о чем-то спорят птицы, чей гомон слышен даже с дороги. Легкий ветерок ласково задевает верхушки трав, прокатываясь по ним. Впереди я вижу выглядывающий из позолоты колосьев менгир (этакая «каменная баба», как в древности называли языческих богов на Руси). Подобные средневековые тюркские каменные скульптуры (балбалы) я видел в урочище Чолпон-Ата на берегу Иссык-Куля в Киргизии. Здешний менгир с овальным лицом и высотой почти в человеческий рост эффектно смотрится среди степного моря. Чуть поодаль от него две реконструкции захоронений с такими же истуканами, только поменьше. На одном из них даже проглядывает лицо и очертания скрещенных рук. В отличие от большого своего собрата, эти выглядят мрачнее и угрожающе. Есть в них какая-то сила, правда непонятная мне.
Я вновь на городище древних ариев и слушаю рассказ об их поселении, но уже из уст одного из руководителей семинара. Внезапно меня пронзает мысль: и археологи-историки и представители эзотерики рассказывают об ариях лишь со своей позиции, слабо представляя в целом жизнь этого древнего народа. А они, арии, не делили свою жизнь на быт и религию отдельно. Вот поэтому, для того, чтобы глубже понять наших предков необходимо всесторонне рассмотреть все вкупе. Читая заметки археоастронома Константина Константиновича Быструшкина из Челябинского университета, я проникаюсь большим доверием к его выводам. Мы ведь так мало знаем об ариях, строя догадки и вспоминая схожие народы, невольно перенося их уклад и ритуалы на незнакомых нам жителей Города из исчезнувшей цивилизации.
Солнечный диск подходит к своему финалу. Я жду, когда начнется шаманский ритуал. Подготовив все для съемки, отправляюсь вместе со всеми на приготовленную поляну. Пока идет подготовка, успеваю заснять в лучах заходящего солнца большой менгир. Полоска красноватого заката оттеняет его силуэт, скрывая детали его лица, словно он закрылся покрывалом. В это время в поле раздаются первые призывные удары шамана в бубен. Так обычно жрецы извещают духов о своей готовности к ритуалу.
Понемногу звуки бубна нарастают, притягивая к себе. Кроме нас, участников семинара и меня, «вольнослушателя», за ритуалом наблюдаю несколько местных жителей. Сначала мне показалось, что они довольно скептически настроены, но оказалось, что их лица серьезны, без тени усмешки. Кстати, тогда же они показали мне ежика, свернувшегося при моем приближении. Несмотря на серьезность момента, я с удовольствием подержал в руках притихшего зверька.
Самое большое внимание я уделяю костюму шамана и его поведению. Одежда интересна прежде всего рисунками, тотемными знаками и прочим "орнаментом", которые играют для жреца важную роль. На лбу у него надета повязка, с которой свешиваются нитки бахромы, украшенные бисером и еще чем-то, но рассмотреть костюм в деталях мне не удается - слишком мало света. Шаман постоянно в движении, лишь изредка останавливается, сгибаясь к бубну, словно прислушиваясь к его малейшим вибрациям. Подобное общение человека с инструментом - занятное зрелище. Хозяин то мягко поглаживает, то с оттяжкой ударяет в него. Складывается впечатление, что шаман разговаривает с бубном на своем языке. Между тем жрец все больше входит в раж, темп ударов и криков нарастает. Конечно, этот ритуал показательный и обучающий, но не шутовской. И хотя я ожидал увидеть большего, предполагая, что подобный обряд будет схож с теми, о которых так много читал, все же действие было запоминающимся. Костер медленно догорает, последняя светлая полоска на западе потускнела, слившись с темнотой равнин. Шаман неожиданно замирает, сильно ударив в последний раз в бубен, и в этот же миг над лесом медленно показывает краешек своего тела Луна. Огромный диск выплывает постепенно, серебря верхушки деревьев, словно лизнув их в благодарность за приют.
Мистерия шамана закончена; глаза костра тускнеют, отдавая свое тепло охлажденной земле и свежему ночному воздуху. Медленно бреду по дороге, а надо мной мириады звезд светят в темноте.
Погода утром последнего дня стремительно портится. Небо захватывают грозовые тучи, тщательно скрывая последние лучи солнца. Все вокруг становится серым. Шумит камыш под порывами ветра, горы мрачно поглядывают издалека.
У меня остался последний не посещенный объект: модель кургана Темир с захоронением сарматского вождя (примерно V век до Р.Х.). Несмотря на испортившуюся погоду, мы сумели организовать небольшую группу для экскурсии, оторвав незнакомого молодого человека от процесса приготовления трапезы. Курган расположен далековато, поэтому мы и спешим, чтобы дождь не застал нас в дороге. Вход в курган низкий, над головой нависают бревна. Сарматы не случайно предусмотрели такой, неудобный на первый взгляд, вход, но это было оправдано боязнью духов, поселившихся здесь, в курганах. Да и зачем их лишний раз тревожить. Несмотря на то, что мы оказались в реконструированной погребальной камере, построенной в конце ХХ века, нас охватывает уважение к строителям, как древних, так и современных курганов. Несмотря на теплую погоду, внутри кургана прохладно и темно. Наш гид проводит нас по кругу, не пуская в центр, где "лежат" вождь и его супруга. Экскурсовод неторопливо зажигает свечи, чей свет наконец-то освещает пространство кургана. Его рассказ под слабое восковое мерцание переносит нас в то далекое время, когда здесь жили сарматы. Перед глазами возникают картины из их кочевой жизни: повозки, запряженные лошадьми, сильные бородатые воины, не хрупкие, под стать мужьям, жены, дети, сызмальства привыкшие к жизни «перекати-поле».
Закончив осмотр, мы выбираемся наружу и прощаемся с экскурсоводом. И тут дождь, словно дождавшись, нетерпеливо осыпает нас своими брызгами. Мокрые возвращаемся в лагерь. Пока переодеваемся, ливень усиливается, заливая нашу палатку. Он сердится, видимо, беря реванш за предыдущие дни, когда не мог развернуться в полную мощь.
В середине дня мы, собрав вещи и упаковав мокрую палатку, выезжаем из заповедника на станцию Бреды. Мое знакомство с Аркаимом закончено. Трясясь в машине, я медленно погружаюсь в дремоту, но в моих руках ценный сверток, которым дорожу. Чтобы не заснуть в духоте легковушки, достаю сокровенные предметы, увозимые из Аркаима. В моих руках символ древнего города - фигурка созерцающего большеголового предка, чьи громадные глазницы обращены к небу, свисающему огромным куполом, и размышляющего над своим будущим. Все же мы так похожи - наша цивилизация задается таким же вопросом: а что дальше?
Как бы с усмешкой на меня посматривает второй аркаимский сувенир - керамическая фигурка «танцующего шамана», что случайно был найден в Стране городов. Эти две фигурки стоят на полке сувениров среди изображений достопримечательностей из разных стран (например, Нотр-Дам-де Пари, замка Карлштейн и прочих) олицетворяя собой загадку древнего народа, жившего на юге, среди красивой природы под огромным синим небом.

Алексей Слепухин,
директор туристического агентства "Команда Искателей Приключений",
путешественник, врач, действительный член Российского Географического Общества, Екатеринбург
www.adventurteam.ru
[email protected]