Мое Борнео

15.03 – 28.03.2001 г.

Случайностей всё-таки не бывает. Когда-то исследую район Австралии и Океании, я чуть сместил взгляд, и меня осенило - Борнео! Имя нарицательное для всего, что связано с авантюрами, с самыми экзотическими приключениями. Саравак - государство “белых раджей”. И создано оно опять же английским авантюристом Чарльзом Бруком в начале прошлого века. Авантюристом, в хорошем смысле слова, потому что человек приехавший в дикие края, и одним из последних в истории создавший собственное государство – достоин уважения. Что ещё известно? Совсем недавно, ещё исчезали европейцы, пав жертвами “охотников за головами” – даяков, или жертвами климата и болезней, убийственных для белого человека. Там живут “лесные люди" – орангутаны. Да мало ли ещё чего интересного я слышал об этом острове. Берёг его в своих мечтах для завершения цели – посещения всех частей Света.

Откладывал поездку несколько раз. И вот теперь, вспоминая предчувствия почти 10ти летней давности, что я посмотрю мир к 40ка годам, казавшиеся тогда всего лишь смешной фантазией, я поехал. К судьбе надо относиться с уважением, поэтому и поехал. Поэтому это и не случайность, что Бог меня вознаградил в предсказанные сроки, самым интересным путешествием в жизни. Хочется рассказать обо всём детально и по порядку, но сконцентрируюсь на Борнео, а там видно будет. Тетрадь подходит к концу, и стоит ли продолжать рукописные записи, вопрос ещё не решённый.

15. Длительные перелёты через заснеженные горы и пустыни Азии, через океаны, подходят к концу. Вчера провожал день над Малаккским полуостровом с борта самолёта, вглядываясь в извилистые змеи рек, и любовался прекрасным ярким закатом малинового солнца в подчёркнуто рельефные тучи. И вот я подлетаю к Борнео. 7-30 утра. Огромные мрачные облака кончили терзать землю молниями и потихоньку уползают. Появляется граница океана и чёрного острова. Жутковато-мрачная картина. Полосы тумана разрозненно ползут между складок холмистого рельефа. Уже можно разглядеть мангры и пляжи. Вот-вот я ступлю на эту долгожданную землю. Восторг переполнят душу. Страхи о том, что не удастся по каким-либо причинам достигнуть желаемого, уходят прочь. Теперь мне уже всё равно, что будет дальше. Я вдохнул влажного воздуха Борнео, я взглянул на его солнце! Я уже здесь! Боже мой! Как всё просто. А за этим 30 лет путешествий, устремлений, жизненного опыта.

Спешить не хочу, и знакомлюсь со столицей Саравака – Кучингом. Люди здороваются. Радуются моему приезду, как старому знакомому. Музей Саравака – наиболее подходящее место для знакомства со страной. Осматриваю богатейшую этнографическую коллекцию. По огромному разнообразию ядовитых змей, насекомых, черепов огромных крокодилов-людоедов, и просто человеческих черепов в доме даяков, делаю выводы о жизни в джунглях. Суровые резные идолы и оружие для убийства и охоты, заставляют, заворожено остановиться. Вот – знаменитое духовое ружьё сумпитан, часто совмещённое с лезвием копья. Ядовитыми стрелами из него когда-то убивали врагов. Или волнообразный кинжал – крис. От жуткого до удивительного, буквально пара шагов. Потрясающие коллекции раковин, птиц, насекомых, подолгу задерживают у стендов.

В городе стараюсь общаться на малайском. Первый опыт заказа наси и те су-су. То есть риса и чая с молоком, который удивительного оранжевого цвета, и очень вкусен. Вечером, на набережной, наблюдаю гонки на пирогах, в которых размещается до 30ти человек. Моментально темнеет. Вдоль реки загораются огни. На противоположном берегу, сказочно-голубыми огнями освещена резиденция губернатора. Первый жаркий день кончился. Но жизнь кипит. Работает богатейший ночной рыбный рынок. Расклады фруктов, знакомых, и не очень. Я ещё осторожно пробую местную пищу, надо привыкнуть.

16. Чтобы окончательно адаптироваться, еду в национальный парк Бако. Вместе с австралийцем берём сампан, и лодочник по морю доставляет нас на место. Скалы, поросшие джунглями, сразу привлекают взгляд. Скорей бы на берег. Спрятав вещи от обезьян, иду на пляж купаться. Тёплая до непривычки вода, придаёт чувство восторга. Ты идёшь босиком по покрытому мельчайшими катышками пляжу. Их выбрасывают из норок маленькие крабики. Как хорошо это массажируют ступни. Прислоняешься мокрый к горячей скале, и понимаешь, что это, наверное рай. Это такое чувство душевного состояния, переполнить которое трудно. А скалы-то не простые. Источенные дождями и прибоем, разнополосатые и дырявые. Там, где они кончаются, начинаются свистящие жизнью джунгли. Мне кажется, что они кишат жизнью. Только в этот день я увидел пару кабанов, прилипшего к дереву лемура, редкохвостую от жары белку, и сразу же обезьян носачей. Иногда, только ради их фотографий, сюда едут люди.

Огромные самцы со свисающими носами, содержат целые семьи. Джунгли в разных местах вдруг приходят в движение. Это стадо обезьян уходит от человека. Преследовать их сквозь дебри бессмысленно. Огромные шипы и мелкие колючки не оставят на тебе живого места. Можно только терпением выследить животных. Зато макаки шастают везде, где хотят. Да ещё скалят зубы, когда ты им не нравишься. Они-то и занимаются воровским промыслом. А ещё очень любят колоски растений и с удовольствием их поедают. Как я заметил, у одного крупного самца довольно много самок, и все с детёнышами.

Необычной формы, очень большие бабочки, привлекают внимание. Нашёл я и плоды короля фруктов – дуриана. Но они старые, потрескавшиеся и не съедобные. Похожи на огромных чёрных ежей. В манграх после отлива, на охоту вышла большая ящерица монитор. Методично обследуя местность, она задержалась у края дождевого леса. Там, в тени, этот полутораметровый дракон укрылся от моего взгляда. При увеличении видно, как он высовывает свой язык. Точно младший брат комодского варана. Ночью картина становится иной. На свет слетается огромное количество крупных жуков, бабочек. За ними охотно появляются летучие мыши. На моих глазах ими было поймано несколько жуков. Если по тропе углубляться в джунгли, то видишь мерцание маячков на разных уровнях леса. А у реки, в манграх, прямо иллюминация на деревьях. Уже издали видно мерцание огней.

17. В таких местах на сон уделяешь минимум времени. Ещё тёмным утром я иду купаться. Новый день – новые встречи. Несколько видов лори обитают в этих местах. Попутно я изучаю деревья. Некоторые из них достигают 2х метров в диаметре и до 55 м высоты. Огромные стволы – колонны уходят в небо. Либо, стволы с опорными рёбрами – кореньями. Не всегда человеку удаётся перелезть через эти плоские деревянные препятствия. Когда из буйных и колючих дождевых лесов поднимаешься выше, то попадаешь в скреб. На каменистых плоскогорьях растительность низкая, много солнца. Пекло ужасное.

Джунгли, по-моему, никогда не бывают безмолвными. Но это не мелодичные песни птиц. Это постоянный вой, визг, скрежет насекомых, иногда крики обезьян или птиц. Цикад, и им подобных, разглядеть среди зелени не удалось. Но есть такие, которые при появлении человека заводятся как пила, орут страшно громко. Хотя, может это и птицы. Цветов мало, но красным цветом они сочно смотрятся на зелени. Зато листьев разноцветных много, как осенью. Встретил лангуров, которых опознал по характерному писанью с высоты. Вернувшись из похода вглубь джунглей, я искупался, и под сенью кокосовых пальм распивал прохладные напитки.

18. А ночью был всё же ограблен макаками. Они позарились на моё мыло. Ограбили и моего соседа чеха. То ли детёныши макак, то ли крысы, стащили часть продуктов. Я слышал, как они вторгались в дом. Особенно хорошо сегодня разглядел самца – носача. Сидит прямо надо мной, и как будто знает, что камера забарахлила. Зато бинокль позволил разглядеть этого пробоски очень хорошо.

Покидаю цивилизацию, ухожу на несколько дней в джунгли. К обеду, по крутой тропе спустился через места, где растут панданусы, к маленькому пляжу. Над ним нависает скала. Под ногами мельчайший белый песок. Он удивительно скрипит при ходьбе. Это из-за разницы температуры и влажности слоёв песка. У меня море времени, жизнь в прошлом, и прекрасное настоящее. Лежу в воде, подгибаю под себя ноги беря ступни в руки. Одно лицо над водой. В позе поплавка сплю. Это не грёзы, это райские чувства наяву. Солнце хоть и прижгло нещадно мою кожу в первый день, но я ему рад. Всегда можно отлежаться в тени.

Как и в любой бухте, тут вытекает маленький ручей. В нём живут бегающие по воде пучеглазые существа. Крабы от жары прячутся либо в норках, либо в раковинах. Кто как устроился. Отсюда виден символ парка – скала гриб, торчащая из моря. Решаюсь на дневной переход по жаре, чтобы ночевать в другой бухте. Уже вижу её с высокой горы. Делаю съёмки восхитительных видов. И тут роняю свой путеводитель-словарь вниз. Он висит на кустах, а потом падает на уступ. Целый час я пробился, рискуя сорваться со скалы либо провалиться в трещину между ней и уступом, но всё же достал книгу.

И так жарко, а тут ещё неимоверное напряжение с замиранием дыхания. А потом разочарование. Тропы вниз нет. Делаю далёкий обход на мыс Рху. С великим наслаждением сбрасываю рюкзак, и купаться, туда, где нет прибоя. Камни обросли острыми, как бритвы ракушками. Не заметил, как и обрезался. Обойдя выступающий полуостров, устроился в глубине бухточки на ужин. Воду приходиться брать из ручьёв. Но фильтр “Аквафор” и таблетки, делают её безопасной. Дров много, но разжечь костёр проблема. Влажность очень большая. Спички не горят. Когда приноровился, какие породы лучше использовать для костра, всё стало нормально

На ночлег гамак вешать не стал из-за москитов. Вернулся на мыс и заночевал под навесом. Тут ветерок, да и на случай дождя можно укрыться. Ночь 12 часов, и всю её не проспишь. Поэтому смотрю по видео записи моего сына, что очень приятно и поразительно в таких условиях. Любуюсь Южным Крестом. А вот Полярная Звезда скрыта мглой над морским горизонтом. К северу южно-китайское море, к югу, совсем рядом, экватор. Море светится огоньками рыболовных шхун. Во второй половине ночи я засыпаю. Одно из самых красивых мест мыса По – это водопад Тейджор. В тени джунглей расположен каскад сливов, и несколько превосходных естественных бассейнов. Сушу вымокшую от пота одежду. Сижу под струями воды, и в тихих чашах. Всё кругом обрамлено густой тропической растительностью. По джунглям босиком не походишь. Колючки, насекомые. А тут чистый камень. А ты в первозданном виде весь отдаёшься власти струй. Природа, красота, блаженство – всё едино. Но приходится быть на чеку. Вдруг на миг мне кажется, что огромная длинная змея, серая, в бурую крапинку, ползёт под ногами. Но нет, это муравьи путешественники плотным потоком перемещаются по корням. Их движение всегда в одну сторону. Покинув водопад, спускаюсь в бухту, где Тейджор впадает в море. Пляж крохотный. Единственный уголок в тени, который я облюбовал, оказался занят двумя огромными мониторами. Один из ящеров быстро вскарабкался вверх, а другой так и не покинул теневые места.

Пришлось мне ретироваться. Тут открылась картина из пиратских фильмов. На противоположном берегу бухты, в скале зияет пещера. Она так и манит своей загадочностью. Густая растительность над ней. Я переплываю залив, чувствуя то горячие воды океана, то холодные, реки. Они смешиваются здесь многими слоями. Наконец-то нащупал дно. Прохожу навес с капающей водой. У входа, груда брёвен оставленных штормами. Дальше галька и сужающийся ход. Возвращаюсь тем же путём назад. Место прямо-таки для пиратских кладов. За это время прилив умудрился затопить мелководье, и унесло мои шлёпанцы. Хорошо они не тонут, и я их скоро нашёл. Наскоро перекусив, из бухты пришлось быстро эвакуироваться.

Надежда на ночлег на пляже Сибур опять не оправдалась. Вновь не спустился со скал к морю. И принял решение, идти в залив Лимау. Если бы я знал, что меня ждёт, то пожалуй бы передумал. Это была одна из самых тяжёлых дорог в моей жизни. Пять километров я так и не смог преодолеть за оставшийся день. Тропа оказалась давно не хоженной. Сюда не забирались люди. Она была завалена деревьями, провисшими колючими ветвями пальм, и самое главное, с многочисленными крутыми ущельями. То спуск, то подъём, просто не давали передохнуть. Одежда уже давно вымокла от пота. Ноги стало обдирать и пришлось надеть длинные брюки. Руки во время переходов по джунглям почти всегда белые от стекающего пота. За плечами груз не менее 20 кг. Движение без дуновения воздуха по 30ти градусной жаре и почти стопроцентной влажности, быстро выматывает. Под ногами, то корни, то грязь. Несколько раз я падал, и через голову, и полз. Привалы делал всё чаще. Даже лежал пластом. К 6ти вечера, выбравшись из затхлой москитной низины, я поднялся до половины склона, и понял, что дальше сердце не выдержит. Где конец тропы не известно. И ползти в ночь не имело смысла. Всё.

Даже лежать не могу. Чуть прохаживаюсь полусогнутый, туда-сюда, чтобы придти в себя. Ночевать на земле кишащей насекомыми нельзя. Вешаю гамак, натягиваю полог, и готовлю плёнку на случай грозы. По нашим меркам кровососов здесь почти нет, но для подстраховки от малярии, кроме таблеток намазываюсь эмульсией ДЭТы, и довольно густо. Она успешно помогает, но также успешно травит и меня. С наступлением ночи слышно, как падают отмершие деревья великаны. Ворчат недовольные моим вторжением обезьяны.

20. Воздух куда-то пропал. От переутомления и духоты не могу уснуть. Пару раз за ночь сползаю голый на землю. Со стоном сажусь на плёнку. Обмахиваюсь папкой с картами, как веером. Боже, где же воздух. Ведь на липкое немытое тело я нанёс ДЭТу. Как хочется окунуться. Питьевой воды до конца ночи не хватит. В неудобной позе в гамаке, пару раз отключаюсь. Грохот молний и зарницы, заставили собираться ещё затемно. Тогда я ещё не сделал вывода, что грозы поливают здесь локально, и больше наводят ужас беспорядочными молниями в облаках.

Оказывается, вчера я забыл поднять камеру с земли, и туда ворвались бродячие муравьи. Всё изгадили. Съесть не успели, но камера перестала работать. Толи из-за них, толи из-за конденсата. Это я обнаружил в обед, вытряхивая кучу муравьёв из кофра. В первом же ручье набрал 3 литра воды. Наконец через пару часов выбрался к морю. Вот счастье. Сначала скупался. Потом насобирал прибитых волнами кокосов и утолил жажду. Сок ореха не очень вкусный, но попадается и настоящая брага. Правда, её пить не рискнул. Орехи с успехом растащили крабы. За 2 часа до захода солнца они, как вампиры, появлялись из щелей, и, стуча своими раковинами, скатывались со скал. Сладкий орех пришёлся по вкусу и муравьям. Бродячие муравьи в несметном количестве появлялись столь же внезапно, сколь и исчезали потом. Я целый день купался и приходил в себя. Об обратном пути зарёкся.

На берегу залива располагалась кумирня китайцев. Под деревьями, обвязанными красно-жёлто-белыми платками, сидели фигурки богов. Огромные свечи курились. Масса цветов и подношений. Тут останавливаются рыбаки приходящие на прау.

21. На ночлег расположился на пляже. Но среди ночи зловеще заполыхало молниями небо, и я перебрался в заранее найденную пещеру. На удивление, хорошо выспался в относительной прохладе, и изолированный от визжания джунглей. Правда, сны последние дни, всё кошмарные. Но это не страшно, это не явь. Прилив почти полностью отрезал ночью выход из пещеры, но эвакуироваться, например из-за крабов, не пришлось. На досуге насобирал в радиусе 20 метров от костра целую коллекцию семян и орехов в 25 штук. Самых интересных форм и размеров. Когда это всё хотел снять, обнаружил, что камера не исправна. Пришлось оставить на память, что поменьше. Сегодня в 11 часов ожидал малайца, который вчера привозил в кумирню китайцев и обещал забрать меня. Наслышанный об их непунктуальности, прождал до 3х дня. И только взмахами рук и криком, привлёк его внимание. Проходящая мимо лодка развернулась, и подошла ко мне. Стараясь сохранить достоинство, не полез в воду, а дождался, когда старик в бедненькой одежде выйдет на берег. Не смотря на это, он запросил неимоверно высокую плату за вывоз. Торг проходил с трудом, пока он не сказал, что он не хозяин лодки, и этот вопрос надо обсудить завтра. Ну уж нет, больше на него надеяться я не буду. Продуктов почти нет. Нога проколота шипом, но не сильно. И всё-таки я принял решение возвращаться сам старой дорогой. Жаль, что сегодня потерял такой хороший, единственный пасмурный день. Выходить во второй половине дня с обязательной ночёвкой, было бессмысленно. Может, и выполз бы из джунглей. Надо было что-то предпринять.

Весь день на виду моей бухты, отстаивалась на рейде прау. Потом она скрылась в узкой протоке за мысом. Еле дождавшись отлива перед самым закатом, я всё же добрался до них. Ни по-английски, ни по-малайски, они не понимали. Знаками с берега я дал понять, что меняю куртку на еду. Это оказались китайские рыбаки. ( Только рыбаки ли?) молодой и пожилой. Радушно встретив меня, они сразу накормили рисом с бобами и чаем. Остатки каши и пару банок консервов я взял с собой. Хорошо было сидеть на камышовой циновке под низким потолком. Под палубой у них находился движок и хранилище для морепродуктов. Туда вёл лаз. Лодка была своеобразно разрисована. Сидя полусогнутыми на корточках, мы вели своеобразную беседу. Но наступала ночь, и я должен был успеть вернуться по скользким скалам на свой табор. Куртку им конечно оставил. Куртку им, конечно оставил, хотя они меня и так накормили и ещё предлагали. Сердечно попрощавшись, мы расстались.

Я видел, как шныряли в окрестностях разные обезьяны, поэтому вещи оставил хорошо упакованными в рюкзаке у костра. Просидел у огня и опять лёг на песок. Слышал, как подо мной из земли пытаются выбраться крабы. Спать не возможно. Лёгкий дождик заставил опять перебраться в старую пещеру. Тут у меня уже было всё подготовлено для сна. Вход озаряется всполохами молний, но дождь опять льёт где-то в глубине острова. Духота лишь чуть отступает. А может уже и привыкаешь. Вообще, не смотря на эти условия, я как-то с первых дней привык к ним.

22. Встав ещё затемно, решил рвануть, пока нет жары. Только этот шанс и есть, чтобы выбраться. Единственный плюс обратной дороги – я знал, где она кончается. Всё равно приходилось отлёживаться, есть аскорбинку с глюкозой, пить заранее приготовленный бульон. 23 водораздела, и соответственно оврага, насчитал я до водопада Тейджор. Дорога, можно сказать, вверх-вниз. Но, ещё не доходя его, на ручье Сибур, я устроил привал. Помылся и пришёл в себя. Три с половиной часа трудного пути позади. Далее тропа нормальная. Ещё раз поплавав в бассейнах Тейджора, понял, что теперь есть силы добраться и до Ассама. Нет еды, но есть вода. Я знаю, как её добыть. В крайнем случае, с непентусов. Это такие кувшиночники – растения, всегда хранящие воду с содержанием пищеварительных ферментов для ловли насекомых. Вот только лианы с водой мне так и не удалось обнаружить. С удивлением увидел и наших росянок, только поменьше. У ручья они раскрывали свои красноватые листики-ловушки.

Вернувшись заросшим и изнурённым на базу, первым делом привёл себя в порядок, побрился, постирался. Какой великолепный сброс веса произошёл в эти дни. Даже местные отдыхают в дневную жару, даже звериная жизнь в джунглях замирает. Только визг, вой насекомых давит на психику.

23. Нахожу убитую птицу с ярко-синей спиной и размером со скворца. Знаменитых голубых рыболовов тоже видел на ручьях. И совсем маленьких птах. Вот только колибри ли это? Тут в Бако, я приобрёл знакомых американцев, пригласил в гости, тем более Речел знает русский. Когда шёл договариваться с лодочником, то в отливной полосе увидел первую змею. Тонкую, беловато-серую, под цвет полос дна. Правда, круглую, а не плоскую морскую. Длинной она была сантиметров 35. Змея уплыла по воде из-под ног. Кто знает, ядовита ли она? На лодке сели на мель при входе в устье реки. Пришлось всем шести пассажирам её толкать. И только когда прибыл из Бако в Кучинг, разразился первый за 8 дней дождь.

Досуг в городе проводил, посещая ресторанчики и закусочные. Это своего рода тоже экскурсия. Чего только не перепробовал за всё время путешествия. Знаменитый наси горенг – рис с кусочками мяса, морепродуктов, овощей. Рыбные блюда под вкуснейшим соусом, и креветки. Китайцы любят всё обставлять множеством соусов и специй, индусы делают великолепную сладкую выпечку, малайцы отличный чай и кофе. Я кратко записывал блюда, но описать их теперь подробно, займёт не один лист. Лучше пробовать.

Посетил китайский музей и их же храм – Туа Пек Конг. Яркие цвета, экзотические запахи благовоний. А вечером под проливным дождём праздничный ритуал под барабанный бой. Звуки из древних веков. Ночь скрывает современные контуры, и, кажется ты сам оказался в древности. Очень суровые ощущения.

24. Пью разные экзотические соки из мешочков со льдом, ем фрукты. Ананас за 7 рублей! Длинные ломтики манго, и мелко порезанные кусочки других фруктов едятся с палочки. Иногда они посыпаны приправами. Интереснейшие сувенирные лавки можно посещать часами. Там ведь и натуральные вещи, и даже древние. Ярчайшие ткани слепят глаза. Местные красавицы очень изыскано в них смотрятся. У мусульманок из-под платков смотрят такие красивые, лукавые, глаза. Малайки очень сексапильны, а индийки горят золотом на чёрном теле.

25. При мне поймали огромного лобстера с синими полуметровыми клешнями. Но, к сожалению, мне приходится завершать свой рассказ. Дальше – автостопом, на автобусе, и на пароходике, я путешествовал в сердце Саравака. Останавливался в ранчо с бассейнами. С благоухающими белыми цветами на деревьях, красными плодами лиан (маранты), порхающими бабочками.

Граница с Индонезией совсем рядом, по хребту. Но визу из-за выходных не успел оформить, а жаль. Вдоль обочин растут бананы, иди и рви. Крестьяне в конических шляпах работают в полях. Потрясающе суровые закаты над красной землёй. Огненные тучи, и ярко-голубое небо в разрывах. Вода и пламя. Народ достойный восхищения, трудолюбивый и доброжелательный.

26. На реке Раджанг, цвета кофе с молоком, находится город Капит. Там я получил в подарок фрукты чуть больше сливы, с чешуёй броненосца. Под ней на продолговатых косточках скрывалась кисло-сладкая мякоть, нежно приятная. В Сингапуре, на плакате, я опознал мангис. Говорят, самый изысканный плод в Мире. Может, ради этого и стоило добраться сюда. По-моему, сегодня мусульманский Новый год. Лесной депертамент закрыт. Случай поработать на многочисленных разработках леса, отпадает. Смотрю с сожалением на узкие лодки, в которых можно исчезнуть в недрах Борнео, и в 13-30 принимаю решение – возвращаться назад.

27. Ночь в дороге. Позади “Длинные дома”, даяки, с одеждой-тутаировкой. Напоследок посещаю уникальный сад орхидей и музей полиции. Вижу дуриан, но так и не поел его. Акулы на рыбном рынке наряду с золотистыми рыбками и многочисленными моллюсками и креветками, привлекают внимание. Последнее кофе на набережной, после горячего дождя. Взгляд на лодки с фонариками в ночной реке…

28. Под торжественную музыку самолёт уносит меня с моего Борнео. Чистое небо над холмистыми джунглями. Прощай, моя мечта – Борнео!

6.04.2001 г.