ЗА ВЕСНОЙ - В ПРОВАНС

Весны ждет не только измученная январскими холодами Москва. На Кот д’Азур, побережье Средиземного моря, вдоль кромки воды сидят люди, зарыв босые ступни в прохладный песок, кутаются в шарфы и подставляют лица пока мягкому ривьерскому солнцу.
Канны.
Сложно представить себе «несезон» в городе, где на Рождество высаживают новые цветы, а елки красят в розовый, чтобы глаз отдохнул от буйства зелени; где круглый год волны бьются о белоснежные яхты и песок золотится под лучами солнца. Тем не менее один знакомый француз утверждал, что Канны в некурортное время – обычная деревня. Это, конечно, сильное преувеличение, но разница между городом летним и весенним есть: пустует пирс перед отелем Noga Hilton, в сезон заставленный изящными голубыми шезлонгами, на которых возлежат не менее изящные дамы; закрыты многие рестораны; по набережной Круазет ходят не многочисленные туристы, а француженки в норковых шубах - прохладно.
Летние кафе пустуют, а вот в ресторан Le Brun постоянная очередь: несмотря на вполне простой интерьер (керамические столы с отбитыми углами, затянутые пленкой стены), он пользуется бешеной популярностью – здесь лучшая в городе рыба и морепродукты.
Пустует и розарий в Pierre Canteau – место, куда летом ходят толпы, чтобы в тишине полюбоваться махровыми влажными цветами: сейчас роз нет, нет и толп. А вот на детской площадке неподалеку появился новый памятник, и возле него часто останавливаются прохожие: конструкция представляет собой три паруса, испещренные яркими пятнами, а на постаменте – надпись: «Каждый ребенок имеет право на жизнь в любви, спокойствии и радости».
Palais de Festivale ждет романиста, для которого станет главным действующим лицом , ибо действительно того стоит. В будни Дворец напоминает стандартный Дом культуры советских времен: серый, ничем не примечательный, даже легендарная лестница как-то не вызывает благоговения, но то – будни. А ведь во Дворце все время что-то происходит – то Международная выставка яхт, то Фестиваль Gourmet. В перерывах к нему подъезжают автобусы, забитые туристами со всего мира. Японцы, испанцы, арабы фотографируются на ступенях Palais de Festivale в самых невообразимых позах. Кем из кинозвезд они себя представляют - неизвестно, но совершенно очевидно, что у каждого в голове есть четкий образ.
Ницца
Ницца – город, в котором есть все: блестящие казино и помпезные отели, зеленые парки, старинные здания на улицах, засаженных огромными грейпфрутовыми деревьями. Плоды уже созрели, но местные жители не обращают на них внимания, а вот туристы смотрят с вожделением и нет-нет, да и пытаются допрыгнуть до гнущихся под тяжестью желтых мячей веток.
Весенний Promenade des Anglais почти безлюден: под навесами высоких белых беседок не толпятся изнывающие от жары туристы, и лишь одна-две пожилых пары с неизменными маленькими собачками любуются видом, устроившись на синих стульях вдоль каменного бордюра.
Ницца – самый русский город за пределами России. Здесь подолгу жили Бунин, Ходасевич, Гиппиус, Мережковский; более того, только в Ницце есть русское кладбище, принадлежащее православной общине при соборе святого Николая.
Отдельное мероприятие – поход в Lenotre, ресторан с кухней Gourmet. Утверждение его основателя и повара, Гастона Ленотра, вынесено в меню: «Свежесть фруктов, аромат шоколада, нежность сливок – наши десерты говорят на языке удовольствия, желаний и счастья». Впрочем, на этом языке говорят все блюда Lenotre – недаром при ресторане есть Ecole Gourmet, где всех желающих обучают творить кулинарные чудеса, используя нехитрые продукты.
Сейчас Ницца перерыта вдоль и поперек: местные власти задумали восстановить вид города начала 20 века. Летом работы должны закончить, и к списку ошеломляющих достопримечательностей Ниццы прибавятся трамваи.


ГРАС
В Грас лучше всего ехать на поезде, чтобы почувствовать разительный контраст между Ривьерой и горным Провансом. Всего через несколько минут пути серебристый TGV взбирается по крутому серпантину, и лазурное море остается далеко внизу. Здесь в глазах рябит от зеленого разнотравья, на полях миролюбиво пасутся пятнистые коровы, и, как в Подмосковье на майские праздники, поднимается дым от костров из сухой листвы. Но нам – выше, туда, где землю колоколом окутывает пар от просыпающейся земли и облако цветочных ароматов.
В Грасе нет ни мощного, возвышающегося надо домами собора, ни крепости – город сиротливо лепится к высокому склону, а под ним простирается плоскогорная чаша с оливковыми плантациями и апельсиновыми садами. Первая надпись, которую видит путешественник при въезде в Грас, гласит: «Здесь любят тонкие ароматы, а не дурные запахи. Пожалуйста, убирайте за собаками». В общем-то, эта фраза- квинтэссенция жизни в Грасе, единственном городе, где есть площадь Трав и улица Майской розы, а пройти два шага и не наткнуться на парфюмерную лавку невозможно. Правда, пальма первенства до сих пор принадлежит трем знаменитым цехам – Frogonard, Galimard и Moulinard, где из-за каждого чана выглядывает Жан-Батист Гренуй, голова кружится от запаха эссенций лаванды и нарцисса, а технология извлечения аромата из цветов и трав не изменилась за много веков. Экскурсовод, воспользовавшись опьяненным состоянием посетителей, с фабрики ведет их прямиком в магазин, где в простых золотистых флакончиках продаются эксклюзивные духи для парфюмерных гурманов – знаменитые фрагонаровские Lune de miel, Fragonard и Ariel, которые так же сильно отличаются от растиражированных ароматов, как ужин в ресторане с кухней gourmet от скромной трапезы провансальского крестьянина.


Марсель
Есть клише, от которых никуда не деться: Марсель – город контрастов. Vieux Port, обозначенный в офисе туризма как центр Марселя, не вписывается в образ второго по величине города Франции. Это огромный рыбный рынок, чей ассортимент удовлетворил бы своей свежестью даже кота Бегемота; а в двух шагах – цветочный базар с восточным благоуханием садовых тюльпанов, цикломенов и роз всевозможных оттенков. С портовой площади доносится пение – немолодая женщина, жеманно кутаясь в потрепанную лисью жакетку, тянет шлягеры Эдит Пиаф, а на старенький магнитофон приклеена табличка: «Меня зовут Фанни. Это не запись, я пою сама». От рынка лучами во все стороны расходятся бесконечные улицы; одна из них, Rue Daviel, ведет к Eglise d’Accoules – небольшой церкви, во дворике которой на стене, выдолбленной из цельного камня, висит огромное Распятие. Колокола Eglise d’Accoules перекликаются с колоколами знаменитого марсельского собора Notre Dame de la Garde, куда моряки до сих пор приходят за благословением на плаванье; те – с колоколами Notre dame de Mont, базилики, украшенной изображениями провансальских святых. Артерия города – бульвар Капуцинов, который по разношерстности прогуливающейся по нему публики мог бы соперничать с Вавилонской башней – недаром до 1962 года Марсель как место действия чаще всего фигурировал в хрониках происшествий. Сказочный вид открывается с набережной Rive Neuve, откуда отчаливают лодки на легендарный остров Иф - там был заточен граф Монте Кристо.
Обедать надо идти в один из маленьких морских ресторанчиков, где вам непременно предложат традиционное блюдо – bouillabaisse. Что это, не понял еще ни один путешественник, но известно, что приготовлено из шести сортов рыбы и вкусно необычайно. Держат рестораны, в основном, итальянцы – естественно, семьями, то есть жена готовит еду, великовозрастный сын в перевернутой бейсболке лениво разносит посуду и выписывает счета прямо на бумажной скатерти, а хозяин зазывает посетителей и кокетничает с пожилыми дамами. Когда те случайно разбивают бокал с мартини, он галантно извиняется, мотивируя тем, что во всем, что делают красивые женщины, виноваты мужчины.
Несмотря на то, что весна проявляется и в безумной активности чаек, которые зимой обычно смолкают, и в том, что марсельцы охотно размотали шерстяные шарфы, его величество мистраль (от провансальского maotre – господин), ледяной северный ветер, шквалами налетает на Портовую площадь. И так – триста дней в году.

…Почти напротив Дворца Фестивалей есть маленькая улочка Rue Buttura, а на ней – небольшой собор Notre Dame de bon voyage. Туристы часто ходят туда поставить свечку Божьей матери Хранительнице путешественников, а потом продолжают свой путь в полной уверенности, что он будет удачным - вне зависимости от времени года.