Hayastani Hanrapetutyun или просто солнечная Армения

Прилет
- Эй, тут нельзя фотографировать.
- Окей, окей.

С этими словами я убрал свой Гнусмас в чехол и взял в руки сумку. Леша спускался по трапу, а его немного растерянная и чем-то недовольная рожа так и осталась в пятьсотдвенадцати мегабайтной карте памяти. Грозному толстому армянину было невдомек, что я уже успел нажать заветную кнопочку и запечатлеть одно из первых мгновений нашего пребывания на Армянской земле.

Аэропорт Звартноц встретил нас своими серыми туфовыми стенами и суровым взглядом лысого таможенника, который проверял наши новенькие загранпаспорта. После оживленной суеты Домодедово Звартноц показался каким-то заштатным автовокзалом. Народу было не много, и все армяне. Почти все с большими баулами, обмотанными скотчем. В стороне сиротливо приютился обменник. Выяснив, что доллары тут менять не выгодно, я обменял свои скромные запасы рублей на драмы. Кто их знает, принимают ли они тут рубли? За 500 р, мне выдали 7000 драм. На первое время должно хватить, а дальше нам поможет Дядя Сэм с его, так любимыми во всех уголках земного шара, бумажками с масонскими знаками.

Помотавшись вдоль неработающей ленты багажного транспортера, мы устремились к выходу. Вскоре оказалось, что вектор нашего стремления нам следовало направить в диаметрально противоположное русло. На выходе из здания нас встречали, в следующей последовательности: очаг локального конфликта в лице секьюрити и двух длинноносых правонарушителей, большая толпа встречающих, среди которых мои не очень зоркие глаза все же разглядели табличку "Универсал Ордер" в руках очаровательной представительницы армянского народа и тридцатиградусная жара.

Вскоре, повидавший еще не так много на своем веку, черный Мерседес вез нас в отель. Обладательница таблички, которую звали почти русским именем Аруся, рассказывала нам о достопримечательностях Еревана, мелькавших в тонированных окнах, как-то: о местном Лас-Вегасе с его многочисленными казино, вынесенными за пределы города, о большом мебельном базаре, где диваны стоят прямо на дороге и… о большом городе Москва, в котором она когда-то жила и учила русский язык…

Дорога оказалась не длинной, и минут через 15, мы подъехали к отелю. Из предложенных нам комнат я выбрал ту, что была с рабочим кабинетом. Наличие в ней рабочего стола с кожаным креслом, сейфом, холодильником, а также кожаного дивана имело немаловажное значение в моем выборе. Но определяющим фактором являлось присутствие компьютера, который обрадовал меня несколько больше кожаного дивана, однако впоследствии выяснилось, что диван оказался более полезным, нежели комп, т.к. у последнего не было доступа в Интернет. А комп без Интернета, это как безалкогольная водка. Забрав ключи у Геворга, начальника охраны отеля, и отпустив водителя на полтора часа, мы предались самому приятному занятию – осуществлению своих желаний. После перелета у меня было одно желание, которое я и осуществил – принял душ и сразу почувствовал себя человеком. Оказалось, что холодильник чья-то заботливая рука набила под завязку фруктами, конфетами, шоколадом, а обладатель этой руки также не забыл поставить пару-другую бутылок местного пива - Kotayk и Kilikia.

В 19:30 Самвел был у ворот, а мы были при параде, в белых рубашечках и красных галстучках, прям юные пионеры на торжественной линейке в день рождения Владимира Ильича. Поездка по вечернему Еревану была весьма приятна, и жара уже немного спала, и движение показалось несколько более оживленным. Странное ощущение никак не покидало меня, казалось бы - кругом надписи на непонятном языке, но люди без труда понимают тебя, латинские буквы на номерах российских автомобилей, то есть ты вроде бы и заграницей, и в тоже время вроде бы и нет. Все это имело некоторый флер экзотики. А когда из-за поворота на горизонте обозначились вдруг сразу два Арарата, я окончательно понял, что тут не Россия, таких гор я на родине еще не видел. Выяснилось, что эти горы армяне называют Сис и Масис, тот что поменьше – это Сис, а тот, который Масис и есть Большой Арарат. Обе горы находятся на территории Турции, а очень хорошо видны с любой точки Еревана. Армяне утверждают, что Большой Арарат, самая высокая вершина в мире, если считать высоту горы от её подножия. Армения вообще очень небольшая страна, всего лишь в полтора раза больше Чувашии.

Проехались по длинному шоссе, обогнали один Хаммер, который потом обогнал нас, поглядели на американское посольство (одно из крупнейших посольств этой страны в мире) рядом с искусственным Ереванским озером, глянули на французское посольство в тени невысоких пальм. Машины – это отдельная тема. Особой любовью у армян пользуются шестерки ТАЗики и белые Нивы. Считается, что белую Ниву должен иметь любой уважающий себя пацан. И даже если ты видишь чела на Порше или на Хаммере, то знай, что вторая машина у него непременно Нива, причем белая.

Приехали в центр города, миновали площадь Ленина с её поющими фонтанами и министерствами с Мариоттами. Повернули на улицу Терьяна, и оказались в кромешной темноте. Вылезли из машины, под ногами не асфальт, а камни. Оказывается в этом районе полным ходом идет строительство бизнес-центра.

В офисе мы более плотно познакомились с Арусей, Арминэ и Артуром, сотрудником министерства транспорта, и к тому же еще и моим ровесником. Кофе по-турецки армяне умеют делать очень хорошо. А из разговоров, я ясно понял, что к русским, отношение в Армении самое теплое. Прогулка по ночному Еревану до ближайшего ресторана была непродолжительной, но весьма приятной. Народу на улице было намного больше чем днем. В некоторых местах чувствовался специфический запах непонятно чего, мои провожатые сказали, что так пахнет шмаль. Только вот умолчали об источнике этого аромата.

Ресторан был пуст, в баре наверху сидели 2-3 человека, а вот в полуподвальном помещении ресторана мы увидели только музыкантов и официанта. Мне не терпелось отведать исконно армянские блюда, все единогласно признали таковыми хоровац (шашлык), хашламу и долму. Долму мне отсоветовал брать шеф-повар, так как осталась только замороженная. Подобное проявление заботы о клиенте мне показалось очень приятным, ведь я по-любому не смог бы отличить замороженную долму от свежеприготовленной. Армяне едят очень много зелени, и прежде чем принести основное блюдо, стол просто заставили разного рода закусками, были и сырные тарелки, и горы базилика, лука, петрушки…, вяленое мясо, какая-то странная субстанция по конситсенции напоминающая сыр, но по вкусу – чистый кефир. Вощем маца какая-то ?.

Артур (Арт) долго рассказывал о вкусе и действии семидесятиградусной кизиловой водки, но наливал почему-то обычную Путинку. Как я убедился впоследствии, армяне вообще предпочитают водку коньяку. А водку пьют много, не меньше нашего, но закусывают её куда как большим количеством еды. Поэтому и пьяных на улицах почти не встретишь. Предметом гордости армян, еще со времен Союза является отсутствие вытрезвителей как таковых.

В зале играла живая музыка, какие-то армянские мотивы, а я сидел и не верил, что еще час назад не был знаком с людьми, сидящими со мной за одним столом.

Подошли Армен и Карен, что-то сказали музыкантам, и те сразу перешли на шансон. Любят армяне наш шансон. Музыканты, видимо узнав, что мы из России, стали наяривать с двойным усердием, да так, что общаться с сотрапезниками нам стало проблематично. Армен сделал себе заказ – яичницу, над ним стали все прикалываться, ты что мол, в пафосном ресторане вдруг заказываешь яичницу, но в моем лице, Армен нашел единомышленника, ибо я считаю, что любая просьба клиента ресторана должна быть рассмотрена с пониманием, даже если клиент хочет запить фуа-гра березовым соком.

Надо отдать должное шеф-повару, таких яичниц я еще не видел. Наверняка постарались для дорогого гостя. Водка лилась рекой, я был уже почти сыт закусками, когда появился официант с огромным блюдом дымящегося шашлыка из ягненка и свинины... Как приехал в отель помню не очень, вроде на такси.


Начало работы
На работу надо было к 12-ти, ЛАФА, или, как говорят армяне – Лав (хорошо).

Приятно просыпаться во вторник часиков в 10 в теплой кроватке, врубить телек, и наслаждаться новостями на абсолютно незнакомом языке. Запотевшая бутылка Котайка пришлась кстати.

- Гев! Завтрак во сколько?
- Как скажешь, братуха.
- Ок, через полчаса буду готов.

Местная охрана, в лице Геворга – парня лет 25-ти и его подчиненных весьма слабо говорила по-русски. Большинство слов Гев проговаривал с баальшим акцентом:
- Братуха, бАна, мой брат, бАна, Барнаул живет. Я там вооодка пил, девушка, гулять, бАна. Харашо. Проблема есть, бАна, звони мне. Ствол есть, проблема нет. Смотри какой мерс, бАна, у вас есть это? – показывает мне шторки на задней двери шестисотого – видишь, бАна, какой машина.

БАна – это слово-паразит, что-то вроде нашего "блин" или "как-это", в переводе "вещь".

С ближайшей автомойки подошел смешной парень с самым длинным носом на свете. Оказалось, что имя у него не менее забавное – Анушаван. Долго потом мы с Лехой его подкалывали. Русский он знал еще хуже Геворга, хотя год работал где-то на просторах России, сам точно не помнит где, но думаю, трудно было бедняге с такими внешними данными. При всей его забавности, было видно, что парень сам умеет прикалываться над собой.

Ануш держал в руках большую сушеную рыбу и грыз её. Очень колоритный персонаж, жаль, что я не запечатлел его на фото. Часто вспоминаю его. Как-то за пивом, он нам обещнулся "подогнать баб" (уж эти-то слова он по-русски правильно произносил), но после первой же кружки ушел в нирвану. А мы долго думали на тему того, каким же образом он собирался это сделать. Он бы своей рыбиной всех дам распугал.

Кстати, Ереван – крупный центр по оказанию интимных услуг, по слухам, эта индустрия там очень хорошо развита. На личном опыте проверять не стал. Сильно не бейте.

Быстрый завтрак, душ, мерс у подъезда, и расплавленный жарой воздух. Самвел вез нас в центр, к большому спортивному комплексу. Здание, крупнейшее в Армении, не показалось мне таким уж большим. Московский Крокус-Экспо в разы больше. Приезд оборудования ожидался только к вечеру, и на стенде нам было делать нечего. Попросили устроить нам экскурсию по примечательным местам. Самвел повез нас в Цицернакаберд – парк-музей памяти геноцида армян. Он в двух шагах от комплекса Хамалир.

Издалека видна стелла, устремившаяся в небо, призванная напоминать всем армянам о трагедии, произошедшей 90 лет назад. "Никто не забыт, ничто не забыто" по-армянски. Армянам пришлось многое пережить за последнее столетие. Это и попытка тотального истребления в 1915-м, и война с Азербайджаном в конце 80-х и разрушительное землетрясение в Спитаке и Ленинакане (Гюмри). В Цицернакаберде запечатлены документальные свидетельства геноцида, который Турция не признает и по сей день. Особенно поразили меня таблицы с указанием численности городов на начало 1915 года, и на конец этого же года. Разница в них – миллионы, миллионы человеческих жизней. Я не могу понять, как можно 90 лет отрицать очевидное?! Или турки боятся бросить малейшую тень на образ их вождя Ататюрка? Но ведь имя Мустафы Кемаля нигде не связывают с геноцидом, в мемориале о нем нет ни слова. Основными преступниками указаны министры младотурецкого правительства – Талаат-Паша, Энвер-Паша, Джемаль-Паша. Все эти преступники были убиты в 1921-22м годах армянскими мстителями. "Ittihad ve terakki" – единение и прогресс, Великий Туран. Ради этих целей вырезались миллионы. Да пошли они все со своим Тураном. Помню долгие диспуты с турками на эту тему отрицания очевидного, как они смущенно улыбались и говорили, что не было ничего такого, мол, все это наглая ложь. Отправить бы их всех в Цицернакаберд на экскурсию, думаю, после этого по-другому заговорят. Вспоминаю две фотографии города Ани: до геноцида – богатый армянский город, посреди которого стоят 2-3 мечети, и после – разрушенные до основания ВСЕ жилые дома, и лишь те же мечети сиротливо стоят посреди развалин.

Гнетущее впечатление осталось от посещения музея. Зато много нового я узнал. И уже совсем по-другому смотрел на Сис и Масис, возвышающиеся на горизонте – так близко, и вместе с тем, так далеко, в чужой стране.

Я верю, что настанет день, и Турция признает все же факт геноцида, не думаю, что это наложит на неё какие-то обязательства и затронет её геополитические интересы. Но сам факт истребления целого народа необходимо признать, дабы избежать подобных преступлений в будущем, в отношении любого другого народа. Надеюсь, однажды, в Турции к власти придут люди, умеющие ставить общечеловеческие интересы выше государственных.

Там же в парке могилы погибших в армяно-азербайджанской войне. Самвел говорит, что один из погребенных здесь героев войны – его сосед, мол, хороший был человек, честный и добрый. По чьей же воле эти добрые и честные люди пошли воевать с такими же честными и добрыми людьми из бывшей братской республики? Или они никогда не были братскими? Или не жили они все вместе на одной земле? Я слишком мало знаю об этом. Зато теперь у армян есть повод для национальной гордости, войну они выиграли, у большего по численности Азербайджана. Пережили и землетрясение, и войну, и экономическую блокаду, и многомесячные отключения электричества, отопления, водоснабжения. Постояли мы в парке, почитали таблички под елочками, которые сажали главы разных государств в знак признания геноцида. Были там таблички и от Путина, Ельцина, Селезнева… Елочек нам никто не предложил посадить и мы поехали в офис.

- Барев дзес!
- Барев дзес.
- Вонц эк?
- Лав эм. Саша, да ты совсем без акцента говоришь. Второй день в Армении, а уже столько всего знаешь.
- Да ладно тебе, Арусик, а вот ты по-русски просто супер говоришь.

Офис, в котором мы были вчера, находился в самом центре города. Днем было заметно куда как больше кранов и недостроенных зданий будущего бизнес-центра, строительство которого ведет… Лужков. Вот шустрый парень, Москвы ему мало. Говорят, квадратный метр в этих зданиях будет сравним по цене со стоимостью того же метра в пределах Садового кольца Москвы. Неплохие инвестиции у Армена, пусть сейчас в офисе несколько пыльно и шумно от ближайшей стройки, зато в недалеком будущем можно будет с большим гешефтом перепродать здание. Обсудив детали предстоящей сделки, мы поехали на форум. Машина с оборудованием застряла на границе с Грузией, и мой выход откладывался до позднего вечера. Я уже готовился бодрствовать всю ночь...

Утомительное ожидание в стенах выставочного комплекса мы скрасили помощью нашим армянским друзьям в организации их стенда, потом сходили в соседний ресторан, который был примечателен наличием большого количества зелени, что не типично для жаркого Еревана, а также наличием большого медведя в клетке. Вышколенный персонал, мерсы с дипломатическими номерами, бассейн-фонтан с голубой водой, большое блюдо дымящегося хороваца в сопровождении сыров и зелени, теплая беседа под водочку, и шумный здоровяк за соседним столиком, орущий на официанта, оказавшийся каким-то местным Кобзоном, которого все армяне знают. Так заканчивался наш первый рабочий день командировки. Фура так и не приехала, выставка открывалась на следующий день, наш стенд был девственно пуст. Я уже готовился не спать всю ночь в героических усилиях распаковывать и устанавливать оборудование. Надо сказать, что на выставке мы были крупнейшими экспонентами, и всего завезли оборудования общим весом в 2-3 тонны. В 23 часа позвонил Карен с таможни, и констатировал полный облом – именно в этот день кому-то из прокуратуры пришло в голову устроить проверку деятельности таможенников. Усталые, мы совершили вечерний променад по узенькой улочке, которая была абсолютно темна. Армен жаловался, что при наличии трех машин вынужден передвигаться пешком, я же убеждал его в полезности пеших прогулок.

Коньяк, Коньяк, Коньяк....

Когда выезжаешь из Еревана в сторону озера Севан, к одноименному городу, не можешь не заметить огромный дом на холме. Здесь мои провожатые предвосхитили мой вопрос и сразу же рассказали, что это и есть дом Тупого Гагика (Додо Гагик). В Армении очень популярна байка про Путина, который, проезжая по этой же дороге, успел задать вопрос о том, кто же проживает в этом доме. На что и получил ответ:
- А, так, тут Тупой Гагик живет.

Надо отдать должное чувству юмора ВВП:
- Если у вас тупые так живут, то, как же тогда живут умные?

На самом деле Гагик Додо, вовсе и не тупой, он глава холдинга Multi Group – хозяин пивзавода Kotayk, коньячного завода NOY, вобщем владелец заводов, газет,…а пароходов в Армении что-то я не встречал. Говорят, очень уважаемый selfmademan – первоначальное состояние сколотил на армрестлинге, а дальше уже развернулся. По слухам, он очень большой и ужасно не любит, когда его называют тупым, так что будьте осторожней. Говорят погремуха эта вовсе не его, а досталась по наследству от отца, Эдика, которого в детстве дразнили додиком. Ну там Эдик-педик, или Эдик-додик. Дети порой бывают такими злыми в общении между собой. Читайте "Повелителя мух".

В городе я встречал и спортклубы, принадлежащие этому армянскому олигарху. К слову, на трапе самолета, по которому мы сошли на Армянскую землю, красовалась надпись Multi Group. И на многих заправках установлен его фирменный символ – ЛЕВ.

Заехали мы в авторемонтную мастерскую, Армену надо было узнать на какой стадии находится ремонт его Лексуса, прислали ли из ОАЭ какую-то детальку на этот, довольно редкий экземпляр авто. Не упустил он случая понтануться госномерами на своей тачиле. Рассказал, что многое в Армении держится на взятках. Чиновникам не претит в открытую называть размеры сумм, за которые они готовы взяться решить пару-другую вопросов.

Дороги в Армении на удивление хорошие. Азат рассказывал, как магнат из Лас-Вегаса, Керк Кркорян (Григор Григорян) профинансировал строительство дорог. Этот "Орел Лас-Вегаса" очень почитаем в Армении, ведь крупнейший акционер Крайслера магнат игорного бизнеса жертвует в пользу Армении многие сотни миллионов долларов. Начинал все с торговли самолетами, основное состояние заработал игрой на бирже.

Нива Азата неслась под 140 по ровному шоссе. Мимо нас мелькали горы, холмы, возвышенности. Севан нас встретил изумительной погодой и абсолютно безлюдным берегом пятизвездочного отеля. Меня поразила чистота воды, раньше я слышал про высокогорное озеро Севан, но не знал, что меня будет ждать такая красота. Прозрачный горный воздух, спокойные всплески чистейшей воды, легкая дымка над вершинами, одинокий белый парус и гомон белокрылых чаек и мы совсем одни среди этой красоты.

Во времена социализма уровень воды в Севане снижали, о чем я слышал в далеком детстве, когда готовился к олимпиаде по географии. Теперь же, я мог убедиться в этом воочию. Мы подъехали к какому-то ресторанчику на берегу, над которым возвышалась гора. Поднимались по ступенькам, которым Бог весть сколько лет. На площадках, между разными уровнями вдоль ступеней стояли хачкари – высеченные на камне кресты с загадочными узорами. Азат пояснил нам, что это священные символы веры, которых великое множество, можно найти по всей Армении, и что нет ни одного хачкари, похожего на другой.

Мы стояли на вершине холма, с левой стороны из-за горизонта лениво выползала половинка Луны, а под нами раскинулся спокойный Севан, справа же мы видели небольшую полоску косы, которая соединяла этот полуостров с горой, за которой скрывался изгиб озера, а дальше можно было наслаждаться зрелищем плотной дымки над вершинами гор. Азат рассказывал нам историю Армении, о неоднозначных взаимоотношениях сурового царя Трдата с первыми христианами. Зашли мы в одну из церквушек на горе, которых там всего две осталось, а развалины третьей уже давно поросли мхом. Азата возмутил тот факт, что церковь закрыта на замок, и лишь маленькая дверца в какую-то подсобку была открыта. Внутри в нише с песком стояли полу сгоревшие свечи. Армяне из церкви выходят спиной вперед, мы последовали примеру Азата. Вообще за все время общения с этим парнем я удивлялся его способностям. Невольно вспоминал себя в17 лет, и сравнения были явно не в мою пользу. И даже не золотые Картье отличали нас, а взгляды на жизнь.

Тосты, слова от сердца. И даже бросивший пить Леша выпил свою стопку до дна. Я действительно от всего сердца желал сидящим со мной за одним столом людям процветания их стране. Было такое ощущение, что я знаю их уже лет сто. Было легко и просто сидеть, есть, пить, танцевать, общаться. Ко мне уже обращались Саша-джан.

Вот сейчас пишу эти строки, а мой нос щекочет терпкий коньячный аромат, волнами всплывающий из моей памяти...